«Пожеланія» оказались очень скромныя: арміи дать все — продовольствіе, снабженіе, снаряженіе, деньги, обезпечить ей активную военную помощь, но въ дѣла ея не вмѣшиваться и на фронтъ безъ разрѣшенія не ѣздить! Въ своей книгѣ ген. Родзянко преподнесъ читателямъ этотъ выпадъ въ видѣ эффектнаго «холоднаго душа», которымъ онъ будто бы окатилъ тогда насъ, но на самомъ дѣлѣ впечатлѣніе получилось обратное. Безцеремонность «деклараціи» было настолько явна, что самъ Родзянко почувствовалъ это и послѣ прочтенія сталъ оправдывать ея смыслъ соображеніями въ родѣ того, что «мы вѣдь все своими руками сдѣлали и терять ничего (читай: власти!) не хочется». По условію генераламъ предполагалъ отвѣтить премьеръ С. Г. Ліанозовъ, но послѣ выходки Родзянки и Вандама говорить съ ними было не о чемъ, и С. Г. полуироническимъ тономъ спросилъ ихъ:
«Чего еще Вы желаете?»
Родзянко сталъ жаловаться на ингерманландцевъ, которые снова начинаютъ вести себя по отношенію къ русскимъ вызывающе, поносилъ Балаховича, что онъ выпускаетъ фальшивыя деньги во Псковѣ, просилъ устранить эстонскія стѣсненія при переѣздѣ ихъ границы въ Нарвѣ. Вандамъ требовалъ, чтобы правительство заключило съ англичанами «договоръ» на поставку всего нужнаго для арміи, «обязавъ» ихъ продолжать снабженіе арміи и зимой, если бы осенью не удалось взять Петроградъ. М. С. Маргуліесъ тутъ не выдерживаетъ и начинаетъ разъяснять генералу, что наше положеніе вовсе не таково, чтобы мы могли «обязывать» англичанъ. «Англичане не контрагенты наши, а благодѣтели», — говоритъ М. С. Но генералъ бубнитъ все свое и вовсе не понимаетъ аргументаціи Маргуліеса.
Въ заключеніе говоритъ М. М. Филиппео. Онъ видимо не въ состояніи былъ спокойно отмолчаться на генеральскія «пожеланія», и подъ конецъ этой первой встрѣчи его, что называется, прорвало.
«Повторяется одна и та же исторія: люди никогда и ничему не могутъ научиться», — взволнованно говоритъ М. М. — «вмѣсто того, чтобы спаять усилія арміи съ усиліями общественности, вы снова противопоставляете армію обществу и думаете, что въ этой гражданской войнѣ вы можете бороться одни. Мы вправѣ были ожидать отъ руководителей арміи иного пониманія даннаго момента и иного отношенія къ намъ».
Филиппео говоритъ медленно, останавливаясь. Генералы слушаютъ мрачно, въ томъ числѣ и генералъ Юденичъ, который кажется совсѣмъ окаменѣвшимъ. М. М. кончаетъ; наступаетъ нѣкоторая неловкая пауза. Генералы, видимо, не знаютъ, что отвѣтить. С. Г. Ліанозовъ встаетъ и тѣмъ кончаетъ ихъ «бесѣду» съ правительствомъ. По уходѣ ихъ скоро и мы расходимся. Дорогой журимъ М. М. Филиппео, зачѣмъ онъ не выдержалъ общаго тона и пустился въ объясненія съ генералами. М. М. добродушно отбивается.
О предполагаемомъ визитѣ генераловъ къ намъ мы знали, конечно, заранѣе. Зналъ о немъ также г. Ивановъ и захотѣлъ использовать генерала Родзянко въ этой встрѣчѣ съ нами въ роли борца за него — Иванова, чтобы импонировать намъ въ своихъ домогательствахъ портфеля ««именемъ арміи». Съ этой цѣлью г. Ивановъ перехватилъ утромъ 13-го ген. Родзянко въ Ревелѣ на вокзалѣ и сталъ склонять его поддержать именемъ арміи кандидатуру Иванова въ премьеръ-министры, обѣщая за это примирить съ генераломъ «батьку» Балаховича, по поговоркѣ: «вы намъ, а мы вамъ». А чтобы Родзянко выполнилъ эту миссію болѣе или менѣе удовлетворительно и не сбился на словахъ, вручилъ ему такую шпаргалку:
«Привѣтствуя иниціативу союзныхъ державъ въ образованіи сѣверо-западной власти, считаю, что таковая власть должна быть демократической и рѣшительной. Для этого необходимо:
1) чтобы во главѣ правительства сталъ не капиталистъ, особенно не долженъ стать крупный капиталистъ, а долженъ быть человѣкъ извѣстный демократическими взглядами, чтобы это былъ человѣкъ активный и рѣшительный, извѣстный своей энергіей въ арміи, чтобы онъ былъ изъ Петрограда и былъ извѣстенъ не только во Псковѣ и Петроградѣ, но и въ Ревелѣ, чтобы къ нему было довѣріе эстонскаго правительства, чтобы онъ былъ вообще извѣстенъ арміи.
Такимъ лицомъ является Н. Н. Ивановъ, который, удовлетворяя вышеизложеннымъ требованіямъ, имѣетъ опредѣленный планъ дѣйствій, пользуется самыми большими симпатіями эстонскаго правительства и даже эстонской арміи, что очень важно, и первый еще въ февралѣ требовалъ созданія сѣверо-западной власти.
2) Чтобы въ кабинетѣ министровъ была выдѣлена главная группа изъ пяти-шести человѣкъ, которая все рѣшала бы — иначе кабинетъ министровъ потонетъ въ разговорахъ.
3) Чтобы правительство не смѣнялось до Учредительнаго Собранія.
Дополнительно къ-изложенному необходимо передать главнокомандованіе
ген. Лайдонеру.» [86]
Какъ повѣствуетъ въ своей книгѣ ген. Родзянко, онъ отвѣтилъ рекомендующему себя Иванову, «что съ фальшиво-монетчиками и мерзавцами я никакого дѣла имѣть не желаю и не только не буду поддерживать его (Иванова) и Балаховича передъ англичанами, но немедленно поѣду къ генералу Марчу и передамъ ему все дѣло о печатаніи фальшивыхъ керенокъ.»
Впрочемъ, этимъ не ограничились домогательства г-на Иванова: въ промежуткѣ между дневнымъ и вечернимъ засѣданіемъ г. Ивановъ явился на квартиру С. Г. Ліанозова и сталъ упорно настаивать, чтобы С. Г. сказалъ причину, почему Иванову не хотятъ дать никакого портфеля и оставляютъ его, такъ сказать, за бортомъ непосредственнаго и активнаго дѣла. С. Г. отвѣтилъ, что противъ участія г-на Иванова въ правительствѣ ген. Юденичъ и многіе другіе члены правительства, недовольные его предшествующей дѣятельностью въ содружествѣ съ Булакъ-Балаховичемъ.
Получивъ и тутъ отказъ, г. Ивановъ бросился къ ген. Маршу и послѣдній, по просьбѣ Иванова, написалъ С. Г. Ліанозову письмо, прося предоставить какой-нибудь портфель либо Иванову, либо его другу д-ру Рейману. Сей послѣдній господинъ, отложивъ всякія стѣсненія, одиночнымъ порядкомъ лично явился къ ген. Маршу и просилъ включить и его въ составъ правительства!
«Ни тому, ни другому» — рѣшили мы въ отвѣтъ на это письмо.
На вечернемъ засѣданіи обмѣнялись между прочимъ мнѣніями о «пожеланіяхъ арміи». «Горнъ кипитъ по поводу заявленія Родзянко. Я думаю — ерунда, будетъ сила — сломимъ ихъ» — замѣчаетъ М. С. Маргуліесъ въ своемъ дневникѣ подъ этимъ числомъ. Дѣйствительно, я указывалъ, что генералы уже объявили намъ войну; этого, конечно, надо было ожидать, и чѣмъ скорѣе мы примемъ брошенную намъ перчатку, тѣмъ лучше будетъ для общаго дѣла. Къ сожалѣнію, ген. Юденичъ не присутствовалъ на вечернемъ засѣданіи и пренія скоро улеглись сами собой; большинство присутствующихъ вполнѣ раздѣляло мою оцѣнку и расходилось только въ моментѣ, когда нужно поднять эту перчатку.
На другой день ген. Родзянко очевидно пожалѣлъ о своихъ столь неприкрытыхъ шагахъ наканунѣ, и, вернувшись въ Нарву, поспѣшилъ исправить свою ошибку.
«Изъ Штаба Сѣверо-Западной Арміи, № 830 о/сл. 14 августа, 16 час. 40.
Отдѣлъ внѣшнихъ сношеній.
Предсѣдателю Сѣверо-Западнаго Правительства
Ревель
Сѣверо-Западная Армія привѣтствуетъ въ Вашемъ лицѣ правительство С.-З. Россіи и надѣется найти въ немъ полную поддержку въ начатомъ дѣлѣ по сверженію большевистскаго ига, водворенію правопорядка и законности, доведенію Россіи до Учредительнаго Собранія, а также установленію хорошихъ отношеній съ сосѣдними государствами. 14—1919 Нарва.
Командующій С.-З. Арміей ген. маіоръ Родзянко.»
Два обращенія — одно другому противорѣчащія. То не смѣйте безъ нашего спроса на фронтъ показываться, а то доведите Россію до Учредительнаго Собранія!…
Большинство членовъ правительства поняли тогда эту телеграмму, какъ отбой генераловъ. С. Г. Ліанозовъ отвѣтилъ на нее въ весьма приподнятомъ духѣ.
«Командующему С.-З. Арміей Генералу Родзянко
Ваша привѣтственная телеграмма доложена мною въ засѣданіи Совѣта Министровъ въ присутствіи военнаго министра, главнокомандующаго ген. Юденича. Правительство поручило мнѣ благодарить С.-З. Армію и Васъ за высказанныя привѣтствія.
Правительство проситъ также довести до свѣдѣнія Арміи, что оно согласилось принять на себя тяжелое бремя власти, вслѣдствіе настоянія союзниковъ, заявившихъ о возможности продолжать свою помощь и снабженіе лишь въ случаѣ образованія правительства съ демократическими принципами. То же заявленіе сдѣлано было эстонскимъ правительствомъ. Катастрофа надвигалась неотразимо и наша Армія, приковавшая къ себѣ своимъ героизмомъ взоры всего міра, была бы неминуемо обречена на напрасныя жертвы. Спасая положеніе Арміи и въ цѣляхъ ускоренія взятія Петрограда и избавленія всей страны Русской отъ ига большевиковъ, было образовано Правительство, въ составъ котораго вошелъ, какъ военный министръ, главнокомандующій арміей генералъ Юденичъ и такимъ образомъ между Арміей и Правительствомъ установлена живая связь. Правительство твердо увѣрено, что идя рука объ руку съ С.-З. Арміей и входя во всѣ ея нужды, оно наконецъ получитъ возможность осуществить завѣтную мечту всѣхъ преданныхъ дѣлу свободы русскихъ людей — сломить засиліе и гнетъ большевиковъ и вернуть всѣхъ къ мирной работѣ. Поэтому лозунгомъ момента должно служить «все для Арміи». Вѣдь эта Армія — освободительная. Она идетъ для освобожденія русскаго народа отъ ига большевиковъ, идетъ на помощь закрѣпленію истинныхъ свободъ всѣмъ слоямъ населенія безъ различія вѣры и состоянія, на помощь крестьянамъ, рабочимъ и всѣмъ гражданамъ для завоеванія счастливой мирной жизни и для разрушенія того мертваго духа насилія, который царствуетъ нынѣ въ Совдепіи. Эта идея всѣхъ насъ объединитъ и на этомъ пути мы всѣ вамъ попутчики. Армія наша уже много сдѣлала, народъ русскій по заслугамъ оцѣпитъ, что героическія усилія русскихъ воиновъ и тѣ сверхъ-человѣческіе подвиги, которые они совершили и совершаютъ во имя освобожденія своей несчастной Родины, при той невѣроятно трудной обстановкѣ, которую мы всѣ знаемъ. Будемъ надѣяться, что, при дружественной помощи свободной Эстоніи и при содѣйствіи союзниковъ въ дѣлѣ снабженія и финансовъ, мы ускоримъ возложенныя на насъ Родиной тяжелыя обязанности и войдемъ наконецъ въ Петроградъ, какъ вѣстники мира, свободы, законности и порядка, дѣлающіе возможнымъ созывъ Всероссійскаго Учредительнаго Собранія для установленія желаннаго народу государственнаго строя.
