Надо сказать, что координация и четкость взаимодействия советского и американского командования в те дни просто удивляет. Практически одновременно с прибытием фрегатов в Колд-Бей туда прибыл и советский пароход «Чайковский». На его борту находились 570 членов будущих экипажей фрегатов. Буквально на следующий день после проведения совместной материальной ревизии на «Кор-надо» прибыли 2 советских офицера и 48 человек команды — все из электро-механической боевой части. К 1 июля весь экипаж в составе 12 офицеров и 178 матросов был в сборе. К этому времени основная часть американской команды с корабля уже сошла. Остались лишь 4 офицера и 44 рядовых, ответственных за окончательную сдачу.
Капитан 1 ранга ВМС США В. Максвелл За дружественным коктейлем. Слева направо: контр-адмирал Б.Д. Попов, капитан 1 ранга Б.В. Никитин, переводчик В.В. Кривощеков, командующий Северным Тихоокеанским флотом США вице-адмирал Ф. Флетчер и вице-адмирал Р. Вуд Контр-адмирал Б.Д. Попов разрезает праздничный торт по случаю своего дня рождения Американский командир «Корнадо» писал: «Сотрудничество между русской и американской командами было просто удивительное. Языковые трудности компенсировались неизменным стремлением русских во все вникнуть и понять новые обязанности». Уже 8 июля он наблюдал, как «русские демонстрируют свое мастерство и точность стрельбы».
Тренировки советских команд под руководством американских инструкторов шли ежедневно, в том числе и по вечерам. В результате экипажи фрегатов, а это почти 2000 матросов и офицеров, закончили свое обучение точно по графику — к 8 июля. Еще три дня экипажи занимались приемкой топлива, погрузкой провизии и другими делами, связанными с предстоящим уходом домой.
Наконец, 12 июля состоялась официальная церемония передачи фрегатов. Проходила она строго, но торжественно. Естественно, обе команды немного волновались. Американский оркестр играл русские и американские мелодии. Точно в назначенное время Б.Д. Попов и В. Максвелл поднялись на мостик. После зачтения приказа горнист сыграл спуск американского флага. Сразу же торжественно был поднят военно-морской флаг СССР. Советский экипаж вступил в управление кораблем. «Корнадо» стал называться сторожевым кораблем «ЕК-8». Через три дня в составе шестого конвоя первые девять фрегатов взяли курс на Петропавловск.
Свои обещания И.В. Сталин выполнил точно! 8 августа 1945 года в 17.00 по московскому времени, ровно через три месяца после капитуляции Германии и через два дня после взрыва первой атомной бомбы, В.М. Молотов информировал посла Японии, что Советский Союз начнет военные действия против Японии 9 августа в 00 часов 01 минуту. С точностью до одной минуты в указанное время Красная Армия начала широкомасштабные боевые действия в Маньчжурии. На следующий день, кстати, после второй атомной бомбардировки японское правительство заявило о своей готовности рассмотреть требования союзников о капитуляции. Еще через четыре дня Япония капитулировала. К 15 августа начавшие уже сворачиваться англо-американские наступательные действия прекратились полностью. Теперь военные действия шли только между Японией и СССР. Продолжались они до начала сентября. Наступление сухопутных частей Красной Армии на южном Сахалине, Курильских островах и в Северной Корее поддерживалось Тихоокеанским флотом. В его действиях принимали участие и корабли, только что полученные в Колд-Бее. Об этом Б.Д. Попов информировал В. Максвелла с явным удовольствием.
Один из переданных Советскому Союзу фрегатов Церемония передачи американского тральщика советской команде Обмен на память семафорными флажками Американские и советские офицеры, члены экипажей переданных фрегатов Советский и американский офицеры за дружественной беседой Между тем работа в Колд-Бее продолжалась. Ни намерение Японии выполнить требования о капитуляции, ни активные боевые действия Советского Союза на Дальнем Востоке не повлияли на выполнение программы «Хала». Как вспоминает В. Максвелл, «в это время мы стремились обеспечить максимально дружеские отношения с нашими союзниками и выполнять свои обязательства четче, чем когда-либо. «К концу августа, стремясь передать как можно больше кораблей, В. Максвелл даже сократил до минимума тренировки советских экипажей.
2 сентября, в день подписания Японией капитуляции, на борту линкора «Миссури» в Токио советские экипажи приняли два фрегата. Еще четыре фрегата были приняты 4 сентября. Несколько часов спустя после церемонии их передачи из Вашингтона поступила директива; «В связи с капитуляцией Японии поставки военного снаряжения по ленд-лизу прекращаются. С получением настоящей директивы передачу кораблей по программе “Хала” прекратить. Ранее переданные корабли могут следовать в Советский Союз. Время, необходимое для подготовки экипажей, не ограничивать. Снабжение и обеспечение советского персонала, включая тех, кто еще не перешел на корабли, как и их тренировки, до особых указаний продолжать по условиям ленд-лиза». Директивы Вашингтона выполнялись четко. Четыре фрегата, принятые советскими экипажами 4 сентября, оставались в Колд-Бее, готовясь к переходу, до 17 сентября. В то же время несколько кораблей, находившихся уже на пути в Колд-Бей, были немедленно возвращены в Сиэтл. Два фрегата, пришедшие в Колд-Бей после прекращения программы «Хала», американцы использовали для доставки своего личного состава в Сиэтл. Б.Д. Попов, его штаб, экипажи двух фрегатов и 24 охотников за подводными лодками, частично прошедшие подготовку, но так и не успевшие получить свои корабли, убыли на советском транспорте «Карл Шурц» 27 сентября 1945 года. Вскоре после этого перестала функционировать и база В. Максвелла. За 142 дня своего существования Морской отряд 3294 передал советскому флоту 149 кораблей, подготовив для них около 12 000 моряков, в том числе 750 офицеров. Что и говорить цифры впечатляют!
Являлось ли это заслугой только американской стороны? Конечно, нет. В равной степени это являлось результатом деятельности и советского персонала. Вот как оценивал его В. Максвелл в своем итоговом докладе адмиралу Э. Кингу от 27 сентября 1945 года: «В числе прибывших были офицеры, многие из которых могли бы украсить флот США…, матросы высоко дисциплинированны, энергичны, способны работать в самых экстремальных ситуациях, часто вполне равноценны американскому персоналу… Прибывшие несомненно демонстрировали огромный потенциал морской мощи страны, которую они представляли.
Глава 16.
ОСТРОВА В ОКЕАНЕ
Нет, уважаемый читатель, не ждите в этой главе рассказа о заморских территориях, которые когда-либо принадлежали России или Советскому Союзу. Не ждите и рассказа об их приобретении или потере. Речь пойдет о территориях, которые никогда и в природе-то не существовали. Была лишь идея — идея создания в океане искусственных островов. И задумывались они не с научными целями, не для исследования и освоения недр океана, не для рыбопромысловой деятельности. За короткой строкой архивной описи «О возведении островов в океане» стоят военные проблемы и политические страхи. С пожелтевших страниц полувековой давности проступает лик ядерной войны. Той самой, угроза которой в дни Карибского кризиса поставила человечество на край ядерной бездны. Итак, об искусственных островах в океане.
В мае 1959 года на имя Первого секретаря ЦК КПСС Н.С. Хрущева поступило письмо. На конверте стояла надпись: «Не вскрывать. Этот конверт должен быть передан в нераспечатанном виде референту т. Хрущева. Конверт должен быть вскрыт референтом лично». Судя по всему, так оно и было сделано. На регистрационном штемпеле зафиксирована отметка о возвращении документа после просмотра его Н.С. Хрущевым в Общий отдел ЦК КПСС. К конверту с документами, находящимся сейчас в Центре хранения современных документов, приколота небольшая записка. Написана она Н.С. Хрущевым, направившим документы на экспертизу начальнику Генерального штаба В.Д. Соколовскому. Благодаря тому, что по истечении 30-летнего срока хранения документов с них был снят гриф секретности и они были опубликованы в книге «Неизвестная Россия. XX век», мы можем ознакомиться с этим фантастическим проектом людей, которым небезразлична была судьба страны в период обострения «холодной войны». В деле есть и заключение Генерального штаба. О чем же шла речь?
