Коломна, Москва, Владимир
Монголы от Рязани пошли на Коломну, Юрий же владимирский отправил к Коломне войско со своим сыном Всеволодом, вместе с ними шли также коломенский князь Роман Ингворевич Рязанский и воевода Еремей Глебович. Коломна в те годы была пограничным рязанским городком, сразу за ней начинались владения Владимирского князя. Битва была жестокая и безнадежная. Роман и его воевода погибли, а Всеволод в ужасе бежал с малой дружиной во Владимир. Следующей на очереди была Москва. Взяв город, монголы убили воеводу Филиппа Няньку, а малолетнего сына Юрия Владимира захватили в плен и повели к стольному городу. Князь Юрий оставил во Владимире своих сыновей Всеволода и Мстислава вместе с воеводой Петром Ослюдюковичем, а сам с племянниками ушел на речку Сить, где встал лагерем. Оттуда по окрестным землям он собирал войско.
«Татарове же приидоста к Володимерю месяца февраля въ 3 день, въ вторникъ, преже мясопуста за неделю, – пишется в Типографской летописи, – а Володимерцы затворишяся въ градь съ Всеволодомъ и съ Мстиславомъ, а воевода бе оу нихъ Петръ Ослядюковичь. Татарове же, шедъ, взяша Суздаль в пятокъ, а в суботу опять приидоша к Володимерю. Князь же Всеволодъ и владыка Митрофанъ видеста, яко взятоу быти граду, внидоша в церковь святоую Богородицю и постригошяся вси въ аггельскый образъ оть владыкы Митрофана. Татарове же взяша градь месяца февраля въ 7 день, в неделю мясопоустную, по завтрени, внидоша съ всехъ странъ въ градь по примету чересъ стъну и избиша всехъ».
Владимир был уничтожен безжалостно.
Монголы воспользовались обычной тактикой: сначала они спросили, в городе ли великий князь, вместо ответа защитники стали стрелять из луков, в ответ на обстрел монголы подвели к Золотым воротам исхудалого княжича и показали его горожанам, старшие братья хотели выйти за ворота и отбить его, но воевода их удержал. Впрочем, от гибели их это не спасло. Когда осаждающие поставили пороки и стали бить стены, жители укрылись в старом, печерном городе, но князья поняли, что рассчитывать не на что, они вышли навстречу врагу с дружиной и дарами. Монголы зарезали князей, рассмеявшись на дары. Жители и женщины княжеского дома думали спастись в церкви, но монголы подожгли церковь, и укрывающиеся там задохнулись в дыму.
«И поидоша оттоле на великого князя Юрьа, – пишет летопись далее, – а друзии идоша к Ростову, а инии къ Яраславлю, а инии на Волгоу и на Городець, и ти по-плениша все по Волзе и до Галича Мерскаго, а ини идоша къ Переаславлю в той градъ взяша. И оттоле всю тоу страну и городи мнози поплениша: Юрьевъ, Дмитровъ, Волокъ, Тверь – тоу же и сынъ Яраславль оубиша – и до Тръжьку; несть имъ места, идеже не воеваша, а на Ростовьской и Соуздалской земли взяша городовъ 14, опроче слободъ и погостовъ, въ одинъ месяць февраль».
Юрий же стоял на Сити, он ожидал решающей битвы. Она состоялась только после того, как Бату взял основные города его земли и —
«…бысть бой великому князю и всемъ княземъ на Сити, и оубьенъ бысть великы князь Юрьи Всеволодичь на реце на Сити, а Василка Костянтиновичя роуками яша и потомъ оубиша его на Шеренскомъ лесе месяца марта въ 4 день, в четвертокъ 4 недели поста, а ини князи избиша оть поганыхъ, гониша бо по нихъ погании и не обретоша ихъ, Богъ бо избави ихъ оть руку иноплеменникъ: благочестиваго и правовернаго князя Яраслава и с правоверными его сынъми, бе бо оунего сыновъ 6: Александръ, Андрей, Костянтинъ, Афонасий, Данилъ, Михаиле и Святославъ съ сыномъ Дмитреемъ, Иоаннъ Всеволодичь и Володимеръ Костянтиновичь и Василковича два, Борисъ и Глебъ, и Василий Всеволодичь. Си вси съхранени быша молитвами святыа Богородица. А инии же окааннии, шедъ, взяша градъ Торжекъ, за сто връстъ толико Новагорода не дошли, заступи бо его Богъ и святаа Богородица. Оттудоу же поиде Батый, прииде к городоу Козелскоу. Бе же в Козелце князь младъ, именемъ Василий; Козляне же съветъ сотвориша не вдатися Батыеви, рекоша к собе: „Аще князь нашь младъ есть, но положимъ животъ свой зань, зде славу света сего приимше и тамо небесныа венца отъ Христа Бога приимемъ“. Татаромъ же бьющимся оу града, приати его хотящемъ, и разбивше стены градные и взыдоша на валъ, Козляне же тоу ножи резахуся с ними и, съветъ сътворивше, изыдоша из града противу имъ, на полкы ихъ нападше и исекоша праща ихъ и оубиша отъ Татаръ 4000, а сами избьени же быша. Батый же вземъ Козелскъ градъ и изби вся, не пощаде и до отрочать сосущихъ млеко. А о князи Василии неведомо бысть, инии глаголаху, яко в крови оутонулъ есть, понеже оубо младъ бысть. Оттоле же в Татарехъ не смеахуть назвати его градъ Козелскъ, но звахоуть его градъ
Злый, понеже бяхоуть билися оу града того по семь недель. И оубиша отъ Татаръ три сыны темничи, и искавше их Татарове и не обретоша въ множестве троупиа мертвыхъ. Батый же вземъ Козелескъ и поиде в землю Половецькую».
Так за неслыханно короткое время пала вся северо-восточная Русь.
Юрий надеялся на помощь своего брата Ярослава, киевского князя. Он посылал к Ярославу гонцов. Но брат на помощь так и не пришел. Только после смерти Юрия и разграбления всей Владимирской земли, пишет летопись, —
«…Яраслав же, сынъ великого князя Всеволода Юрьевича, пришедъ, седе на столе въ Володимери и обнови землю Соуздалскоую и церкви очисти отъ троупиа мертвыхъ и кости ихъ съхранивъ и пришелци оутъши и люди многы събра. И бысть радость велика хрестьяномъ, ихже избави Богъ рукою своею крепкою отъ безбожныхъ Татаръ. Тогда же Яраславъ дасть братоу своемоу Святославу Соудаль, а дроугомоу брату Иоанну дасть Стародубъ».
Монголы на время ушли, на кратчайшее время князь Ярослав «объединил» северо-восточную и южную Русь. Впрочем, это было невероятно мимолетное объединение: уже на следующий год все повторилось снова, только войско Бату более не двинулось на северо-восток. Оно взяло Переяславль Русский, Муром, Чернигов и мордовскую землю.
«Бе же пополохъ тогда золъ по всей земли, саме бо себе людие не ведяху, кто где бежить отъ страха», – заметил летописец.
Потом полководец Бату Менгухан подошел к Песочному городку против Киева и долго смотрел на стольный город южной Руси. Как всегда, он отправил в Киев послов, чтобы принудить жителей к сдаче без боя, жители послов убили. Сидевший тогда на киевском столе Михаил бежал от угрозы осады в Венгрию. Но Менгухан осаждать Киев не стал. Он развернул коней и исчез на год. Оставленный Киев сперва достался князю Ростиславу, но того быстро прогнал Даниил Галицкий. Сам он в Киеве не остался, вернулся на юго-запад, но посадил в городе своего тысяцкого Димитрия. Тысяцкому он велел готовиться к осаде.
Взятие монголами Киева (1240 год)
Осада состоялась спустя год.
«В то же лето, – сообщается в летописи, – прииде безбожный Батый къ Киеву в силе тяжце и окроужи градъ: и обседе его сила Татарскаа, и бысть градъ въ обдержании велице, не бе бо слышати въ граде дроуга кь дроугу глаголюща въ скрипани телегъ его и въ множестве ревеньа вельблоудъ его и отъ рзаниа стадъ конь его. И бе исполнена земля Роускаа ратныхъ, и яша отъ нихъ Татарина, именемъ Товрула, и тъй исповеда всю силоу безбожнаго Батыа. А се бяхоу братиа Батыю силныи воеводы: Урьдюй, Баидаръ, Бирюй, Каиданъ, Бечакъ и Менгуй и Кююкъ, иже и о смерти оуведавъ канове, канъ бо бысть не отъ роду его, но воевода его бе пръвый, Себедяй богатоуръ и Боуроундай и Бастырь, иже взялъ Болгарскую землю и Соуздальскую, и инехъ воеводъ много, ихже не писахомъ зде. Пастави же
Батый порокы к городу подле врата Лядскаа, тоу бо беаху пришли дебри. Порокомъ же бьюще беспрестани день и нощь, и выбиша стены, и взыдоша горожане на градъ, на избитыа стены, и ту бе видети ломъ копейный и щитъ скепание и стрелы омрачиша светь. Побеженым же бывшимъ горожаномъ и Дмитрову ранену бывшу, и взыдоша Татарове на стены и седоша. И гражане того дне и нощи создаша дроугый градъ около святыа Богородица. И на оутрее приидоша на ня, и бысть сеча межи има велика. Людемъ же възбегшемъ на комары церковныа с товары своими, и отъ тягости повалишяся стены церковныа с ними. И приять бысть градъ безбожными декабря въ 6, на Николинъ день. Дмитра же изведена язвена и не оубиша его, моужества ради его. Взем же тоу Батыю Киевъ градъ и слышавшу ему о Даниле, яко въ Оугрехъ есть, и поиде самъ к Володимерю. И прииде к городоу Колодяжну и постави пороковъ 12. Не можааше разбити стенъ градныхъ, и нача прелщати людии. Они же, послоушавше злаго съвета его, предавшеся, и тако избьени быша. Оттоле же прииде къ Каменцю, граду Изяславлю, и взя его. Видев же Кременець, градъ Даниловъ, и не возможе взяти его, бе бо крепокъ велми, и отъиде отъ него. И прииде к Володимерю и взя его и изби вся, не пощаде ни единого же. Такоже и Галичь градъ взя, иныхъ городовъ Роускихъ много взя, имже и числа несть. Дмитръ же Киевский и тысячьскый Даниловъ рече Батыеви: „Не мози стряпати в земли сей долго, время ти есть оуже на Оугры; аще ли оустряпнеши, то земля ихъ есть силна: сбероутся на тя и не оупоустять тя в землю свою“. Про се бо рече ему, видя землю Роусскоую гибноущю отъ нечестиваго.
