Но что же делали сами новые оппозиционеры? Не знаю насчет других, но из дневников Берия не видно, чтобы он делом врачей был обеспокоен. Так, еще до публикации письма Тимашук (13 января 1953 г.) 10 января Берия пишет в своем дневнике: «С врачами дело ясное. Андрея (Жданова. — Д. В.) залечили, как когда-то залечили Щукина» (артиста, годы жизни 1884–1939, скоропостижно скончался 7 октября 1939 г. от неверно поставленного диагноза) (3. С. 185).
Ну, зачем было залечивать артиста, вообще непонятно, тем более что С. Кремлев добавляет: Сталин поручил Берия расследовать обстоятельства смерти Щукина, но без видимых результатов — так что, скорее всего, «врачи-вредители» тут ни при чем: будь хоть какие-то факты, указывающие на их вину, им бы еще тогда не поздоровилось.
А что касается А. А. Жданова, то о нем мы выше уже говорили. Есть сведения, что ему летом 1948 г. посоветовал поехать на отдых на Валдай сам Сталин (как мы выше могли убедиться — это было сделано с явной подачи Берия и Маленкова), хотя для человека с его болезнью выезд в такое место был равносилен самоубийству. Другой вопрос, хотел ли Сталин таким образом избавиться от Жданова или просто ошибся. Судя по имеющимся у нас фактам, явно скорее первое.
Так или иначе, при чем тут врачи? Разве что при том, что теперь — в лучших традициях 1930-х гг. — на них повесили смерть Жданова, чтобы иметь повод их уничтожить и таким образом лишить лечащих врачей с многолетним опытом уже самого Сталина. Вот и А. Авторханов считает, что «дело врачей» было сфабриковано Берия именно с такой целью. А старый деятель Коминтерна Ф. Боркенау, теперь живший в ФРГ, 23 января 1953 г. опубликовал в «Рейнском Меркурии» статью, в которой прямо заявил, что «дело врачей» — это заговор во главе с Маленковым![256]
Короче говоря, если Сталин надеялся на волне «дела врачей» расправиться с евреями (и с «псевдоевреями» из своего окружения), то Берия и Маленков явно рассчитывали с помощью того же дела расправиться со сталинскими врачами, а потом и с самим Вождем. Ну, а Игнатьев, как мы видели, явно страховался, действовал по принципу «и нашим, и вашим», он выполнял все сталинские приказы, но при этом сообщал их содержание Берия, Маленкову и Хрущеву. Неудивительно, что все материалы против врачей очень быстро попадали к Берия и он все знал.[257] Вот и причина, почему «Рюмин вместе с Игнатьевым инспирировал дело врачей» (3. С. 173).
Помимо личных сталинских врачей (в первую очередь академика Виноградова), в декабре 1952 г. были арестованы многолетний секретарь Сталина А. Поскребышев (дело опять-таки подстроил Берия, организовав утечку секретных материалов из секретариата Сталина, за что Вождь и «опалился» (как говорили в Московской Руси) на своего преданного секретаря) и начальник его личной охраны генерал-лейтенант Н. Власик.[258]
Место Поскребышева занял «маленковец» — первый секретарь Ленинградского горкома КПСС В. Н. Малин. Во время Великой Отечественной войны он был заместителем начальника Центрального штаба партизанского движения, а потом членом военных советов ряда фронтов. На этих постах он имел тесные контакты с Берия. В 1949 г. занял место уничтоженного «ждановца» Попкова в Ленинграде.
Понятно, Сталин наносил ответные удары. Так, в «Правде» 13 января 1953 г. появились такие слова: классы, мол, ликвидированы, но сохранились носители буржуазных взглядов и буржуазной морали — живые люди (если верить Авторханову, выделено в тексте «Правды». — Д. В.); они-то и ведут скрытую борьбу. Далее следуют призывы разоблачать «врагов народа» в русских областях и «буржуазных националистов» в национальных республиках.
В дальнейшем в «Правде» идет просто каскад разоблачений: 31 января пишется о националистах в руководящих органах Украины и Литвы (ну, последнее выглядит правдоподобно…), 6 февраля — о краже секретных документов врагами (впрочем, это может быть намек на Поскребышева, чье дело, как уже говорилось, было инспирировано Берия).
Примерно в эти же дни был арестован один из верных паладинов Сталина Л. З. Мехлис; 13 февраля он умер в тюрьме, однако в последний момент Сталин передумал объявлять его врагом и приказал похоронить с почестями у Кремлевской стены. Трудно сказать, был ли его арест частью удара Сталина по «еврейским врагам», частью удара Берия по верным сталинцам или имело место одновременно и то, и другое.
А вот то, что 17 февраля безвременно скончался комендант Кремля генерал Косынкин, беззаветно преданный Сталину, но мало считавшийся с Берия — тут явно Лаврентий Павлович руку приложил![259]
Как бы то ни было, ответные удары Сталина, как можно заключить, достаточно часто (хотя далеко не всегда) «перехватывались» Берия и «бериевцами» и направлялись против самого Вождя.
Что хотел «концептуально переменить» Сталии?
Как бы то ни было, доверял Сталин членам «тройки» или просто хотел их использовать, как Ягоду и Ежова, но работа в направлении «концептуальных перемен» им велась.
26 января 1953 г. в руководстве СССР была создана «тройка» в составе Берия, Маленкова и Булганина, которая успела собраться только 4 раза (по понедельникам — 2, 9, 16 и 23 февраля) и сразу после смерти Сталина была упразднена так же скоропалительно, как и создана. С. Кремлев считает, что она была создана для каких-то очень важных преобразований в государстве, а также выводила (у Кремлева «вышвыривала») Хрущева из высшего руководства, поскольку представляла собою ту же руководящую «пятерку», что и раньше (Сталин, члены «тройки» и Хрущев), но уже без Хрущева (3. С. 189–193). Помимо всего прочего, в создании этой «тройки» С. Кремлев видит подтверждение того, что ни о каком недоверии Вождя к Лаврентию Павловичу речи не было.
Сам Берия 27 января 1953 г. записывает в дневнике: «Сказал (Сталин. — Д. В.)… в МГБ непорядки, это ему надоело, и он перебросит меня на МГБ и надо объединить с МВД. Сказал, готовься, Лаврентий, снова придется тянуть ЧК» (3. С. 188–189).
Вопрос: для каких преобразований все это готовилось? Чего хотел Берия, мы еще скажем, а пока — о планах Сталина.
По Кремлеву (и дневники Берия вроде бы это подтверждают), наследующем, несостоявшемся заседании 2 марта 1953 г. (о котором сообщает предельно лаконичная запись дневника от 23 февраля: «Собирались тройкой последний раз. Через неделю все начнется») должно было решиться многое «как в концептуальном, так и в кадровом отношении», а также должны были быть приняты принципиальные решения по «делу врачей» (3. С. 198–201).
Ясно, что врачам эти решения явно ничего хорошего не сулили. Но, помимо того, есть намек и на скорую войну: когда в Израиле взорвали бомбу перед советским посольством и Сталин тут же разорвал с Израилем дипломатические отношения, то в дневнике Берия появилась такая запись: «Коба настроен решительно. Говорит, если они пойдут на войну (обычный советский эвфемизм: «Если нам навяжут войну…» И в Финляндии, и в Корее, и в других местах, конечно, начали «они». — Д. В.), нам будет плохо, и Америке тоже. Но Англию мы просто прихлопнем» (3. С. 197).
Это — еще одно подтверждение того, что Сталин «закусил удила». Даже без детального анализа событий осени 1952 г., о чем еще будет книга, у Берия и других членов советского руководства должны были вызывать (и вызывали) беспокойство такие планы Вождя.
Но еще гораздо интереснее другой вопрос: что намечалось Сталиным «в концептуальном и кадровом отношениях»? Мы не знаем ответа, но тоже холодок по коже пробегает, вспоминая, что обычно готовилось в сталинском окружении в такой секретной обстановке раньше.
Тем более что выше мы уже говорили о симпатиях Берия (и явно самого Сталина — в тот момент они были заодно, это в начале 1950-х гг. их пути стали расходиться) к нацистам, цитировали и нашумевший бестселлер «Гитлер говорит» Г. Раушнинга. Повторим еще раз: национал-социализм есть то, чем мог бы стать марксизм, если бы освободился от своей противоестественной связи с марксизмом и с демократическим устройством. Марксизм не рискнул освободиться от рудиментов научного мышления, предполагающего существование объективных законов и требующего хотя бы имитации доказательств. На самом же деле не материальные обстоятельства диктуют человеческой воле, а наоборот. Нет никаких объективных экономических законов. Вспомним и цитаты из бериевского дневника на эту тему.
Так вот, после этих слов нацистский фюрер продолжает: ленинская идея сделать всех рабами государства — это хорошо, но зачем все эти мещанские увертки, что из рабства когда-то как-то возникнет свобода для всех и каждого? Рабство должно быть вечным!
Всеобщее образование — разлагающий яд. Каждое сословие должно иметь свое образование, а свободное образование — это привилегия правящей элиты. Низшим сословиям вообще будет «дарована» неграмотность (грамотность редко уживается с верностью).[260]
