Франциск I был первым королем Франции, который имел флот; Генрих IV и Ришелье тоже старались завести сильный военный флот; но в действительности он образовался при Кольбере, морском статс-секретаре Людовика XIV, равно как армия — при Лувуа.
Кольбер значительно увеличил число галер и кораблей, а главное придумал правильный способ набора для флотских экипажей. До него, в момент объявления войны, моряков вербовали беспорядочно: то в прибрежных деревнях, то в портах, то на купеческих судах; этот набор считался насильственным.
Кольбер установил запись в моряки и систему классов. Приморские жители, т. е. живущие рыбной ловлей, или морской торговлей, были занесены в списки и разделены на несколько классов или категорий. Эти зарегистрированные моряки должны были быть в полном распоряжении короля в течении шести месяцев, через каждые три, четыре или пять лет, смотря по классу, к которому они принадлежали.
Такая организация держалась в продолжении всего периода старой монархии и даже отчасти пережила ее, сохранившись до наших дней.
При Кольбере король имел около 300 кораблей всех рангов и несколько больших военных портов: Дюнкирхен, Брест, Рошфор и Тулон. Постройка Шербурга началась только при Людовике XVI.
Как велась война. — Война велась в то время еще более варварским образом, чем ныне.
Вместо того, чтобы нападать друг на друга, как теперь, исключительно при помощи солдат сухопутных и морских, старались как можно больше грабить, с целью разорить мирное и безоружное население; часто избивали самых безобидных граждан. Солдаты, которые во всех армиях того времени были скопищем людей жестоких, развратных и пьяниц, вели себя подобно настоящим разбойничьим шайкам. Они вешали крестьян за ноги в трубах их хижин, или душили их дымом, или, наконец, жгли их ноги, чтобы вынудить признание, где спрятаны деньги, которых часто у них вовсе не было.
Иногда убивали или поджигали для развлечения. В других случаях солдаты заставляли голодать целые деревни и города, через которые проходили, потому что сами были голодны. Интендантства в армиях или вовсе не было, или же оно было очень плохо организовано; им по неволе приходилось жить на счет страны, грабя ее, чтобы не погибнуть самим. Иногда, наконец, целая провинция подвергалась систематическому разграблению по приказанию генералов; это входило я круг военных действий. Так в 1689 г. королевская армия, защищавшая Эльзас и наблюдавшая за Рейном на востоке, могла быть атакована неприятельской армией, шедшей с севера, которой нужно было пройти через германское княжество, называвшееся Палатинатом. Это была богатая страна; неприятельская армия, которой боялись, могла там найти много провианта. По совету Лувуа, Людовик IV отдал приказ превратить Палатинат в пустыню, для того, чтобы неприятель не мог там укрепиться; королевская армия взялась за работу: города, деревни — все было сожжено и дочиста разграблено.
Такое же варварство было и на море. Встречи неприятельских военных флотов имели обычные последствия: потопленные, сожженные или взятые на абордаж корабли после кровавой битвы еще не исчерпывали всех ужасов морских сражений. Чтобы вредить друг другу, воюющие государи организовывали каждый у себя настоящее пиратство против торгового флота противника.
Каждый государь выдавал частным лицам разрешительные свидетельства на каперство.
Заниматься каперством — значило охотиться за всеми купеческими судами, идущими под неприятельским флагом. Эти пираты назывались корсарами. Во Франции главными притонами корсаров были Дюнкирхен и Сен-Мало. В царствование Людовика XIV было два наиболее знаменитых корсара: Жан Барт из Дюнкирхена и Малуин Дюгай-Труин.
Преимущество неограниченной монархии над феодальным режимом. — Несмотря на все свои недостатки, этот режим был все же лучше предшествовавшего. После римской империи это было первое правительство, которое сумело так долго поддерживать некоторый порядок в стране и обеспечить ей длинные периоды внутреннего мира. От многочисленных войн, которые вели неограниченные короли, особенно страдали только пограничные провинции; внутри государства, даже в военное время, можно было жить и работать в безопасности. В предшествовавшие столетия, в эпоху феодализма, ничего подобного не было.
Благодаря тому, что земля была разделена на множество мелких государств, постоянно враждовавших между собою, все местности находились по близости от границы: в этих маленьких государствах не было клочка земли, который не подвергался бы опустошениям неприятеля. Даже в более близкое время, в XIV и XV веках, во время столетней войны, вся Франция была еще раз превращена отрядами сражавшихся сторон в обширное поле резни и грабежей.
После падения римской империи и не считая кратковременного царствования Людовика Святого, миллионы людей стали жить в безопасности и в относительном мире, обеспеченном государством. Явилось королевское правосудие, хотя далеко еще не безупречное, но все же положившее конец насилию феодалов; проведено было много безопасных дорог, благодаря чему, торговля и промышленность сделали большие успехи, не взирая на налоги и пошлины, которые их парализовали; наконец, благодаря внутреннему миру, самые нравы мало-помалу сделались более мягкими.
В общем, правление неограниченных королей, несмотря на все свои недостатки, значительно превосходит управление феодальных сеньоров: в этом и состоит секрет народной любви, которою пользовалась неограниченная монархия в течении трех веков у третьего сословия.
Глава III
Духовенство при старом режиме
Основатель ордена иезуитов
Власть духовенства
Конкордат 1516 года. — В 1516 году Франциск I подписал в Болоньи конкордат с папством. Король давал право папе взимать с французского духовенства известный оброк; папа же, с своей стороны, отказывался от назначения кафедральных капитулов и настоятелей, или аббатов монастырей, а право это предоставлялось с тех пор королю. Поэтому конкордат 1516 года поставил церковь в зависимость от королевской власти.
Конкордат, кроме того, сблизил теснее союз, издавна существовавший, между французским духовенством и королем; впрочем, обе власти находили большие выгоды в этом союзе.
Духовенство огромным большинством поддерживало королей даже против папы. В 1682 году, когда у Людовика XIV возникли ссоры с папой, французское духовенство, соединившись в общее собрание под председательством самого ученого и красноречивого из епископов того времени, Боссюэта, приняло энергично сторону короля, отрицая право папы вмешиваться во внутренние дела королевства. Духовенство при старом режиме было в большинстве заражено галликанством, как это тогда называлось. Очень небольшое число между ним было «ультрамонтанов», т. е. яростных приверженцев папства.
Впрочем, духовенство смотрело сквозь пальцы на беспорядки в частной жизни королей.
Наконец, оно продолжало, по примеру средних веков, проповедовать народам покорность и поддерживало в наших предках преклонение перед монархическим правлением.
Неограниченная королевская власть не осталась за это в долгу у церкви. Не считая почестей, оказываемых ей королями, церковь, при одном только условии содержать бедных, получила огромные финансовые привилегии; кроме того, за ней считалась монополия учения; наконец, она приобрела помощь светской власти, то есть принудительной силы против всех религиозных отступников.
Богатства и привилегии духовенства. — Духовенство насчитывало приблизительно 120000 членов: 60000 белого духовенства, 23000 монахов и 37000 монахинь. Закон делал монашеский обет ненарушимым; объезды ловили и возвращали обратно беглых монахинь и монахов; такая мера была тем необходимее, что много монахов и монахинь было заключено в монастыри без малейшего призвания, против желания, по воле своих родителей. Это часто практиковалось в дворянских семьях, в которых глава хотел оставить наследство старшему в роде, а потому запирал в монастырь младших сыновей или дочерей.
Эти 120000 человек владели четвертой частью пространства французской территории; доход с их недвижимого имущества доходил от 100 до 130 миллионов фр.; к этому надо прибавить еще 100 миллионов, которые взыскивались епископами и аббатами, в качестве феодальных господ, более 123-х миллионов десятинного налога, который церковь взимала со всех земель, и наконец доходы случайные. Цифру эту надо удвоить, чтобы получить валюту ее нашими теперешними деньгами. И этот класс, так непозволительно богатый, был, кроме того, свободен от прямых налогов, так как подать не взыскивалась с духовенства. Правда, что это имущество считалось имуществом бедных.
