Приложение
ЧИСЛЕННОСТЬ ФРАНЦУЗОВ В СРАЖЕНИИ ПРИ КРЕСИ
Последнее слово в этом вопросе, но, будем надеяться, не заключительное, предоставим историку Фердинанду Лоту, автору работы «Военное искусство и армии в эпоху Средневековья» (1946). Отметив, что английская армия состояла из менее чем 9 тысяч человек, он пишет: «Все говорит о том, что французская армия была малочисленнее, чем английская».
Что подтолкнуло его прийти к этому поразительному заключению, неизвестно. Ведь все письменные свидетельства и сочинения с тех времен и до наших дней говорят совсем обратное. Лот утверждает, что к этому выводу его подтолкнули два фактора. Во-первых, письмо Эдуарда, содержащее такие данные: французская армия состоит из «более чем 12 тысяч тяжеловооруженных всадников, из них 8 тысяч – дворяне, рыцари и оруженосцы». Итак, численность французской армии 12 тысяч; получается, что генуэзцев, пехотинцев, ополчения и союзников при Филиппе всего 4 тысячи – в два раза меньше, чем его дворян. Эдуард – опытный солдат, – когда он говорит «тяжеловооруженные всадники», он их и имеет в виду. Потому и духовник его Уинкли дает ту же цифру – 12 тысяч тяжеловооруженных всадников.
Даже не исследуя далее этот вопрос, придем к выводу, что, исходя из цифр, данных Лотом, французская армия по численности превосходила английскую (12 тысяч французов и «менее чем 9 тысяч англичан»). Почему тогда, по Лоту же, французов меньше чем 9 тысяч? Филипп отправил бóльшую часть войск с герцогом Нормандским в Гасконь. «Поэтому Филипп выставил против Эдуарда III только наспех собранное ополчение. В то время феодальные контингента собирались очень медленно, и вероятнее всего, что французскому королю не удалось собрать серьезные силы за короткое время между высадкой 12 июля противника в Сен-Ваасте и сражением».
Рассмотрим это заявление. Приближение огромной английской экспедиционной армии, несомненно, замечено французскими судами, охранявшими все побережье Франции. Чтобы сообщить о приближении противника в Гарфлер[95], требовалось от двух до трех дней; новости оттуда обычно достигали Парижа за неделю. Мы знаем точно, что Филипп, скорее всего, услышал о высадке англичан уже к 19 июля, поскольку вернулся из своей резиденции в столицу и в этот день, вероятно, объявил то, что Фердинанд Лот назвал «мобилизацией». Прошла она так быстро, что уже десять дней спустя Филипп собрал многочисленную армию и решил непременно сразиться с противником. На протяжении последующих четырех недель сражение так и не состоялось, и с каждым днем к армии присоединялись все новые отряды, особенно в Амьене; английская армия, напротив, постоянно уменьшалась из-за военных потерь и болезней. Значит, даже без учета письменных свидетельств (а их достоверность не вызывает сомнений) французская армия к 26 августа априори многочисленнее английской; да и, будь французов и впрямь меньше, ни один французский летописец не умолчал бы об этом, что сразу уменьшило бы горечь поражения и оправдало ужасные потери! К потерям «наспех собранного ополчения» приходится добавить 1542 человека, рыцарей и тяжеловооруженных всадников, павших на поле боя, и еще – многочисленных союзников и наемников. Кроме того, погибших генуэзцев не причислишь к «наспех собранному ополчению». Лот считает: «все» указывает – французы слабее и малочисленнее противника. По моему убеждению, «ничто» не указывает на это.
Французские источники объясняют разгром генуэзцев по-разному: дождь намочил тетивы; стрелы, в отличие от английских, не долетали до противника; часть стрел и доспехов осталась в обозе, в тылу.
Все эти оправдания надуманны, не стоит принимать их в расчет. Дождь «падал на праведных и неправедных», трудно представить, что опытных генуэзцев он захватил врасплох, а английских лучников – нет. То же касается недолета стрел; все вряд ли заняли бы невыгодные для стрельбы позиции, чтобы стрелы не поражали англичан, и пусть большой лук имел больший диапазон дальности стрельбы, чем арбалет. Факт, что англичане поражали противников не за счет преимущества в дальности, а с наиболее эффективного расстояния. Высказывалось мнение, что они легко экипированы, но и английские лучники не носили доспехов; без сомнения, то, что им недоступны запасы стрел, находящиеся в тылу, не оправдывает поражение – их разбили еще до того, как их колчаны оказались опустошенными; в любом случае, если стрелы не долетают до противника, не важно, сколько их в наличии и почему нет новых, так что вторым оправданием исключается третье.
Главная причина поражения – слабость боевого духа, поколебленного недавними столкновениями с английскими лучниками, особенно при Бланштаке, и неожиданной встречей с «новым оружием» – артиллерией, – примененным англичанами.
За последние несколько лет местные власти построили на месте битвы фабрику по переработке свеклы – в долине Клер, где впервые вступили в бой и впоследствии разбиты генуэзцы. В конце прошлого столетия на этом месте замечались следы одного из крупных захоронений. Фабрика ужасно портит панораму поля боя, открывающуюся с холма, где стояла ветряная мельница. Сама она снесена «французами-патриотами» в 1898 году – в отместку, как говорят, за Фашоду[96]. Фундамент разрушенной мельницы сохранился, но недавно это место выбрали для установки резервуара с водой, – быть может, результат еще одного «патриотического порыва».
Кроме этих «вторжений», местность осталась практически без изменений, – стоя на том месте, где была ветряная мельница, легко проследить, как происходило сражение. Еще в 1844 году замечалось два захоронения, появившиеся сразу после битвы: одно – там, где сейчас фабрика, а другое – выше долины, где ров отходит в сторону, к Вадикуру на севере. Это свидетельствует: левый фланг английских позиций очень страдал от атак неприятеля. Старая дорога, идущая от Маршевиля, – по ней наступала французская армия, – почти исчезла, но местные жители до сих пор называют ее дорогой Армии.
Французские источники подчеркивают, что англичане при помощи траншей, насыпей, баррикад из телег и повозок создали сильно укрепленную оборонительную линию. Единственное свидетельство, подтверждающее это, приводит ле Бейкер – говорит о каких-то вырытых «отверстиях», или ямах. Видимо, это углубления в земле, вырытые лучниками для хранения стрел, – так они делали при Баннокберне и Морле. Существуй на пути французских тяжеловооруженных всадников какое-то серьезное препятствие, мы, несомненно, о нем что-нибудь да услышали бы – ведь конница в сражении обязательно с ним столкнулась бы. Да и французы непременно использовали бы этот факт, объясняя свое поражение. Английский обоз, несомненно, располагался в тылу – нет оснований в этом сомневаться.
Местность, где произошла битва, никогда не наносилась на карту; только в период войны 1939 – 1945 годов англичане составили схему сражения (очень неточную) в масштабе 1:20 000. Из современных карт лучшие те, что составлены Рамсеем (они есть в его книге «Происхождение Ланкастеров»), но полностью с данной им диспозицией не соглашусь. Карта Беллока была бы более полезна, чем предыдущая, но в ней использован неправильный масштаб (наполовину не соответствует действительности) .
Не так уж много деталей сражения столь же трудно восстановить, как поведение в ходе его французского короля. Действия его объясняют по-разному: слишком импульсивный, с горя и от ненависти к англичанам приказал на них напасть; его так удивило присутствие англичан, что он изо всех сил пытался удержать свою армию от сражения; пока оно шло, пребывал далеко в тылу, и о ходе его спрашивал у Иоанна Геннегауского – тот в гуще битвы, под ним убиты две лошади, а однажды он выбит из седла Эдуардом; в конце сражения пытался попасть на передовые позиции, но ему силой помешали. Как видно, все эти истории противоречат одна другой и большинство их – результат намеренной пропаганды (сообщали, например, что кем-то из рыцарей захвачен принц Уэльский, спасся только благодаря бегству). Легко понять, почему такие истории получают распространение.
Поведение французского короля после битвы требует комментариев. «Большие французские хроники» заявляют, что он возвратился в Париж; по-моему, нам не стоит отклонять историю, рассказанную летописцем, известным как Буржуа из Валансьена, – «Валансьенскую хронику», изданную Леттенховом. Летописец далек от приверженности одной из сторон, и труд его, судя по содержанию, не направлен против французов. Филипп настолько подавлен своим поражением, что на несколько недель фактически выпустил из рук контроль над государством.
ИСПОЛЬЗОВАНИЕ АРТИЛЛЕРИИ ПРИ КРЕСИ
