То, что Гитлер и его клика решили сделать ставку в "русском движении" именно на Власова, а не на кого-то другого, не было случайностью. Они понимали, что для Власова путь назад, "к Сталину", полностью закрыт, что ради собственного спасения он будет верно служить Германии и выполнит все, что от него потребуют. Предлагавшиеся Власовым программа первоочередных мер, призванных переломить ход боевых действий на советско-германском фронте в пользу вермахта, и политическая программа, касавшаяся будущего государственного устройства России, ее территориального состава и международного статуса, были согласованы с германскими политическими и военными инстанциями и полностью отвечали их интересам.
Что же конкретно предлагал Власов?
Он предлагал расчленить СССР на национальные государства, все народы и народности на территории России развести по собственным национальным квартирам, ликвидировать коммунистическую партию, советское правительство и советские органы власти, провести социально-экономические преобразования, направленные на полную реставрацию капитализма. Тот территориальный обрубок, который, по Власову, предстояло именовать Россией, должен был стать не "свободным, демократическим", а авторитарным государством, включенным в нацистский "новый мировой порядок". "Новой России" ее будущий диктатор отводил незавидную роль. В 1942 г. он соглашался даже на то, чтобы она стала "доминионом, протекторатом или государством, которому оказывается помощь, с его временной или постоянной германской оккупацией". Позднее предполагалось, что "Новая Россия" будет зависимым от Германии государством и сделает ей серьезные территориальные, экономические и политические уступки в качестве платы за помощь в борьбе против большевиков, а также компенсирует "из русских ценностей и активов" финансовые средства (включая "нарастание процентов"), предоставленные германскими властями "Комитету освобождения народов России".
Такова была на самом деле политическая программа Власова. Естественно, что в "Манифесте Комитета освобождения народов России" от 14 ноября 1944 г.[443], имевшем пропагандистскую направленность, многие вопросы, касавшиеся будущего России, были обойдены молчанием.
Планы гитлеровцев сорвать с помощью Власова и его "движения" наступление Красной Армии, дезорганизовать советский фронт и спровоцировать в СССР гражданскую войну бесславно провалились. Советские войска и армии стран антигитлеровской коалиции перемололи германскую военную машину. Главари нацистского рейха и их приспешники из других стран оказались на скамье подсудимых и понесли самое суровое наказание.
Летом 1946 г. генерал Власов и его ближайшее окружение — В. Ф. Малышкин, Г. Н. Жиленков, Ф. И. Трухин, Д. Е. Закутный, А. И. Благовещенский, М. А. Меандров, В. И. Мальцев, С. К. Буняченко, Г. А. Зверев, В. Д. Корбуков, Н. Р. Шаров — были приговорены Военной Коллегией Верховного Суда СССР как изменники Родины и агенты германской разведки к смертной казни через повешение. Насколько был обоснован этот приговор, исчерпывающий ответ дают публикуемые документы (см. № 16–26).
Перед нашествием
(советско-германские отношения 1940–1941)
№ 1[444]
Из дневника имперского министра пропаганды Й. Геббельса[445]
24 мая 1941 г. (субб.)
Вчера… Мы старательно распространяем по миру слухи о предстоящем вторжении в Англию. Прежде всего — через нейтральную прессу…
25 мая 1941 г. (воскр.)
Вчера… Распространяемые нами слухи о вторжении в Англию действуют. В Англии уже царит крайняя нервозность. Что касается России, то нам удалось организовать грандиозный поток ложных сообщений. Газетные "утки" не дают загранице возможности разобраться, где правда, а где ложь. Это та атмосфера, которая нам нужна…
31 мая 1941 г. (субб.)
Вчера… Подготовка к операции "Барбаросса" продолжается. Наступает первая фаза большой волны маскировки. Мобилизован весь государственный и военный аппарат. В курсе подлинных причин лишь пара людей. Я должен направить все мое министерство по ложному пути… Итак, за дело! 14 дивизий перебрасываются на запад. Тема вторжения в Англию потихонечку раскручивается. Я отдаю распоряжение сочинить песню о вторжении, придумать новые фанфары, подобрать английских дикторов… Наступает очень волнующее время. Однако оно вновь должно доказать мастерство нашей пропаганды. Другие гражданские министерства не имеют представления о том, что происходит. Они работают в заданном направлении…
1 июня 1941 г. (воскр.)
Вчера… Хотя сегодня и Троица, я собрал большое совещание службы информации. Тема разговора с моими сотрудниками — вторжение. Я направляю всех по ложному следу. Против Англии. В то же время делаю соответствующие приготовления. Несмотря на молчание и сдержанность, информация все равно просочится…
4 июня 1941 г. (ср.)
Вчера… С Критом покончено… Операция оправдала связывавшиеся с ней ожидания… Мы распоряжаемся разбросать над Англией листовки. Для маскировки. Вторжение уже повсюду обсуждается в газетах. После Крита Лондон в глубокой депрессии…
11 июня 1941 г. (ср.)
Вчера… Вместе с ОКВ[446] и с одобрения фюрера готовлю статью о вторжении в Англию. Название — "Крит как пример". Довольно ясно. Она появится в "Ф[ёлькишер] б[еобахтер]", а затем будет конфискована. Лондон узнает об этом через посольство США в течение 24 часов. В этом и заключается весь смысл операции. Все должно служить тому, чтобы замаскировать акции на Востоке. Теперь уже пора применять более сильные средства. Впрочем, демаскировка замаскирована так, что никто ничего не заметит. Во второй половине дня закончил статью. Она будет грандиозной. Шедевр хитрости!..
12 июня 1941 г. (четв.)
Вчера… Моя статья "Пример Крита" с незначительными изменениями одобрена фюрером. Вместе с Мартином, Гуттерером, Браувайлером[447] и капит[аном] Вайссом из "Ф[ёлькишер] б[еобахтер]" мы размышляем над тем, как нам лучше преподнести статью в газете. Как можно меньше немцев и как можно больше иностранцев должны ее прочитать. Прежде всего ее должно получить посольство США. После этого она самым коротким путем попадет в Лондон и к мировой общественности. Мы поместим ее в пятницу в берлинском выпуске "Ф[ёлькишер] б[еобахтер]", а затем конфискуем в 5 часов утра… Я написал очень хитрую статью. Между строк в ней говорится очень многое. Из нее можно извлечь все то, во что противник в данный момент должен поверить…
13 июня 1941 г. (пятн.)
Вчера… Тема России вновь все больше выдвигается на передний план. "Times" публикует статью, в которой высказываются всевозможные подозрения… Но это не самое плохое. Мы противопоставим этому сообщение о том, что мы нашли хорошую базу для переговоров с Москвой. И тем самым нейтрализуем (публикацию "Times" — O. B.). Моя статья с положенными церемониями передана в "Ф[ёлькишер] б[еобахтер]". Конфискация будет произведена ночью. В этот момент мой престиж будет, конечно, значительно поколеблен. Зато выиграет дело. "Ф[ёлькишер] б[еобахтер]" хочет отозвать своих корреспондентов из Москвы. Я запрещаю это делать, по крайней мере, в данный момент. При любых обстоятельствах мы теперь должны сохранять лицо. Партия складывается пока что хорошо… Русский вопрос с каждым часом становится для мира все большей загадкой. Мы делаем все, чтобы замаскировать акцию. Но как долго это может продолжаться, об этом знают одни боги…
14 июня 1941 г. (субб.)
Вчера. Моя статья выходит в "Ф[ёлькишер] б[еобахтер]" и действует как разорвавшаяся бомба. Ночью "Ф[ёлькишер] б[еобахтер]" конфискуют. И теперь звонят телефоны. Дело разворачивается одновременно внутри страны и за границей. Все получается безукоризненно…Английские радиостанции уже заявляют, что наше развертывание против России — чистый блеф, с помощью которого мы рассчитываем замаскировать подготовку вторжения в Великобританию. Что и требовалось доказать. В остальном в зарубежных средствах массовой информации царит полная неразбериха… Русские, кажется, еще ни о чем не подозревают. Во всяком случае, они сосредоточиваются так, как мы и не могли бы пожелать: в больших количествах в отдельных пунктах, легкая добыча. И все же ОКБ не сможет слишком долго сохранять маскировку, поскольку необходимо начинать проводить военные мероприятия, смысл которых совершенно ясен. Гуттерер[448] хочет отозвать нашего пресс-атташе… из Москвы. Я запрещаю это делать… Я даю Винкелькемперу[449] секретное задание передать на Лондон через службу вещания на иностранных языках английские измышления относительно вторжения, а затем на середине внезапно прервать передачу. Будто бы поработали ножницы цензуры. Это тоже вызовет тревогу… Мы продолжаем по всем правилам разыгрывать комедию с конфискацией "Ф[ёлькишер] б[еобахтер]". Все министерство в трауре из-за того, что я совершил такую грубую "ошибку". Я не иду на пресс-конференцию. Это производит впечатление демонстрации… Криппс[450] уехал из Москвы в Лондон. Оттуда теперь выплеснется на мир целая волна слухов. И все о России… В общем все еще верят в то, что все, что мы делаем, — блеф или попытка оказать давление на Россию. Мы никак на это не реагирует… Моя статья произвела в Берлине большую сенсацию. Телеграммы мчатся во все столицы. Блеф полностью удался. Фюрер очень рад этому, Йодль[451] в восторге… Генерал Кваде говорит по радио о Крите. Я "поправляю" его речь и включаю в нее еще парочку хитростей… Я распоряжаюсь распустить по Берлину невероятные слухи: в Берлин должен прибыть Сталин, уже шьются красные флаги и т. д. Звонит д-р Лей[452] Он полностью попался на них. Я не стал его разубеждать. В данный момент это тоже полезно для дела…
