г) командующим войсками 8-й и 11-й армий — с целью разрушения наиболее ответственных мостов в полосе: госграница и тыловая линия Шяуляй, Каунас, р. Неман прорекогносцировать эти мосты, определить для каждого из них количество ВВ, команды подрывников и в ближайших пунктах от них сосредоточить все средства для продрывания. План разрушения мостов утвердить военному совету армииэ
Срок выполнения — 21.9.41…
7. Командующим войсками армии и начальнику АБТВ округа.
Создать за счет каждого автобата отдельные взводы цистерн, применив для этой цели установку контейнеров на грузовых машинах, количество саздаваемых отдельных взводов — 4.
Срок выполнения — 23.6.41 Эти отдельные взводы в количестве подвижного резерва держать: Тлвьшай, Шяуляй, Кейданюы, Ионова в распоряжении командующих армиями.
д) Отобрать из числа частей округа (кроме механизированных и авиационных) бензоцистерны и передать их по 50 проц. в 3 и 12 мк. Срок выполнения — 21.6.41 г.,
е) Принять все меры обеспечения каждой машины и трактора запасными частями, а через начальника ОСТ принадлежностями для заправки машин (воронки, ведра).
Командующий войсками ПрибОВО
генерал-полковник КУЗНЕЦОВ
Член военного совета
корпусной комиссар ДИБРОВ
Начальник штаба
генерал-лейтенант КЛЕНОВ[208]
ВЫПИСКА ИЗ ПРИКАЗА
ШТАБА ПРИБАЛТИЙСКОГО ОСОБОГО
ВОЕННОГО ОКРУГА
19 июня 1941 г.
1. Руководить оборудованием полосы обороны. Упор на подготовку позиций на основной голосе УР, работу на которой усилить.
2. В предполье закончить работы. По позиции предполья занимать только в случае нарушение противником госграницы.
Для обеспечения быстрого занятия позиций как в предполье, так и (в) основной оборонительной полосе соответствующие части должны быть совершенно в боевой готовности.
В районе позади своих позиций проверить надежность и быстроту связи с погранчастями.
3. Особое внимание обратить, чтобы небыло провокации и паники в наших частях, усилить контроль боевой готовности. Все делать без шума, твердо, спокойно. Каждому командиру и политработнику трезво понимать обстановку.
4. Минные поля установить по плану командующего армией там, где и должны стоять по плану оборонительного строительства. Обратить внимание на полную секретность для противника и безопасность для своих частей. Завалы и другие противотанковые и противопехотные препятствия создавать по плану командующего армией — тоже по плану оборонительного строительства.
3. Штабам, корпусу и дивизии — на своих КП, которые обеспечить ПТО по решению соответствующего командира.
6. Выдвигающиеся наши части должны выйти в свои районы укрытия. Учитывать участившиеся случаи перелета госграницы немецкими самолетами.
7.продолжать настойчиво пополнять части огневыми припасами и другими видами сиабжения.
Настойчиво сколачивать подразделения на марше и на месте.
Командующий войсками ПрибОВО
генерал-полковник КУЗНЕЦОВ
Начальник управления
политпропаганды РЯБЧИЙ
Начальник штаба
генерал-лейтенант КЛЕНОВ[209]
А вот действия штаба 8-й армии ПрибОВО во исполнение директивы штаба округа, действовавшего по указанию Генштаба от 18 июня:
РАСПОРЯЖЕНИЕ НАЧАЛЬНИКА ШТАБА
8-Й АРМИИ ПРИБАЛТИЙСКОГО
СОБОГО ВОЕННОГО ОКРУГА
18 июня 1941 г.
Оперативную группу штаба армии перебросить на КП Бубяй к ympy 19 июня.
Немедленно готовить место нового КП. Выезд произвести скрытно, отдельными машинами.
С нового КП организовать связь с корпусами в течение первой половины дня 19 июня.
Начальник штаба 8-й армии
генерал-майор ЛАРИОНОВ[210]
Удержите, пожалуйста, в памяти содержание первых двух документов и обратите внимание на то, что документы имеют даты их подписания 18 — 19 июня, но особенно на то, что в абсолютном большинстве случаев срок исполнения — 19 — 21 июня. Даже единственный выходящий за рамки cpoк — 23 июня — и то все равно подпадает под предупреждение Генштаба о возможном нападении в ближайшее время. Директива Генштаба вроде бы начала действовать…
Что касается Военно-морского флота, то при всем уважении к укоренившемуся в массовом сознании образу адмирала Н. Г. Кузнецова, возглавлявшего тогда Наркомат ВМФ, с сожалением вынужден констатировать, что никаких, тем более документальных признаков существования его, едва ли не легендарного и якобы вопреки воле Сталина отданного приказа о приведении флотов в боевую готовность накануне войны просто нет, как это ни печально для столь прочно укорененной легенды.
Флоты отчитывались не перед Н. Г. Кузнецовым и тем более не за исполнение якобы им отданного приказа, а перед командующими приморскими военными округами, у которых находились в оперативном подчинении и от которых они и получили указание Генштаба от 18 июня о приведении флотов в повышенную боевую готовность (№ 2), а также перед командующим погранвойсками СССР (т. е. перед заместителем Берии)[211].
Вот подлинный текст отчетного донесения командующего Краснознаменным Балтийским флотом вице-адмирала Трибуца:
ДОНЕСЕНИЕ КОМАНДУЮЩЕГО КРАСНОЗНАМЕННЫМ
БАЛТИЙСКИМ ФЛОТОМ КОМАНДУЮЩИМ
ЛЕНИНГРАДСКИМ И ПРИБАЛТИЙСКИМ ОСОБЫМИ
ВОЕННЫМИ ОКРУГАМИ, НАЧАЛЬНИКУ ПОГРАНВОЙСК:
20 июня 1941 г.
Части КБФ с 19.6.41 г. приведены в боевую готовность по плану №2, развернуты КП, усилена патрульная служба в устье Финского зоалива Ирбенского пролива.
Командующий КБФ
Вице-алмирал Трибуц[212]
По аналогичной же схеме отчитались и командующие Черноморским и Северным флотами.
20 июня командующим Ленинградским, Прибалтийским и Одесским военными округами было приказано в двухдневный срок отработать вопросы взаимодействия с флотами в соответствии с планом прикрытия[213].
Получил дальнейшее развитие и вопрос о переподчинении погранвойск полевому командованию РККА в случае возникновения военных действий, указание о чем пришло еще 16 июня. 20 июня 1941 г. командующий Черноморским флотом приказал командиру 7-й авиаэскадрильи пограничных войск перейти согласно мобилизационному плану в оперативное подчинение командиру Одесской военно-морской базы и привести авиаэскадрилью в полную боевую готовность — т. е., по сути, на местах дело дошло уже даже до практической реализации предписаний мобилизационного плана[214].
Естественно, что аналогичные вышеприведенным директивы, приказы и донесения были изданы и представлены другими округами, армиями и флотами.
С той же санкции Сталина аналогичные предупреждения и указания о приведении вверенных им частей и подразделений в боевую готовность в период с 18 по 20 июня включительно получили также и командующие пограничными и внутренними войсками на Украине, в Белоруссии и Прибалтике, территориальные органы НКВД и НКГБ (в т. ч. и резидентуры разведки), а также военная контрразведка, которая с 3 февраля 1941 г., была подчинена Наркомату обороны[215].
Как видите, все без исключения элементы и компоненты силовых структур государства были заранее оповещены и получили указание о проведении в боевую готовность.
Причем все делалось сугубо в оборонительных целях, что и фиксировала германская разведка на всем протяжении границы — от Финляндии до Румынии.
Кстати говоря, руководители крупнейших партийных организаций также получили предупреждение Сталина о нападении Германии. И получили его тоже 20 июня 1941 г.[216]
Не обошлось, конечно же, и без проявления одной из двух главных бед России при любых режимах — оказалось, что и при социализме чрезмерное усердие изрядно превозмогает рассудок: в Одесском округе 20 июня аж мобплан стали сгоряча выполнять (вышеприведенный пример с авиаэскадрильей связан именно с этим), в ПрибОВО — затемнение и светомаскировку учинили, в КОВО — ринулись было в предполье, круша погранзаграждения…
Естественно, что не дававшая таких распоряжений Москва не замедлила со взбучкой, и, надо сказать это прямо, в высшей степени резонной, потому как при столь глобальном характере грядущего столкновения малейшая неосторожность могла принести к тому, что в «агрессоры» угодил бы Советский Союз.
