Точно такой же десятидолларовый штраф полагается тем, кто пытается пронести к себе на работу хоть какую-нибудь еду — вплоть до банки кофе и упаковки сахара. Вместо этого работникам предложено покупать напитки в офисном автомате, цены в котором в два раза превышают среднегородские. Нельзя пользоваться и свежей водой в кулере — она предназначена только для гостей офиса. За нарушителями следят многочисленные видеокамеры — на них начальство не экономит.
Беспощадные штрафы карают и тех, кто долго сидит в курилке, и даже того, кто больше положенного задержался в туалетной кабинке. В этом случае весь коллектив офиса слушает по радио голос Дмитрия Савицкого — директора и собственника радиостанции, который самолично объявляет по внутреннему радио фразы вроде: „Мария, вернитесь из туалета на свое рабочее место!“.
Желая поговорить с подчинёнными, директор сзывает их ударами большого гонга, а затем обращается к сотрудникам сверху вниз, со специального балкона, откуда он по обыкновению наблюдает за работой коллектива — как будто барин с крыльца господского дома. „В нашем офисе не ходят, а бегают!“, — заявляет этот новый рабовладелец. Ему ничего не стоит вернуть за дверь своего секретаря, если она недостаточно быстро доставила ему факс, чтобы девушка принесла бумажку еще раз — на этот раз бегом. А матерное обращение в адрес подчиненных, которые регулярно позволял себе директор, вообще стало притчей во языцех среди его „крепостных“.
…В нашей стране существует множество компаний, работники которых ходят в туалет строго по графику, а в начале рабочего дня сдают охране свой мобильный телефон и другие личные вещи. В одном из московских супермаркетов на шестерых работников приходится четверо надзирателей — не меньше, чем на зоне. В конце каждого месяца служба охраны проверяет все звонки с корпоративных телефонов своих сотрудников, чтобы оштрафовать их за „личные“ разговоры…»
Надо сказать, работники частных да и многих государственных учреждений и предприятий против дискриминационных условий найма и увольнения не протестуют, молчаливо переносят произвол работодателей. И это неудивительно, поскольку в стране существует безработица. А при безработице свобода слова в трудовых коллективах в принципе невозможна. Её нет и не может быть, в том числе и в трудовых коллективах благополучных «цивилизованных» и «демократических» стран Запада. По этому поводу Владимир Максимов в статье «Янки, убирайтесь домой», заметил: «Одна моя знакомая американка очень точно определила суть ее собственной демократии: „Я знаю множество моих соотечественников, которые постоянно и резко критикуют президента и правительство нашей страны, но я, сколько себя помню, не встретила ни одного, кто бы осмелился критиковать своего прямого начальника“». Поэтому когда сладкоголосый «российский американец» (или «американский россиянец»?) В. Познер внушает: «В СССР мы не могли критиковать правительство — теперь свободно можем», помните, что одновременно с приобретением права критиковать правительство вы теряете право критиковать своих начальников. В рыночной (капиталистической) экономике право на критику имеют лишь хозяева и начальники, т. е. свобода слова в трудовых коллективах сохраняется только у работодателей (их в нашей стране около 1 млн. человек — 0,6 % от численности населения).
* * *
Свобода слова в общественно-политической жизни. И, наконец, сфера общественно-политическая. Казалось бы, уж тут-то свободы слова — через край. Но при ближайшем рассмотрении оказывается, что все не так уж радужно. Даже юридически. Приведенные в табл. 5.2 данные говорят о том, что в современной России конституционных ограничений на свободу выражения общественно-политических мнений больше, чем было в РСФСР.
Таблица 5.2. Ограничения свободы слова в общественно-политической жизни Запрещается использование свободы слова Законодательство РСФСР Законодательство РФ Для возбуждения национальной ненависти и розни (вражды) Конституция РСФСР, ст.34, УК РСФСР, ст.74 Конституция РФ, ст.29, УК РФ, ст. 282 Для возбуждения расовой ненависти и розни (вражды) Конституция РСФСР, ст.34, УК РСФСР, ст.74 Конституция РФ, ст. 29, УК РФ, ст.282 Для возбуждения религиозной ненависти и розни (вражды) Конституция РСФСР, ст.50, УК РСФСР, ст.74 Конституция РФ, ст.29, УК РФ, ст.282 Для возбуждения социальной ненависти и розни (вражды) Не предусмотрено Конституция РФ, ст. 29, УК РФ, ст.282
По Конституции РФ, а теперь и в соответствии со ст. 282 Уголовного кодекса РФ, запрещается разжигание не только расовой, национальной, религиозной, но и социальной вражды.[60]
А понятие «социальная вражда» очень растяжимое. Наше негативное отношение к таким «социальным группам», как, скажем, рэкетиры или наркоторговцы, тоже ведь может трактоваться как «социальная вражда». А уж что касается чиновников, банкиров и олигархов, то их ст. 282 УК РФ, по существу, запрещает критиковать. По судам затаскают. И прецеденты уже есть. В весенней выборной кампании (февраль-март) 2007 г. в г. Инте (Республика Коми) представители «Единой России» подали жалобу в суд на 13 кандидатов в городское Законодательное собрание, требуя отстранить их от участия в выборах за разжигание социальной розни — «провинившиеся» кандидаты публично протестовали против передачи республиканским руководством городской птицефабрики в собственность сомнительным личностям.
Реально выразить своё мнение по политическим вопросам каждый человек может либо на собраниях и митингах, либо в средствах массовой информации. Что касается собраний и митингов, то эйфория от возможности говорить там все, что угодно, давно прошла. Сейчас уже всем ясно, что «митинговая» свобода слова ничуть не лучше «кухонной». И та, и другая лишь «спускают пар», но не дают никакого эффекта. Их отличие состоит только в размере аудитории: на кухне вас слышат несколько человек, а на митинге — несколько десятков (в лучшем случае несколько сотен) человек.
Другое дело — средства массовой информации. Их часто называют «четвертой властью». И это справедливо. Телевидение, радио, пресса — это действительно власть. Еще задолго до президентской кампании 1996 г. один из высокопоставленных чиновников телевидения как-то в порыве откровенности сказал: «…если мы захотим, то следующим президентом России будет компания „Проктер энд Гэмбл“». Мощь СМИ отметил Станислав Говорухин в интервью «Аргументам и фактам»: «За большие деньги с помощью СМИ можно за один месяц из обычного человека сделать кого угодно. Вот Ельцин пошел на выборы в 1996 году, когда рейтинг доверия у него был 2–3 процента. Но он победил. Потому что за 2 месяца газеты, радио и телевидение совершили чудо. Наши СМИ за большие гонорары могут за минимальные сроки сделать из какого-нибудь киндер-сюрприза значимую персону». Действительно, в периоды выборов «четвертая власть» уже неоднократно и наглядно продемонстрировала свою силу, «оказывая определяющее воздействие на деятельность, поведение людей» (определение власти по Энциклопедическому словарю) с помощью информационного насилия — наиболее действенного из всех видов насилия.
Если СМИ — власть, то, во-первых, какова легитимность этой власти, во-вторых, перед кем она ответственна и, в-третьих, интересы какой части общества она отражает и защищает?
С легитимностью у «четвертой власти» плохо, в смысле ее нет. Эту власть не только никто не избирал демократическим путем, но и руководство большинства телеканалов, радиостанций и печатных СМИ никто из обладающих легитимностью не назначал. Таким образом, «четвертая власть» — власть самозваная.
Ещё хуже обстоит дело с ответственностью «четвёртой власти». Ни Конституция, ни Уголовный кодекс РФ, ни Закон «О средствах массовой информации» практически никакого контроля за деятельностью СМИ не предусматривают. А многочисленные безуспешные попытки хоть как-то ограничить произвол СМИ, типа закона о Высшем совете на телевидении и радиовещании, показали, что СМИ не допустят никакого постороннего общественного контроля за своей деятельностью. Сегодня «четвёртая власть» — власть ничем не ограниченная, т. е. диктаторская.
О том, чьи интересы отражают и защищают СМИ, откровенно как-то высказался Н. Сванидзе: он сообщил, что 90 % тележурналистов разделяют либеральные идеи гайдаровско-чубайсовской команды. Поскольку на всех последних выборах за эти идеи голосует 1–2 % участников, то выходит, что современные российские средства массовой информации отражают и защищают интересы ничтожного меньшинства населения.
