нее кольца и т. д. Из проволоки делали браслеты, перстни, височные кольца и ряд других украшений.
Существенным моментом является определение способа изготовления проволоки. Она может быть кованой или тянутой (литая проволока слишком хрупка). Кованая проволока никогда не может быть совершенно ровной; она имеет разный диаметр в разных частях, поперечное сечение ее дает неправильную фигуру, но не круг; на самой проволоке видны следы молотка.
Кованая проволока ограничена в своей длине. Сделать длинную проволоку трудно. Из кованой проволоки делались иногда височные кольца, но вообще она применялась мало. Изделия из кованой проволоки доходят до XI в., но едва ли переходят в следующее столетие, когда появляется новая техника изготовления проволоки — волочение, и в курганах XII–XIV вв. все возрастает количество проволочных украшений.
Для изготовления медной или серебряной тянутой проволоки необходим был так называемый «калибр» или «волочило» — железная доска с рядом просверленных отверстий. Отверстия (глазки) делались коническими; каждое соседнее отверстие имело меньший диаметр, чем предыдущее. Для волочения проволоки предварительно выковывали серебряный или медный стержень, заостряли его, всовывали в самое крупное отверстие волочила и, захватив клещами прошедший в отверстие заостренный конец, проволакивали стержень через глазок волочила. Затем проволакивали его через меньший глазок и так до тех пор, пока не получали проволоки требуемого диаметра.
Волочило, вероятно, укреплялось на скамье (как это делали кустари-ювелиры в XIX в.) вертикально, в специальной стойке, что бы можно было работать сидя. Тянутая проволока ровна, на всем протяжении имеет круглое сечение. Отличительной чертой тянутой проволоки являются еле заметные продольные бороздки, происходящие от неровностей глаза волочила. Железной проволоки волоченьем не делали, так как сопротивление железа значительно выше, чем меди или серебра. Медную проволоку диаметром до 2 мм удавалось получить длиной до 80 см. Делалась ли более длинная проволока, сказать трудно, так как в изделиях употреблялись, очевидно, куски. Указанная длина определяется по проволочным браслетам, витым из проволоки, сложенной в 3 и 4 раза.
Проволочные браслеты являются хорошим датирующим материалом, как это выяснено работами А.А. Спицына и А.В. Арциховского [339].
Браслеты XIII в. делались из проволоки длиной в 60–80 см. Возможно, что это отражало известный прогресс в волочильном деле.
Единственная находка, которую можно предположительно связывать с волочением проволоки, сделана Н.И. Булычовым в Спасском Городце [340]. Железная (стальная?) пластинка, напоминающая по внешнему виду кресало, имеет ряд небольших отверстий в середине. Возможно, что пластинка служила калибром.
Трудно решить вопрос, насколько связана с деревней техника зерни. В целом ряде областей правобережья Днепра имеются бусы, сделанные из тонкого проволочного каркаса, поверх которого прикреплены крупные зерна металла. Бусы эти носят условное название «минских». Они очень часто встречаются в деревенских курганах дреговичей, древлян, волынян.
Подводя итог техническому мастерству древнерусских ювелиров, надо отметить большое разнообразие технических приемов, знакомство мастеров со сложными способами изготовления вещей.
На протяжении X–XIII вв. техника деревенского ювелирного дела существенно менялась. Около XII в. появляется волочение проволоки, орнаментация зубчатым колесом и некоторые другие технические приемы. Но более точные хронологические рамки эволюции литейной техники указать нельзя.
Вопрос о географических различиях в технике и распространении отдельных типов вещей должен быть рассмотрен ниже в связи со сбытом ремесленных изделий.
Керамика является самым распространенным массовым видом археологических находок. Устойчивость обожженного глиняного теста по отношению к разрушающим силам почвенных вод и ветра обусловила сохранность почти всего керамического материала древности. Повсеместное распространение глин, простота изготовления изделий и затрудненность перевозки примитивных типов глиняной посуды — все это делает древнюю керамику одним из наиболее доброкачественных источников, позволяющих без особых погрешностей сравнивать между собой как различные области, так и различные эпохи.
В изучении славянской керамики первоначально внимание исследователей было привлечено гончарными клеймами [341].
В.И. Сизов одним из первых занялся более пристальным изучением русских глиняных изделий IX–XI вв., рассмотрев технику, форму сосудов, характер орнамента и сопоставив русскую керамику с западнославянской [342].
Следующим шагом вперед в изучении древнерусской керамики было привлечение для сравнения этнографических материалов, позволивших определить этапы развития гончарной техники [343].
Обобщение всех письменных сведений о древнерусской посуде с привлечением некоторых археологических данных было предпринято В.Ф. Ржигой [344].
Более полно многочисленный археологический материал по древнерусской керамике, к сожалению, не собран и не изучен. Основными вопросами в истории русского гончарного дела являются следующие: время появления гончарного круга и его эволюция, появление специальных обжигательных горнов, установление областных различий в керамическом производстве, рассмотрение вопроса о гончарных клеймах.
Гончарные глины, пригодные для изготовления посуды, имеются в Восточной Европе повсеместно. Глина высокого качества чаще встречается на Украине [345]. Разработка глинищ не представляла никакой трудности, так как почти везде можно было найти поверхностные выходы глины. Подготовка глины к формовке заключалась в смачивании ее и тщательном промешивании. Судя по этнографическим данным, промешивание глины иногда происходило в избе гончара на полу; месили глину ногами. Тщательно промятая глина в зависимости от степени ее тучности насыщалась примесями, так как жиры глины при высыхании дают очень неравномерную усадку, коробятся, трескаются. Из примесей известны: песок, тальк, толченые раковины, дресва (зерна гранита или кварцита) и шамот (толченая старая керамика), кострика или рубленая солома. Отощающие примеси делали глиняное тесто более грубым (особенно примесь дресвы), но позволяли изделиям сохранять свою форму при обжиге.
Важнейшими процессами гончарного дела являются формовка сосудов и их обжиг.
Выше было указано, что гончарный круг, издавна известный в причерноморских городах, в римское время продвинулся вверх по Днепру и Днестру в область полей погребальных урн, но с падением римской культуры был забыт там. Для северных областей за тысячу, а для южных за пятьсот лет до Киевской Руси началось необъясненное до сих пор, постепенное огрубение керамических изделий. Утолщались стенки, увеличивалось количество примесей, ухудшался обжиг. И только в IX в. происходит сравнительно быстрый переход к гончарному кругу, производящему заметное улучшение качества глиняной посуды. Указанная в главе о происхождении русского ремесла подготовительная стадия выработки принципа круга (круглая подставка) прослежена пока на единичных примерах и не может поэтому объяснить «инкубационный период» гончарного круга на всей территории восточного славянства. Можно думать, что первоначально гончарный круг возник в южной половине русских земель, а уже оттуда проник и на север. В этом убеждают более быстрое развитие и совершенствование керамических форм на юге и примитивность их на севере, в лесной полосе.
Введение гончарного круга означало переход к ремесленному производству, переход изготовления горшков из рук женщин в руки мужчин-специалистов. В гончарном деле в IX–X вв. происходило то же самое, что в это время происходило на северо-востоке
