К открытию Учредительного собрания 5 января 1918 г. большевики подготовили пространную «Декларацию прав трудящегося и эксплуатируемого народа», повторяющую резолюции съезда Советов по аграрной реформе, рабочему контролю и миру. Один из пунктов декларации, зачитанной Свердловым, гласил: Учредительное собрание «считает, что его задачи исчерпываются установлением коренных оснований социалистического переустройства .общества». Делегаты отвергли это заявление о капитуляции и 244 голосами против 153 выбрали в председатели эсера В.Чернова, а не М.Спиридонову, поддерживаемую большевиками. Кроме того, Учредительное собрание отменило октябрьские декреты. Тогда на заседании Совета Народных Комиссаров большевики потребовали немедленного роспуска Учредительного собрания. Левые эсеры заявили о необходимости альтернативы: новые выборы или немедленное объединение сил, оппозиционных Учредительному собранию, в Революционное собрание. Центральный Исполнительный Комитет (ЦИК) тоже высказался за роспуск. На следующий день, 6 января, красногвардейцы, дежурившие у дверей зала заседаний, не допустили туда делегатов Учредительного собрания, которое было объявлено распущенным. Этот произвол не вызвал в стране особого отклика. Лишь отдельные петроградские эсеры попытались оказать вооруженное сопротивление, но оно потерпело фиаско. Войска, верные большевикам, открыли огонь по нескольким сотням безоружных демонстрантов, протестовавших против роспуска Учредительного собрания, возмутившего демократов, умеренных социалистов, некоторых большевиков. Общественность осталась безразличной. Опыт парламентской демократии продлился несколько часов.
Распустив Учредительное собрание, правительство ограничило прерогативы «высшего органа власти» — съезда Советов, сессии которого становились все реже и сводились к чисто символическим заседаниям. Из постоянно действующего органа ВЦИК превратился во временный: он собирался уже раз в два месяца, его компетенция была резко ограничена, главное, он потерял возможность аннулировать «срочные» декреты, принимаемые Совнаркомом. Президиум ВЦИКа, полностью контролируемый большевиками, стал постоянно действующим органом. Он монополизировал все функции контроля, обладал правом подтверждать решения Совнаркома и назначать народных комиссаров, предлагаемых Совнаркомом.
«Власть снизу», то есть «власть Советов», набиравшая силу с февраля по октябрь, через различные децентрализованные институты, созданные как потенциальное «противостояние власти», в мгновение ока превратилась во «власть сверху», присвоив себе все возможные полномочия, используя бюрократические меры и прибегая к насилию. Власть перешла от общества к государству, а в государстве к партии большевиков, монополизировавших исполнительную и законодательную власть. Еще некоторое время в Советах, лишенных своих полномочий, находились небольшевики, но еще до того, как была запрещена их деятельность, к их мнению перестали прислушиваться.
II. БРЕСТ-ЛИТОВСКИЙ ДОГОВОР И ЕГО ПОСЛЕДСТВИЯ
Первоочередной задачей нового режима было заключение мира, к которому стремилось подавляющее большинство населения.
3 декабря 1917 г. начались переговоры о перемирии между советской делегацией (возглавляемой Иоффе, Каменевым и Радеком, к которым потом присоединился Троцкий) и делегациями центральноевропейских империй. 15 декабря было подписано перемирие на четыре недели с последующим возобновлением переговоров. На первом этапе (3 — 22 декабря) речь шла о применении принципа права народов на самоопределение на западных рубежах России. 22 декабря немецкая делегация дала понять, что, по ее мнению, на территориях Российской империи, занятых немецкой армией (Галиция, Литва, Латвия, Эстония, Польша), народы уже выразили свою волю в пользу Германии. Такая позиция повлекла за собой первую паузу в переговорах. 9 января в Брест-Литовск для полноправного участия в переговорах прибыли представители Украинской Рады, ставшей независимым правительством. Поскольку между большевиками и центральноевропейскими державами велась «пропагандистская война» по национальному вопросу, Троцкий был вынужден признать делегацию Рады как полномочных представителей и выразителей интересов независимой Украины.
18 января Троцкий уехал из Бреста в Петроград для участия в обсуждении партийным руководством судьбы переговоров, провал которых также необходимо было предусмотреть. Мнения руководителей большевиков по поводу того, какую тактику выработать, разделились. Ленин был за немедленное заключение во имя «спасения русской революции» сепаратного мира на условиях, предлагаемых Германией. Бухарин отвергал подобный выход из положения. По его словам, это было бы на руку германскому империализму, чьим «пособником» становилось советское государство. Такое решение вынудило бы революционное государство пойти на компромиссы и уступки, от чего мог пошатнуться престиж советской власти. Бухарин выступал за революционную войну и «всеобщую защиту русской земли и мирового пролетариата», что стало бы новым стимулом к европейской революции. Во время первого голосования в ЦК сторонники революционной войны одержали явную победу над Лениным. Тогда Троцкий предложил компромиссное решение: принять декларацию о том, что Россия выходит из конфликта в одностороннем порядке, не подписывая мира, — предложение беспрецедентное в истории дипломатии. Ленин был против, но это решение казалось ему предпочтительнее бухаринского. Большевики решили продолжить переговоры, затягивая их как можно дольше. В случае прекращения переговоров было намечено попробовать вариант Троцкого.
26 января Троцкий вернулся в Брест. Прирожденный оратор, он пустился в словесные маневры. Германские военные начали тем временем терять терпение. Делегации центрально-европейских держав подписали мирный договор с представителями Рады. Те тут же попросили у Германии военной помощи, чтобы противостоять большевикам, войска которых только что вошли в Киев. Эта просьба послужила поводом к новому германскому вторжению. Отныне время играло против большевиков.
10 февраля Троцкий заканчивает переговоры, заявляя, что центральноевропейские державы и Россия не находятся более в состоянии войны. Несколько дней спустя ленинские опасения подтвердились и центральноевропейские державы начали широкое наступление от Прибалтики до Украины. 18 февраля ЦК собрался для выработки линии дальнейших действий. Ленин предложил немедленно послать телеграмму в Берлин с просьбой о мире. При голосовании его предложению не хватило одного голоса. Троцкий, как и большинство тех, кто был против, полагал, что нужно подождать, пока развернется наступление, и посмотреть на реакцию немецких трудящихся. Он думал, что явная агрессия против Советской России, которая вышла из войны и объявила демобилизацию, должна вызвать революционные волнения в Германии. Однако немецкий пролетариат, по словам Розы Люксембург, оставался «неподвижен, как труп».
Вечером того же 18 февраля, видя быстрое продвижение немецких войск, которые уже очень скоро могли подойти к Петрограду, ЦК собрался снова. На этот раз ленинское предложение победило, и в Берлин была отправлена телеграмма. Ответ пришел только через четыре дня, в течение которых немецкая армия продолжала продвигаться в глубь страны. Правительство в растерянности выдвинуло лозунг революционной защиты отечества. 23 февраля немецкие войска были остановлены около Нарвы и Пскова. В этот день стали известны условия Германии. Они были более жесткими, чем на переговорах в Брест-Литовске. В ответ на протесты ЦК и правительства Ленин пригрозил, что подаст в отставку, если в течение двух суток, установленных Германией, не будут приняты все условия. 3 марта в Брест-Литовске был подписан договор. По сравнению с 1914 г. территория России сократилась на 800 тыс. км . Советская армия должна была уйти из Украины, России надо было заключить мир с Украинской Радой, отказаться от претензий на Финляндию и Балтийские страны, отдать Турции Каре, Батум и Ардахан. На втих территориях проживало 26% населения, производилось 32% сельскохозяйственной и 23% промышленной продукции, 75% угля и железа. Кроме того, советское правительство обязано было выплатить значительную репарацию (установленную в августе в размере 6 млрд. марок) и прекратить революционную пропаганду в центральноевропейских державах.
После заключения Брест-литовского договора в стране появились две оппозиции: «левые коммунисты» среди большевиков и левые эсеры, с 19 марта прекратившие всякое сотрудничество с большевиками. «Левые коммунисты», объединившиеся вокруг журнала «Коммунист», возглавляемого Бухариным, Радеком, Урицким, а затем Оболенским и Смирновым, не были согласны с установлением немецкого диктата и вели кампанию за «революционную войну». После подписания договора «левые коммунисты» заявили, что «постыдный мир» означает уступку «наименее передовым элементам пролетариата и крестьянства», угрожает основным социалистическим принципам. По их мнению, необходимы были также более жесткие внутриполитические меры: немедленное упорядочение национализации, установление подлинно рабочего контроля, увольнение с предприятий всех «специалистов» некоммунистов, совместная и коллективная обработка земли. «Левым коммунистам» удалось осуществить свои идеи только в отношении национализации. Когда разразился ле-воэсеровский мятеж 6—7 июля 1918 г., «левые коммунисты» поспешили примкнуть к партийному большинству и отмежеваться от мятежников. Мятеж левых эсеров стал логическим концом их сопротивления большевикам, начавшегося во время подписания договора в Брест-Литовске, и завершил собой трехмесячное сотрудничество с большевиками.
