Потому что есть на свете народы военные и невоенные. Вот сведения из менее экзотических мест: в 1230–1283 годах Тевтонский орден завоевывает земли пруссов и западных литовцев, в XIV веке — эстов, ливов, латов, куршей. Вся языческая Прибалтика покоряется немцам. Но попытка завоевать народ Миндовга сразу же приводит к поражению. Умывшись собственной кровью в 1226 году, крестоносцы вынуждены остановиться.
Аукшайты оказались отчаянными воинами. А их кунигас Миндовг был порою не только умен, но и хитер. Хочется сказать — хитер, как всякий первобытный человек, еще не знающий, что лгать нехорошо. Он умел ждать нужного момента, а до него — лавировать, уклоняться и врать.
Тевтонский орден создан, чтобы нести свет христианства? Отлично! Тогда Миндовг примет христианство и сам будет христианизировать свою страну! В 1250 году Миндовг заключает с Тевтонским орденом мир, а в 1251 году принимает католичество. Не очень молодого кунигаса окунают в купель… и теперь агрессия против него и его земель уже вовсе не бесспорна, уже лишается идеологического оправдания: «необходимости» христианизировать язычников.
Но вот 13 июля 1260 года при озере Дурбе войско доброго католика Миндовга встречается с войском других добрых католиков — с объединенным войском ливонских, прусских, датских крестоносцев. Скажем коротко — войско доброго христианина Миндовга, совсем недавно принявшего католичество, наголову разбило крестоносное воинство. Настолько наголову, что в схватке погиб магистр Ливонии Бургард и маршал Пруссии Генрих Ботель.
Помогли «свои», бывшие в войске немцев. Крестоносцы вели с собой много людей племени куршей, которых они называли куронами. Курши — племя, родственное литовцам, — жили вдоль побережья Балтики, в самых «янтарных» местах. Куршская коса, на которой добывается 99 % всего мирового янтаря, — их племенная территория. В армии крестоносцев курши были на положении обозных мужиков, прислуги, саперов, вспомогательных войск. Убедившись, что орден может и не выиграть, «союзники» взбунтовались и нанесли немцам удар в спину.
После поражения немцев тут же восстали куроны-курши, эсты, жмудь и пруссы. Эти востания, естественно, всячески поддерживались Литвой и не давали немцам завоевать новые земли, заставляя замирять уже захваченные. Миндовг же, добившись своего, преспокойно отрекся от христианства. Но от борьбы с рыцарскими орденами крестоносцев он и не думал отрекаться. Уже под конец жизни, в 1262 году, Миндовг заключает договор с Александром Невским — о совместном походе на немцев. Кто знает, какие последствия мог бы иметь такой поход?! Как изменилась бы история, которую мы знаем сегодня?!
Но в 1263 году Миндовга убили его враги, заговорщики из литовской знати: не в добрый час Миндовг отнял жену у одного из них. Единое литовское государство распалось на прежние земли, и новгородско-литовский поход на немецких рыцарей не состоялся.
Уже в 1270 году Литва опять собрана кунигасом Трайдянисом, которого на Руси называли Трайден.
Княжил Трайден в Кернаве, которую и сделал столицей всей Литвы, и прожил Великим князем недолго, 12 лет, до 1282 года. К Миндовгу он никакого отношения не имел, государства от него не наследовал, а просто заново собрал страну. Видимо, подошло время Литве быть объединенной, и ничего уже нельзя поделать.
Политику Миндовга Трайдент продолжал: поддерживал восстания в Земгале, у пруссов и у западных литовцев. С орденских земель люди бежали, и Трайден селил беженцев в Литве и в городах Черной Руси. Русские земли по-прежнему входили в состав литовского государства.
В 1293 году литовские и русские земли снова «собирает» кунигас Витенис (Витень). Он просидит на престоле Великого князя долго, до 1316 года, и тоже будет вести политику, направленную против ордена. Даже Большая советская энциклопедия «похвалила» Витеня: «В 1307 им освобожден от немцев Полоцк» [57. С. 199]. Заметьте — все-таки «освобожден», а не «захвачен», хотя присоединения к Великому княжеству Литовскому русских городов всегда трактовали как «захват».
Ведь изгнание крестоносцев из Полоцка, разумеется, не означает, что кунигасы и Великие князья Литовские — сугубые альтруисты. Говоря попросту, окрепшее Литовско-русское государство проводит уже не только оборонительные операции. Изгнав немцев, они воцаряются в Полоцке сами; идет расширение Великого княжества Литовского.
В 1316 году Витеню-Витаустасу наследует Гедиминас. Обстоятельства наследования и степень родства, вообще-то, не очень понятны. В западнорусских летописях Гедиминаса называют сыном Витеня. Польский историк Стрыковский называет его братом Витеня, а самого Витеня — одним из полководцев Трайдена.
Польский хронист Ян Длугош сообщает, что Гедиминас был конюшим у Витеня, убил его и захватил власть. Вообще-то, Ян Длугош — очень серьезный хронист, и к сообщаемой им информации всегда имеет смысл прислушиваться.
А в некоторых русских летописях сообщаются и еще более пикантные подробности. Что во время нашествия Бату-хана бежал в Литву полоцкий князь Витенец. Что правил в Литве 30 лет и был убит молнией. А после его смерти его слуга «именем Гедиминик» похитил не только его власть, но и старую жену Витенца и стал править, а от бабы прижил семь сыновей.
Говоря откровенно, в эту версию мне трудно поверить. Во-первых, сообщаются все эти гадости о Гедимине в «Родословной Велико-Российского государства», писанной в Ярославле в 1668 году. Во-вторых, крайне подозрителен этот полоцкий беглец Витенец, очень уж своевременно затесавшийся в число предков польских и литовских Ягеллонов. История эта слишком похожа на позднюю русскую попытку наложить лапу на род Гедиминаса. Что Н. М. Карамзин с удовольствием ее передает [58. С. 279–280], понять несложно. Но вот верить в нее очень трудно.
В-третьих, странная эта история с женой. То есть, конечно, женщина вполне могла быть бесплодна с одним мужем и родить семь сыновей от другого. Но воля Ваша, дорогой читатель, и в наши-то времена трудно представить себе, чтобы женщина, даже выйдя замуж совсем молоденькой, через тридцать лет лихо рожала бы от другого. Да еще семерых сыновей! А ведь в XIV веке женщина и в 30 лет считалась чуть ли не старухой.
В-четвертых, очень трудно представить себе, чтобы негодяй и убийца вдруг «переменил кожу» настолько, что стал рыцарем, воеводой и национальным героем. Может быть, так и бывает, но скорее всего очень редко.
Так что история сия отдает попросту провокацией. Будем исходить из того, что был Гедиминас литовец-аукшайт, скорее всего — родственник Витеня, и ни в каких грязных историях скорее всего не замешан. Будут представлены более серьезные доказательства — будет и серьезный разговор, а пока для него нет оснований.
Для русских и немцев Гедиминас был, конечно, Гедимин; под этим-то именем он и вошел в историю, причем не только в историю своей маленькой страны.
На престоле Великого князя Гедиминас просидел 23 года, до 1341 года, создав за это время могучее и славное государство литовцев и русских. Он так и титуловался, вполне официально: «король литовцев и русских». Он возглавил княжество, где еще не ушел до конца в прошлое родоплеменной строй, а покинул этот мир феодальным владыкой, владельцем нескольких огромных замков, по приказу которого собиралось войско в несколько десятков тысяч сабель.
Гедиминас был первым Великим князем, который наследовал родственнику. Когда он восходил на престол, еще было непонятно: утвердится ли наследственный принцип или после его смерти начнется новый круговорот междоусобиц. После смерти Гедиминаса Литва опять распалась на множество мелких княжений, но начало было положено: на престоле Великих князей Литовских осталась основанная им династия — пусть даже вернуть себе престол сыновьям Гедимина пришлось силой. Династия потомков Гедимина и сидела на этом престоле до самого конца истории Великого княжества Литовского.
В политике и Гедиминаса, и его потомков — Гедиминовичей было две главные линии: борьба с крестоносцами, с Ливонским и Тевтонским орденами, и собирание русских земель. Именно что русских! Далеко не вся Литва входила в Великое княжество Литовское. Мало того, что ни родственные литовцам пруссы, ни западные литовские племена — курши не имели к нему никакого отношения… А ведь эти народы имеют к литовцам-аукшайтам такое же отношение, какое к русским — даже не чехи, а скорее болгары и сербы.
Великое княжество Литовское создавали и жили в нем только аукшайты — один из племенных союзов литовцев. К Великому княжеству Литовскому не имели никакого отношения другие литовские племенные союзы — жемайтов и ятвягов. Ятвяги влились в состав Великого княжества Литовского только в XIV веке — много позже, чем княжества Черной Руси. А Жемайтия была отвоевана у немцев и включена в состав Литвы только Витовтом в XV веке, когда в Великое княжество Литовское входила почти вся Западная и Юго-Западная Русь.
