30 января.
26 января очередное испытание САС корабля Л-1 во Владимировке закончилось неудачно: после срабатывания САС парашют раскрылся и наполнился воздухом, но в процессе устойчивого спуска произошел преждевременный отстрел стренги - парашют погас, и корабль на большой скорости ударился о землю и сгорел.
Автоматика на кораблях "Союз" и Л-1 работает плохо. Ранее уже были отмечены два случая срабатывания двигателей мягкой посадки на больших высотах (2 и 4 тысячи метров вместо 1,2 метра). Отмечено также два случая ненадежного отстрела стренги парашюта. В первом случае при взрыве ракеты УР-500К САС сработала хорошо, и корабль приземлился в районе Джезказгана, но после посадки стренга не отстрелилась, и корабль ветром протянуло по земле метров 600; место посадки было ровное, и корабль почти не пострадал, но на неровной местности такое протаскивание может привести к плачевным последствиям. Во втором случае из-за преждевременного отстрела стренги корабль сгорел. Повторяется старая болезнь - излишняя автоматизация космических кораблей. Она держит нас мертвой хваткой, задерживая развитие всех видов пилотируемых космических полетов.
Сегодня более трех часов провел в Институте авиационной и космической медицины. Беседовал с Волынкиным, Карповым, Ребровым, Гениным и Кузминовым. Ознакомился с состоянием "Волчка" - тренажера по спуску корабля Л-1 в атмосфере Земли с торможением от второй космической скорости. Сроки готовности тренажера давно прошли по вине промышленности, несмотря на то, что он задан решением правительства для подготовки космонавтов к облету Луны. Вычислительная машина М-220, центрифуга, кабина корабля Л-1, пульт инструктора и другие основные узлы тренажера на месте, но нет еще отдельных агрегатов кабины и индикатора параметров полета, нет методики тренировок экипажей и не готовится инструкторская группа. ЦКБЭМ не уделяет достаточного внимания этому тренажеру - лишь Б.В.Раушенбах использовал его как моделирующий стенд для отработки спуска (проведено 600 "полетов"), а другие товарищи из руководства ЦКБЭМ (Мишин, Трегуб, Черток) в институте ни разу не были. Н.Ф.Кузнецов и космонавты также недооценивают этот очень важный тренажер и не помогают институту в завершении его строительства. Надо будет заставить руководителей ЦПК полнее использовать "Волчок" и "нажать" на Тюлина и Мишина, чтобы ввести его в строй через 2-3 месяца.
Провел совещание по обоснованию требований к учебному летно-космическому кораблю. Необходимость создания трехместного учебного корабля признается всеми: он поможет нам лучше готовить космонавтов и избежать ошибок при формировании экипажей для длительных специальных полетов. Корабль должен быть дешевым, весить не более 5 тонн (носителем его может стать ракета "Восток") и иметь надежные дублированные системы связи, ориентации и посадки, а также оборудование, позволяющее обучать космонавтов управлению полетом и спуском корабля.
31 января.
Собирался сегодня поехать к В.П.Мишину, но не поеду. Вчера утром я разговаривал с ним по телефону, и он сказал мне: "Николай Петрович, сегодня не могу - давайте встретимся завтра в любое время". Говорить "встретимся в любое время" - значит проявлять неуважение к самому себе и бестактность по отношению к посетителю. С Королевым у нас такого никогда не было. Шесть лет я работал с Сергеем Павловичем, мы встречались сотни раз, были и у нас с ним срывы и переносы встреч, но, во-первых, срывов было мало, а во-вторых, мы всегда своевременно предупреждали друг друга о возможных переносах и всегда назначали точное время очередной встречи.
Зная цену пресловутому "в любое время", я сегодня в 9 часов утра позвонил Мишину и получил такой ответ: "Николай Петрович, сейчас никак не могу принять вас. Наверное, встретимся завтра или сегодня после обеда. Я вам позвоню..." Маленькая, но очень характерная черта: Мишин не может организовать даже свой личный рабочий день, а ведь организовывать работу коллективов, которыми он "командует" (вся космическая кооперация), в тысячу раз труднее. Не в этом ли главные причины наших двухлетних неудач? Многое не нравится мне в Мишине, и я глубоко убежден, что из него ничего похожего на Королева никогда не получится, хотя он и сидит на его месте уже два года. Но все же я буду встречаться с Мишиным и пытаться положительно влиять на него, сознавая необходимость деловых встреч с Главным конструктором и преодолевая свою антипатию к нему.
3 февраля.
Весь вчерашний день был занят на партийной конференции ВВС. Конференция прошла гладко, ораторы умело обходили то, что думали, - довольствуясь только тем, о чем можно сказать, не вызывая большого переполоха. Меня все время подмывало выступить и рассказать о наших космических неурядицах, но, пожалуй, я хорошо сделал, что не выступил: реальной помощи не получил бы, а лишь вконец испортил бы отношения с вершителями судеб космических исследований, что отрицательно сказалось бы на деле.
В последние дни мне несколько раз звонили Г.А.Тюлин и Главный конструктор лунников Георгий Николаевич Бабакин - оба просили подключить ЦНИИ-30 (Иоффе) к новой работе Бабакина, связанной с возвращением с Луны на Землю автоматического устройства весом 40-50 килограммов. Я обещал выполнить их просьбу: работа Бабакина полезная, хотя она и опоздала минимум на 2-3 года. Сейчас, когда мы уже сделали две попытки облета Луны кораблем Л-1 с возвращением его на Землю (правда, обе попытки были неудачными из-за отказов в ракете УР-500К), когда идет подготовка пусков целой серии подобных кораблей, не совсем разумно возвращаться к тому, что должно было предшествовать процессу создания кораблей Л-1: подобные мероприятия можно объяснить только непродуманностью наших программ и планов освоения космоса.
6 февраля.
Больше двух часов беседовал один на один с В.П.Мишиным. Встреча была полезной: мы уточнили сроки готовности кораблей "Союз" и Л-1, даты их пусков и сроки ввода в строй тренажеров и стендов. Особенно внимательно мы рассмотрели состав экипажей для "Союза" и Л-1.
Длительное время (почти год) Мишин настаивает на включении К. П. Феоктистова в состав первого экипажа "Союза" в качестве командира активного корабля. Мы (ВВС и МО) категорически возражали и возражаем против участия Феоктистова в полете на "Союзе" из-за его слабого здоровья и плохого самочувствия в полете на "Восходе". Кроме того, имеется решение ЦК КПСС и правительства, согласно которому командирами космических кораблей должны назначаться только космонавты из военных летчиков, да и в интересах обороны страны МО больше, чем промышленность, нуждается в кадрах командиров кораблей, обладающих опытом стыковки в космосе. Мишин, по-видимому, все-таки понял, что ему вряд ли удастся протолкнуть кандидатуру Феоктистова, и в сегодняшней беседе он впервые начал употреблять выражение "если Феоктистов не полетит..." Мы договорились о назначении экипажей для "Союза" в таком составе: первый экипаж - Феоктистов, Береговой, Волынов, Хрунов, Елисеев; второй экипаж - Шонин, Николаев, Горбатко, Кубасов. В этот список Феоктистов включен условно: в ближайшие дни его кандидатура будет рассматриваться на медицинской и Государственной комиссиях. В случае, если кандидатура Феоктистова не пройдет, Мишин предложил назначить командиром активного "Союза" инженера Елисеева. В этом экспромте сказался весь Мишин: до пуска осталось 2-3 месяца, Елисеев уже год готовится к выходу в открытый космос, а командиром активного корабля он ни одного дня не готовился, и, не имея летной подготовки, он в сравнении с Береговым (по опыту полетов и испытаний) выглядит как котенок перед львом. Но все это мало смущает Мишина, и он готов драться за кандидатуру Елисеева. Я сказал, что подготовить Елисеева к роли командира корабля за три месяца нельзя, но все же обещал рассмотреть это предложение Мишина и дать ему официальный ответ.
Нашу просьбу о создании учебного космического корабля Василий Павлович воспринял хорошо и обещал поддержать ее. Все другие наши предложения по техническим вопросам (тренажеры, оборудование кораблей и прочее) он в основном принял и обещал рассмотреть их в недельный срок. А вот по составу экипажей Л-1 мы не сумели договориться. Пришли к согласованному решению, что командирами кораблей Л-1 будут Леонов, Быковский, Попович и Волошин, но вопрос о членах экипажей остался открытым. В настоящее время на эту роль готовятся Макаров, Воронов, Артюхин, Рукавишников, Севастьянов и Ершов, но ни один из них не имеет опыта орбитальных полетов, без которого их нельзя включить в состав экипажей, предназначаемых для облета Луны. Я настойчиво просил Василия Павловича продумать возможность участия этих товарищей в орбитальных полетах. По графику Мишина, начиная с марта и до конца этого года, должны ежемесячно выполняться полеты (технологические и пилотируемые) кораблей "Союз" и Л-1. Согласно этому графику в 1968 году в космосе должны побывать 16-18 человек. Думаю, что такое намерение невыполнимо, но 6-10 человек, пожалуй, смогут подняться в космос.
