В целом обстановка в эти дни была тревожная. 31-я дивизия сдерживала дневные и ночные атаки противника, напрягая свои последние силы. Некоторое облегчение наступило только 5 января, когда противник, очевидно осознав бесплодность попыток прорыва, произвел перегруппировку своих сил на запад. Люфтваффе в эти дни не препятствовали налетам русской авиации на наши позиции.
В этой обширной лесистой местности при растянутых линиях обороны немецких войск было неизбежно, что русские диверсионные команды (часто на лыжах) беспрепятственно проникали в наши тылы; эти команды делали небезопасными наши ближние тылы, нападая на обозы с ранеными, на колонны с боеприпасами и продовольствием. Часто русские блокировали пути снабжения дивизии. Эта малая война в нашем тылу требовала такого распределения наших и без того недостаточных сил, чтобы не страдала оборона переднего края. Стойкость оборонявшихся солдат и решимость младших командиров обеспечили удержание позиций, в то время как вышестоящее командование лишь отчасти выполняло свои задачи по обеспечению обороноспособности войск. Командование требовало удерживать позиции, обещая подкрепления, которых не было. Тыловое снабжение, как и прежде, сильно страдало. Командование требовало сражаться и одновременно – «из-за напряженного положения с транспортом» – не удовлетворяло наших потребностей в боеприпасах. Не получили мы и зимнего обмундирования.
«Повсюду одни и те же беды. С горечью приходится констатировать этот факт. Приходится признать, что и господин командующий[157], и большинство офицеров штаба (командования группы армий «Центр») прекрасно осведомлены об условиях, в которых приходится жить и драться войскам в течение недель и месяцев. Ведется большая работа по устранению этих невыносимых условий. То, что вы не можете добиться на фронте решающих успехов, целиком и полностью зависит от катастрофического положения на железных и шоссейных дорогах, которые отвратительно функционируют из-за недостатка материального снабжения и из-за погоды, а также от оперативной обстановки, в отношении которой у командующего – по моему мнению – просто связаны руки. Мы вечно опаздывали, все время не успевали. Я сильно сомневаюсь в том, что персональные перестановки в высшем командовании смогли бы как-то изменить положение к лучшему. Скорее всего, стало бы только хуже. Вопреки всему я не оставляю надежды, что мы сумеем преодолеть этот кризис и – пусть даже с потерями – сможем побеждать и дальше. Мы здесь твердо в этом убеждены, потому что войска на фронте делают больше, чем их обязывает долг.
Мне очень жаль, что я вынужден дать господину полковнику столь неутешительный ответ»[158].
Продолжавшийся уже полтора месяца период сильных холодов оказывал тяжелое воздействие на офицеров и солдат, которым приходилось в этих условиях день за днем сохранять бдительность, сражаться и работать. Еще хуже было то, что войска не могли полноценно защитить себя от огня противника, так как земляные работы на насквозь промерзшей почве были невозможны, а взрывчатые вещества и нужный шанцевый инструмент в войсках отсутствовали. Снежные валы не могли заменить настоящие окопы, ходы сообщения и стрелковые ячейки. Снежный бруствер мог только закрыть противнику обзор и защитить от огня легкого стрелкового оружия.
Войска 31-й пехотной дивизии выдержали испытания этими невыносимыми условиями и выстояли до тех пор, пока поздним вечером 8 января полк не получил приказ о дальнейшем отступлении.
В начале декабря стратегическая инициатива перешла в руки противника. Высшее немецкое командование было вынуждено отдать 4-й армии приказ об отступлении. Войска на местах держались, но вышестоящему командованию пришлось уступить воле противника.
Глава 12
Попытка прорыва на Зубово (9.01–17.01.42)
Оперативная обстановка, в которой находилась 4-я армия, продолжала ухудшаться. Над ХХХXIII армейским корпусом нависла угроза окружения. Верховное немецкое командование не сразу осознало, что избежать окружения можно было лишь крупным отступлением. Когда ХХХXIII армейский корпус в ночь с 8 на 9 января начал отступать за реку Утра, противник уже находился в тылах корпуса, приближаясь к Юхнову с юга и юго-востока.
82-й полк совместно с 3-м дивизионом 31-го артполка 31-й дивизии (за исключением одной батареи, которая пока оставалась в районе села Дворцы) стал первым полком дивизии, который начал в 22.00 отступать на северо-запад, в районе Товарково по льду перешел реку Утра и остановился в селениях Рудня и Сабельниково. Этот ночной переход (15 км) был сопряжен с большими трудностями, так как вследствие сильных снежных заносов дорога местами стала просто неразличима, и людям и лошадям приходилось буквально на ощупь пробивать себе дорогу в глубоком снегу. Без использования лопат и без самоотверженности солдат, которые сами впрягались в повозки, транспорт безнадежно увяз бы в снегу. Путь был отчасти расчищен, и следовавшим за нами войскам продвигаться было уже легче.
Условия расквартирования, с которыми мы столкнулись утром 9 января, были неутешительны. Предназначенные для нашего постоя деревни были уже заняты другими немецкими частями и бесчисленными беженцами. Избы были до отказа забиты людьми. Офицеры и солдаты были вынуждены пытаться заснуть стоя или сидя, если им позволяли вши – этот бич русской кампании!
В полдень 9 января 82-й пехотный полк продолжил движение до деревни Вшивка (современная Чапаевка. – Ред.) и вечером сменил на позициях в районе Головино – Ульенка удерживавшие их полицейский батальон «Центр» и разведбатальон артполка 137-й дивизии. В 20.00 82-й полк получил из штаба 31-й дивизии приказ утром 11 января прорвать русские позиции в юго-западном направлении – в сторону Зубово. Этот приказ стал поводом для следующего, приведенного дословно донесения[159].
«82-й пехотный полк. Командный пункт,
деревня Вшивка, 9.1.42.
Командиру 31-й дивизии
1. В полученной сегодня в 20.00 радиограмме содержится приказ командира 31-й дивизии о рекогносцировке местности в районе атаки силами 432-го и 82-го полка, назначенной на 11 января.
Так как 82-й полк только с наступлением темноты 9 января занял исходный участок, для рекогносцировки остается только один день – 10 января. Если наступление надо начать 11 января, то рекогносцировка должна быть закончена, самое позднее, в полдень 10 января, потому что после нее надо составить план атаки и тщательно подготовить соответствующие приказы и распоряжения.
Для проведения полноценной рекогносцировки и разведки местности одного дня 10 января никоим образом недостаточно. Убедительный опыт, полученный полком 5 декабря, а также в атаках 27 декабря 1941 и 1 января 1942 года, проведенных в условиях сильного мороза, опыт, о котором известно и командованию дивизии, показывает, что наступление в условиях сильного мороза и глубокого снежного покрова требует длительной и тщательной подготовки.
Рекогносцировка местности будущей атаки может быть произведена только пешими группами в трудных условиях, которые являются причиной большой длительности рекогносцировки. По этим причинам полноценная рекогносцировка никоим образом не может быть добросовестно проведена 10 января, если наступление назначено на 11 января.
2. Условия проведения атаки:
а) Местность: местность в полосе наступления полка была бы вполне пригодна – в нормальных погодных условиях – для того, чтобы скрытно приблизиться к цели атаки. При сильном морозе занятие исходных позиций является проблематичным, так как время ожидания – люди не могут залечь из-за опасности переохлаждения – как показывает опыт, приводит к почти немедленному обморожению конечностей. Единственное действенное средство против таких обморожений – это валенки, которых сейчас в войсках катастрофически не хватает.
Между лесами (южнее линии Головино – Ильинка) и занятыми противником населенными пунктами Волохово, Троскино, Ульенка (последняя деревня уже не раз переходила из рук в руки) находится открытое пространство, которое придется преодолевать развернутыми цепями. Известно, однако, что быстрое передвижение в пешем строю по глубокому снегу практически невозможно.
Имеющиеся в войсках лыжи непригодны для преодоления открытых участков местности, потому что плохи крепления и нет лыжных ботинок. Кроме того, комплектов лыж так мало, что невозможно поставить на них полностью укомплектованные боевые подразделения.
Так как атака по пересеченной местности исключена, остается только наступление по существующим дорогам, но приближение по дороге днем к расположению противника – это самоубийство.
б) Цель атаки и силы: 82-му полку поставлена задача создание плацдарма [на противоположном юго-западном берегу реки Большая Березуй] на рубеже Дерминка – Лапино. Для того чтобы достичь этой линии, полк должен подавить сопротивление противника, укрепившегося в четырех – шести деревнях. Надо заметить, что в настоящее время в полку насчитывается две с половиной усиленные роты.
