Позднее, в 1950 и 1957 гг. по распоряжению Академии артиллерийских наук музей передал 185 предметов оружия и одно “конское украшение”, вывезенные из Германии, Ленинградскому музею им. А.В. Суворова, Пензенскому, Бахчисарайскому и Новоладожскому музеям, а также Волковскому краеведческому музею.
К разбору вывезенных из Германии музейных ценностей смогли приступить лишь на рубеже 1949–1950 гг. До этого времени они находились в складских помещениях музея в Кронверке, а также на территории Петропавловской крепости»[54].
Как уже говорилось, Хрущев, исходя из политических конъюнктурных интересов, решил вернуть часть «перемещенных» музейных ценностей в ГДР. 8 сентября 1958 г. был подписан Протокол о передаче ГДР немецкой культурной собственности, которая временно находилась в СССР с целью сохранения. Позже было подписано еще несколько промежуточных протоколов, а 29 июля 1960 г. был подписан Заключительный договор. Во всех этих протоколах культурная собственность именовалась «находящейся (находившейся) на временном хранении в СССР».
В ГДР до 1960 г. из СССР переправили более полутора миллионов различных памятников истории и культуры и произведений искусства. Возвращал в Восточную Германию музейные ценности и Артиллерийский исторический музей.
17 ноября 1958 г. на основании списочных актов началась передача музейных ценностей. Было передано 5215 единиц холодного оружия, 583 единицы огнестрельного оружия, включая около 60 пушек. Значительную часть этих ценностей составляли экспонаты XVI–XVII вв.
Однако это была лишь малая толика трофеев Артмузея 1941–1947 гг. А где же остальное? Этого не знает никто. Интуиция подсказывает мне, что руководство музея так и не решилось сделать общий каталог хотя бы для внутреннего пользования.
Еще в 1876 г. начальник Артиллерийского музея генерал-майор Н.Е. Бранденбург выпустил первую часть каталога Артмузея (XV–XVII вв.). Вторая и третья части каталога вышли в 1883 и 1889 гг. Почему так долго? Тяжкий труд?
В чем-то — да. Но главное, Бранденбург в 1877 г. отправился в действующую армию на Балканы и провел там всю войну. Ну а потом принимали и изучали трофейное турецкое вооружение, знамена и т. д.
В 1961 г. в Ленинграде издали «Каталог материальной части отечественной артиллерии», где были более-менее (хотя со многими ошибками) описаны артиллерийские системы, хранившиеся в музее. А затем на 52 года наступает пауза.
Никаких каталогов по иностранной матчасти в советское время вообще не издавалось.
В 2008 г. я попросил одного старшего научного сотрудника музея показать мне карточки-формуляры на иностранные орудия XVII–XVIII веков, часть из которых является трофеями 1945 года, валяющиеся в парадном дворе Артмузея, как дрова. За показ одного (!) формуляра, то есть всего трех строчек — название, калибр, вес, длина, место и время отливки — он запросил 5 тысяч рублей! Для сравнения, в Смоленской области в 2011 г. в музее Пржевальского месячный оклад старшего научного сотрудника — 4 тыс. рублей. То есть узнать, что лежит в парадном дворе музея, невозможно.
Еще меньше надежд узнать, что хранится в подвалах музея. Но есть место, где руководство музея можно поймать за руку.
С 1945 г. на задний двор Артмузея стали свозить десятки, если не сотни, отечественных и иностранных артсистем. Значительную часть составляли германские орудия, захваченные как на поле боя, так и на полигонах и в музеях. Задний двор отделен от улицы вытянутым зданием Артиллерийского музея, а с другой стороны — рвом с водой. За рвом какие-то закрытые территории. Задний двор с 1945 г. по 2012 г. охраняется милицией и собаками.
Среди раритетов во дворе Артиллерийского музея были 8-см австрийские зенитные пушки с изменяющейся высотой цапф, 22-см мортира Mrs.531(f), 76-мм пушка Ф-22 системы Грабина переделанная немцами в 1941 г. в 7,6-см Рак.36(г) — самую мощную в мире в 1942–1943 гг. противотанковую пушку.
И вот к началу XXI века задний двор Артмузея опустел.
3 февраля 2012 г. я через газету «Независимое военное обозрение» задал вопрос руководству музея, а куда делись десятки или даже сотни пушек с заднего двора?
Реакция последовала мгновенно. В мартовском 2012 г. номере журнала «Калашников» была опубликована статья «“Историки” и музеи», подписанная пятью руководителями музея, у каждого по 3–4 строчки званий и регалий — доктора, профессора, член-коры и т. д. На семи страницах статьи — ругань по адресу «историка», то есть меня, грешного. Ну, да ладно! А как насчет исчезнувших пушек? «Представляете, сотни образцов — все на месте, как, впрочем, и все другие музейные экспонаты». А на заднем дворе рос бурьян, были «покосившиеся сараи» и даже «древняя котельная». А пушки? А пушек не было!
Риторический вопрос, кому должен верить читатель, «историку» в кавычках или «великой пятерке» докторов и академиков?
Увы, «историк» располагает несколькими десятками фотографий (с негативами), где на фоне задней стены Артмузея видны десятки раритетных орудий. Фотографии достаточно четкие, на некоторых из них заметны сделанные белой краской инвентарные номера Артиллерийского музея. А несколько пушек с этими инвентарными номерами внесены в каталог 1961 г.
Исчезнувшие с заднего двора Артмузея пушки могли составить коллекцию как минимум двух десятков областных музеев. А нынешняя стоимость их — сотни миллионов, если не миллиардов рублей. А где они все?
И самое странное — это наглый тон «великолепной пятерки»: «Заткнись! Ничего там не было». Они абсолютно уверены в своей безнаказанности. Риторический вопрос: если бесследно из музея исчезли многие десятки орудий (весом от 2 до 20 тонн), то что можно сказать об украшенных драгоценностями саблях и кинжалах?
Давно пора перестать стесняться контрибуций 1945 года. Пора их показать русскому народу и всему миру. Ну а главное, нужна срочная и гласная, то есть под контролем общественности, инвентаризация Артиллерийского и других подобных ему музеев.
Глава 15 ГЕРМАНСКИЕ ЗЕНИТНЫЕ РАКЕТЫ В СССР
ГЕРМАНСКИЕ УПРАВЛЯЕМЫЕ ЗЕНИТНЫЕ РАКЕТЫ И ИХ СОВЕТСКИЕ МОДИФИКАЦИИ
В 1945 г. среди прочих трофеев в руки наших военных попало несколько образцов германских управляемых зенитных ракет, а также документация к ним и оборудование для их производства и испытаний.
В конце войны американские стратегические бомбардировщики Б-17, Б-24 и Б-29 бомбили объекты в Германии и Японии на высотах 8—10 км. На таких высотах с ними могли эффективно бороться лишь крупнокалиберные германские зенитные орудия. У СССР же к 1 января 1946 г. не было зенитных орудий калибром свыше 85 мм, то есть противостоять летающим крепостям было попросту нечем. В такой ситуации наше руководство ухватилось за германские ракеты, как утопающий за соломинку.
Наиболее перспективной германской зенитной управляемой ракетой можно считать «Вассерфаль» («Водопад»), разработанную в Пенемюнде под руководством Вернера фон Брауна. Внешне ракета представляла собой в два раза уменьшенную копию баллистической ракеты ФАУ-2.
ЗУР «Шметтерлинг» («Бабочка») разрабатывалась самолетостроительной фирмой «Хеншель» с 1941 г. и имела заводской индекс Hs-117. Она, как и «Вассерфель», до конца войны доведена не была, хотя немцы и собирались запустить ее в серийное производство в конце 1944 г.
Ракета «Шметтерлинг» управлялась по радио с земли и имела систему оптического сопровождения (систему управления «Бур-гунд»). Ракета предназначалась для поражения воздушных целей на высотах до 10,5 км и дальностях до 30 км.
Корпус, крыло и стабилизатор представляли собой конструкцию с работающей обшивкой, состоящую из каркаса из сборных стальных элементов с обшивкой из листовой стали, приваренной к нему при помощи точечной сварки. Ракета была снабжена жидкостным реактивным двигателем (ЖРД) с центральным соплом. Тяга двигателя составляла около 8 т, а время работы его — 41 секунда. В качестве горючего использовался «визоль» (винилизобуталованный спирт), а в качестве окислителя — «сальбий» (98-процентная азотная кислота). Баки ракеты вмещали 450 кг топлива и 1500 кг окислителя.
«Вассерфаль» имела радиокомандную систему наведения с использованием двух РЛС. Одна РЛС следила за целью, а вторая отслеживала ЗУР. При этом обе отметки (от цели и от ракеты) выводились на одну электронно-лучевую трубку. Оператор с помощью ручки управления на так называемом «кнюппеле» старался совместить на экране отметки от цели и ЗУР. Сигналы от «кнюппеля» поступали в счетно-решающее устройство фирмы «Сименс», где вырабатывались необходимые команды, которые через передатчик по радиоканалу передавали на ракету. (Сх. 4)
Пуск ракеты производился вертикально с особого пускового стола. В полете ракета управлялась с помощью газовых и аэродинамических рулей.
Боевая часть ракеты «Вассерфаль» содержала от 100 до 150 кг взрывчатого вещества. Для ракеты было спроектировано четыре типа взрывателей (два радиовзрывателя, один инфракрасный и один оптический).
