Еще одним центром еврейской работорговли в США стал Чарльстон в Южной Каролине. Здесь также еврейские предприниматели построили большое количество спиртовых заводиков, продукция которых отправлялась в Африку в обмен на рабов. Впрочем, рабы от этого «обмена» шли не только в США, но и на еврейские рабовладельческие плантации в Вест-Индии. Здесь два еврейских дельца Айргер и Сейллер, тесно связанные с Ротшильдами, образовали рабовладельческое агентство «Асиенто»[190].
Для иудеев типа Арона Лопеца африканцы были все равно что дикие животные или скот. Система еврейской работорговли неграми, например в XVIII веке, была поставлена таким образом:
1. На территории Африки создавались фактории дилеров-работорговцев, которые любыми способами (насилием, спаиванием, обманом) захватывали негров, заковывали их в колодки или цепи.
2. Из США приходили корабли, заполненные спиртом, на которые после разгрузки «огненной воды» несчастных невольников загоняли в трюмы, которые наглухо задраивали. Пищу и воду передавали в узкое отвестие, через которое не мог проползти человек. Перед отходом корабля в Америку капитаны-рабовладельцы рассчитывались с дилерами-рабовладельцами. За каждого негра давали или 400 л разбавленного спирта (чаще всего рома), или 40 кг пороху, или даже просто 18-20 долл.
3. Рабовладельческие корабли приходили в США, и здесь уже негры распродавались по всей стране. Стоимость одного раба достигала 2000 долл. Уже в середине XVIII века каждый шестой житель восточных штатов США был раб-негр.
Еврейские работорговцы объясняли немалую по тем временам стоимость негров их высокой смертностью по пути из Африки в США. В самом деле, по данным исторических источников, из каждых десяти негров берегов США чаще всего достигал только один. Только за 1661-1774 годы из Африки в США было ввезено около миллиона живых рабов, а свыше девяти млн. погибло по дороге[191]. Доход еврейских работорговцев от этой операции в ценах середины XVIII века составлял не меньше 2 млрд. долл. — астрономическую по тем временам цифру. Доход этот послужил укреплению мощи еврейского финансового капитала.
В XVII веке, когда европейские колонисты начали осваиваться в Северной Америке, ее территория была заселена многочисленными индейскими племенами. Оккупанты совсем не считались с хозяйскими правами и племенными интересами индейцев и буквально с самого начала объявили им войну на истребление. Конечно, вооруженные луками и стрелами, индейцы не могли достойным образом противостоять оккупантам. В вооруженных схватках на одного убитого оккупанта приходились многие десятки индейцев. Расправившись таким образом с мужчинами, колонисты нападали на индейские селения, где оставались только женщины, дети, старики, и безжалостно убивали их. Те индейские племена, которых оккупанты не могли уничтожить силой оружия, они истребляли подлостью и коварством. Самыми распространенными методами в этом роде были продажи индейцам одеял, зараженных черной оспой[192] или другими страшными болезнями, а также отравленной водки.
Захватив земли, принадлежавшие индейцам, оккупанты объявили их коренных жителей иностранцами. По законам США (действовавшим вплоть до 1924 года!) индейцы не являлись гражданами этой страны и не имели здесь никаких прав.
Приведу несколько характерных примеров.
Одно из многочисленных индейских племен — чироки до конца XVII века жило на территории нынешних штатов Вирджиния, обеих Каролин, Алабама и Джорджия, занимая широкую полосу земли между горами и морем. После 1721 года белые оккупанты начали постепенно теснить этот народ и захватывать его земли, оставив ему только небольшой кусочек.
В 1791 году правительство США навязало этому народу грабительский договор, лишивший чироки большей части своей исторической территории. Остальные земли чироки провозглашались якобы неприкосновенными. Однако через 35 лет оккупационная политика ужесточается. При Военном министерстве США создается Управление по делам индейцев. Подведомственность индейцев военному министерству свидетельствует о том, что федеральные власти не скрывают своих планов продолжения войны с индейцами. Правительство США осуществило насильственное переселение индейских племен в тогда еще пустынный район Дальнего Запада. Принудительному переселению подверглись 5 крупнейших племен, живших на Юго-Востоке США, в том числе чироки. Переселение осуществлялось как войсковая операция вооруженных сил США и сопровождалось актами чудовищного насилия, массовых убийств и произвола. Военные мародеры грабили индейское имущество, захватывали скот.
«Демократическое» правительство США под страхом смерти сгоняло «представителей» индейских племен, чтобы заключить с ними «добровольный» договор о продаже земли. Так, например, силой собрав 400 из 17 тыс. индейцев племени чироки на «общеплеменное собрание», оккупанты заставили «всенародное собрание» одобрить договор, который вскоре был ратифицирован Конгрессом США. Так у чироки было отобрано 7 млн. акров хорошо возделанной земли. Согнав всех чироки, войска погнали народ на вновь отведенную «индейскую территорию» за Миссисипи. Из 17 тыс. индейцев чироки во время переселения погибло 4 тыс. человек. Позднее и эта предоставленная чироки земля была у них отобрана. Всего оккупанты захватили у них 81,2 млн. акров земли.
За Миссисипи были изгнаны также жившие на Юго-Востоке США чикасавы, чоктавы, крики, семинолы. Американский генерал Джексон, прославившийся чудовищными по своей жестокости операциями против индейцев, в 1818 году истребил во Флориде по меньшей мере треть семинолов.
Однако через небольшой срок белые оккупанты двинулись осваивать территории за Миссисипи. Страшную роль в этом освоении сыграли еврейские торговые фактории.
Говоря о том, как совершалась колонизация этих земель, Зомбарт писал: <Группа выносливых мужчин и женщин — скажем, семейств 20 отправлялась в незаселенную пустошь, чтобы начать здесь новую жизнь. Среди этих двадцати семейств девятнадцать были снабжены плугом и серпом; они шли с намерением распахать леса, выжечь степи и трудами рук своих зарабатывать себе пропитание. Двадцатая же семья открывала лавку и посредством торговли — может быть, даже кочевой торговли — снабжала своих сотоварищей необходимыми предметами потребления, которых земля не производила. Эта двадцатая семья вскоре берет на себя и сбыт земледельческих продуктов, добываемых девятнадцатью другими семьями. Она раньше других располагает наличными деньгами и поэтому в случае нужды может оказать услугу ссудой. Очень часто к «лавке», которую она держала открытой, примыкало нечто вроде земельного кредитного банка, а часто, вероятно, и агентство по продаже земли и тому подобные предприятия. Таким образом, благодаря деятельности этой двадцатой семьи крестьянин Северной Америки с самого начала приходит в соприкосновение с денежным и кредитным хозяйством Старого Света. Все производственные отношения с самого начала складывались на современных основах. Дух города сейчас же победоносно проникал в самые отдаленнейшие деревни. Можно сказать, что с первого дня колонизации народное хозяйство Америки начинает проникаться капиталистическим духом и элементами капиталистической организации. Ибо эти первые клеточки вскоре разрастаются во всеобъемлющие организации. Но кто придал этому Новому Свету капиталистический отпечаток, кто именно, если считать здесь решающим фактором чисто личный элемент, а не историческую конъюнктуру? Двадцатая семья в каждой деревне!
Нечего прибавлять, что этой двадцатой семьей каждый раз была еврейская семья, которая присоединялась к группе переселенцев или приходила к ним, как только они основывали колонию>.[193]
Еврейские торговые фактории — форты, где за водку или оружие торговцы (чаще всего еврейские) скупали у индейцев пушнину и смотрели на них как на объект эксплуатации, не разрешали представителям других факторий эксплуатировать «своих индейцев». Каким способом белые торговцы наказывали неподчиняющихся индейцев, свидетельствует следующая история. Однажды на Миссури появились торговцы — агенты другой фактории и стали скупать пушнину по более выгодной цене. Тогда торговцы старой фактории решили «наказать» индейцев, сдававших пушнину конкурентам. В 1837 году на пароходе был отправлен в факторию Форт-Юнион человек, больной оспой, а предупрежденный управляющий факторией созвал в Форт-Юнион 500 лучших охотников из числа тех, кто сдавал пушнину конкурентам. В фактории всем им ввели кровь оспенного больного, а затем управляющий распрощался с ними. Не прошло и месяца, как все племя заболело оспой. Сохранился рассказ управляющего факторией Форт-Маккензи, который посетил одну из деревень зараженных индейцев, чтобы выяснить, как действует инфекция. Он увидел, что среди вигвамов валялись сотни трупов и только две оставшиеся в живых индианки пели погребальные песни. Торговцы-преступники не только убили таким образом индейцев, но и нажились на их гибели, сняв с покойников одежду, сшитую из отборных бизоньих шкур, и отправили ее в свои лавки, торговавшие в городах.
