Большое значение имеет иллюминирование ирландских рукописей, независимо от того, было ли оно исполнено непосредственно в Ирландии (Scotia Major) или в Нортумберланде и Уэльсе или же в некотором из континентальных монастырей. Североанглийская область, где после введения христианства возникла самостоятельная ирландская церковь, позже, после 664 г., была присоединена к римской церкви, но и там в иллюминировании книг продолжало отражаться ирландское влияние, которое сказывалось и на материке. Иллюминирование книг в ирландско–английской среде достигло необыкновенного расцвета, и до настоящего времени сохранилось много памятников этого искусства. Это книги религиозного содержания, главным образом евангелия. Их богатое иллюминирование носит по преимуществу абстрактный и геометрический характер и даже фигурные мотивы подвергаются глубокой стилизации и орнаментации. Точное датирование книг представляет большие трудности. Некоторые рукописи относятся, по всей вероятности, ещё к VII веку. В VIII веке развитие этого вида искусства достигло своего расцвета (Дурроу, евангелие из Линдисферна, Эхтернах, Лихтфильд, евангелие из Св. Гавла в Швейцарии и много других). В роскошном евангелии из Келлса (Воок of Kells, Ирландия, недалеко от Дублина), относящемся, вероятно, к концу VIII или началу IX века, абстрактная орнаментика комбинируется со звериными и фигурными мотивами, которые сами образуют почти орнаментальные узоры. Рукописи этого вида были рассеяны по всему кельтскому миру, повсюду, куда проникло ирландско–шотландское влияние.
На островах викинги дошли до самой Шотландии, ирландская же область оказывала сопротивление и в результате битвы у Клонтарфа в 1014 г. обеспечила для себя ещё определённый период расцвета и консолидации, когда художественное творчество ориентировалось главным образом на нужды церкви.
Это творчество следует уже оценивать с точки зрения средневекового церковного искусства. К памятникам в островной области необходимо причислить и каменные кельтские кресты, часто очень богато орнаментированные; некоторые из них относятся уже к XI веку (Керью в Уэльсе).
Кельтский дух снова ожил в Европе, когда с XI века бродячие певцы распространяли во Франции и Германии старые кельтские легенды, а придворный эпос облачал старый мир древне–кельтских сказаний в новое одеяние (Хрестьен де Труае, Готфрид из Штрассбурга и особенно Вольфрам из Эшенбаха), воспевая короля Артура, Персифаля, св. Грааль и Тристана и Изольду. Во время крестовых походов в эти древнекельтские отзвуки вплетались многие восточные элементы. Когда под влиянием романтизма в XVIII веке снова возрос интерес к древнему прошлому народов, то именно кельтская среда и кельтское наследие и послужили богатейшим источником, вдохновлявшим выдающихся представителей европейской культуры: Гердера, Гёте, Шатобриана, Р. Вагнера и др.
Ирландский народ — единственный народ, который наиболее полно сохранил свой кельтский характер. До настоящего времени существует и кельтское литературное творчество, в котором отражается глубокая любовь к природе. С произведениями некоторых поэтов нашего времени (Груффилд в Кардифе, Ропер Эр Марсон в Бретани и др.) в переводе хотя бы частично познакомил европейскую общественность в 1944 г. известный знаток кельтского языка и литературы Я. Покорный.
Кельтское наследие в Средней и Северной Европе
В Средней Европе границы Римской империи ещё до рубежа летоисчислений оказались у самых берегов Дуная. Области на юг от Дуная до его северо–южного течения сделались римскими провинциями, как Реция и Норик, так и обе Паннонии, Верхняя и Нижняя. Римляне подорвали могущество даков, а местами продвинули свою границу на север от Дуная. К югу от Дуная расцвела новая жизнь, влияние которой просачивалось и в южную Моравию и в Словакию, так как обе эти страны стали непосредственными соседями Римской империи.
Римское господство скоро опёрлось на систему военных крепостей и городов с гарнизонами легионеров при Дунае, Виндобоне–Вене, в Карнунте (Carnuntum), на современной австрийской территории против словацкого Девина, в Скарбанции–Шопроне у Низедерского озера и Аррабоне (нынешний Раб–Дьер), в Бригетии на венгерской территории против Комарно и особенно в Аквинке (Аквинкум) в современной будапештской области. На некоторое время, особенно во II веке, римская власть укрепилась также севернее в Мушове у Микулова в Моравии или в Ступаве в Словакии; в самое последнее время была найдена римская усадьба в Милановцах у г. Нитра. Известная латинская надпись на скале в Тренчине свидетельствует о том, что около 179 г. римская армия проникла в эту часть Словакии. Неспосредственно по соседству с современной Моравией и Словакией возникли два особенно крупных центра, Карнунт, через который шли международные пути, и Аквинк с военным и гражданским городом; в этих местах количество населения достигало нескольких десятков тысяч. На южном берегу Дуная была построена римская дорога, вымощенная камнем, а сообщение по Дунаю поддерживал римский флот.
Однако остатки кельтских поселений и племенной организации бойев удержались в Паннонии несомненно в течение всего I века нашей эры, и кажется, что «civitas Boiorum» существовала ещё во II веке. Равно и кельтские имена в надгробных надписях свидетельствуют, что наряду с иллирийцами кельты составляли значительную часть тогдашнего населения; некоторые эмблемы на этих надгробных памятниках также говорят об их кельтском происхождении. Кельтские влияния заметно сказываются как в производстве, так и в художественных ремёслах.
Рис. 52. Керамика второй половины первого столетия до н.э: 1 — Льготице у г. Насаврки (Хрудим). Высота 20,4 см. Музей в г. Пардубице и Национальный музей в Праге
В середине последнего столетия до н.э. в тяжёлом положении оказались также остатки чешских кельтов. С севера их уже долгое время сильно теснили германцы, а небольшие германские группы уже прочно обосновались в стране не только там, где Эльба переходит чешскую границу, но и в области г. Чешская Липа (Естржеби) и между городами Турнов и Чешский Дуб (кобыльская группа погребений с трупосожжением). Кельты спешно возводили оппидумы в южной части страны, но это не могло уже повлиять на ход событий. Примерно в 10—8 гг. до н.э. германские дружины растеклись по всей стране, вызвали падение оставшихся кельтских твердынь и вскоре во главе с Маробудом и племенем наркоманов образовали новую политическую силу. Не исключено, что Маробуд обосновался в одном из захваченных кельтских оппидумов. Можно предполагать, что в Чехии оппидумы ещё жили определённое время и при новой, германской власти, в начале нашей эры, главным образом там, где ещё работали некоторые кельтские мастерские.
Кельтское могущество в нашей стране пало, в Чехии, по всей вероятности, раньше, чем в Моравии, а власть бойев в Паннонии была уже за пятьдесят лет до этого сломлена напором даков. Однако нельзя забывать о том, что наследие кельтов между тем сделалось прочным достоянием культуры Средней и Северной Европы и послужило базой дальнейшего развития. Культура самих германцев, которые ускорили падение власти кельтов в Чехии, а позже и в Моравии, была уже сильно кельтизированной культурой. Ещё во II веке они переняли из кельтской среды много технических навыков в производстве, в изготовлении украшений (особенно фибул) и керамики. Иногда весьма трудно отличить, что является в материальной культуре германцев их собственным творчеством, а что возникло под кельтским влиянием. Равно и в позднее римское время ещё явно сказывается кельтское прошлое страны, её кельтское наследие, а возможно, и существование некоторых мелких кельтских групп. Производство керамики на гончарном кругу прекратилось, но керамика, изготовляемая ручным способом, и в начале новой эры по своим формам, отдельным элементам и способу производства, напоминает в Чехии и Моравии кельтские образцы. Производство украшений и особенно фибул во всём дунайском бассейне исходит из позднелатенских форм, в художественных ажурных и других работах постоянно используются мотивы кельтской орнаментики. Целые наборы кельтских железных орудий и инструментов, сельскохозяйственных и ремесленных, использовались во всей Средней Европе и почти без изменений сохранились до расцвета средневековья. Технические и технологические достижения кельтов пустили очень глубокие корни. Кельтские племена ушли со сцены как политический фактор, но их наследие сделалось основой дальнейшего развития и переживало в последующие эпохи моменты известного возрождения. Общим достоянием остались также многие названия, особенно некоторых рек и возвышенностей. Кельтского происхождения, по–видимому, названия Лабы, Огрже, Изеры, а возможно и Мже, а также некоторых рек в Словакии; кельтское происхождение приписывается старым названиям среднеевропейских возвышенностей, Герцинскому лесу («дубовый» лес), Судетским горам (горы «диких кабанов») и Габрете, древнему названию нашей Шумавы. Равно и многие имена «городов», приводимые во II веке александрийским учёным Клавдием Птолемеем, по всей вероятности, происходят от старых кельтских торговых центров в Средней Европе.
