Знакомство с научными публикациями членов Общества показывает, что имена российских специалистов, занимавшихся и занимающихся изучением духовного наследия Клаузевица, его членам хорошо известны. Кстати, несколько лет назад при поддержке Общества была переведена на немецкий язык и с комментариями издана книга нашего соотечественника Александра Андреевича Свечина «Клаузевиц»[380]. Книга имеет весьма красноречивый подзаголовок: «Классическая биография — из России». Думается, что такая оценка особенно важна, так как когда-то в Германии открыто заявляли, что лучше немцев Клаузевица никто и никогда понять не сможет[381].
Достойно всяческого уважения отношение немецкой общественности и органов власти Германии к тем памятным местам, которые связаны с именем Клаузевица. Причем такое отношение после Второй мировой войны демонстрировали оба немецких государства. Так, еще в 1971 г. власти ГДР организовали перезахоронение останков Карла фон Клаузевица и его супруги, для чего был подготовлен специальный государственный акт. Прах немецкого военного философа и его жены был перевезен из польского города Вроцлава (бывший Бреславль) в родной город Клаузевица — Бург, где и был перезахоронен на Восточном кладбище. В гарнизоне Национальной народной армии ГДР, расквартированном в Бурге, в 1989 г. был установлен бронзовый бюст Клаузевица.
Уже после объединения Германии был приведен в порядок и дом семьи Клаузевицев в Бурге, в котором 11 октября 2000 г. президентом Общества Клаузевица отставным генералом бундесвера Клаусом Науманном в торжественной обстановке был открыт музей выдающегося немецкого военного мыслителя. От имени Общества музею был передан бюст Клаузевица работы Вальтера Шуберта. Там же, в Бурге, с 30 июня по 1 июля 2005 г. состоялось собрание Общества Клаузевица, приуроченное к 225-летию со дня рождения мыслителя.
Все сказанное позволяет сделать вывод о том, что идеи Клаузевица живут и по сей день. Они учитываются представителями науки, политиками, военными не только в Германии, но и во многих других странах, побуждая к размышлению, давая необходимые импульсы для познания войны, дальнейшего развития теории и практики. Немецкие исследователи, а также лица, занимающиеся реальной политикой в сфере обороны и безопасности, по-прежнему опираются на творческое наследие своего великого соотечественника и черпают в нем плодотворные идеи для решения задач, стоящих перед Германией сегодня.
И в заключение. В Германии традиционно весьма оперативно реагируют на появление за рубежом — особенно в нашей стране — исследований, так или иначе имеющих отношение к Клаузевицу[382]. Так, в мае 2004 г. представители немецкой делегации при посещении Военной академии Генерального штаба Вооруженных сил Российской Федерации и в ходе состоявшегося там семинара, посвященного наследию немецкого военного философа, с большим вниманием отнеслись к только что вышедшей — пусть и крайне ограниченным тиражом — книге Андрея Евгеньевича Снесарева «Жизнь и труды Клаузевица». Германскими специалистами неоднократно и вполне обоснованно отмечалось духовное родство и схожесть судеб Клаузевица и тех российских мыслителей, которые занимались изучением его творческого наследия. С полным правом к числу этих ученых может быть отнесено и имя Андрея Евгеньевича Снесарева.
В трудах, вышедших в Германии и посвященных воздействию учения Клаузевица на Россию, имя А. Е. Снесарева и ранее неоднократно упоминалось. Обычно он назывался в ряду других военных специалистов старой русской армии, поступивших на военную службу в Красную армию после революции. Хотелось бы верить, что выход в свет нового издания труда, посвященного Клаузевицу, откроет имя Андрея Евгеньевича Снесарева для российского и зарубежного читателя (в том числе и германского) в новой ипостаси: как крупнейшего знатока духовного наследия немецкого военного философа Карла фон Клаузевица.
Беатрис Хойзер[383]
Книга Клаузевица «О войне» как шедевр XXI века
Клаузевиц всемирно известен…
К началу XXI в. идеи и терминология Клаузевица, независимо от того, корректно или нет они использовались, прочно вошли в литературу по военным вопросам и проблемам политики безопасности. Вне зависимости от того, пишет о случайности на войне русский генерал или американский политолог, читаем мы сами о ее сущности и ее проявлениях, или же о «необходимости и роли военной авиации как политического инструмента»[384], мы всегда оперируем производными от понятий и идей Клаузевица. Война как инструмент политики, война как столкновение двух волевых начал, ограниченная война или война, не знающая пределов, трения, опасность эскалации — все это укладывается в подходы Клаузевица и сегодня используется как стандартный набор основных понятий в военных учебниках и источниках концептуального характера ведущих военных держав мира. Поскольку сфера применения термина «стратегия» становится все шире, Клаузевиц даже попал в поле зрения экспертов по вопросам менеджмента, хотя и произошло это не совсем в русле науки. Благодаря книге «О войне», служащей для некоторых кладезем случайно выбранных и применяемых решений, идеи Клаузевица ныне служат практическим руководством для ответа на вопрос «Как завоевывать рынки»[385], а в книге «Клаузевиц: мыслить стратегически», изданной Бостонской консалтинговой группой, можно найти лишь размышления об экономике предприятия[386].
Велик список тех, кто причисляет книгу «О войне» к величайшим произведениям мировой литературы. Авторитетный американский политолог Бернард Броди назвал труд Клаузевица «не только величайшим, но и действительно единственной великой книгой о войне»[387]: мнение, которое до сих пор вновь и вновь откликается эхом в англо-американском мире[388]. Многие великие философы, политологи и идеологи XX в., интересовавшиеся международными отношениями, — от Ленина в России до Мао Цзэдуна в Китае, от Раймонда Арона во Франции до Петера Парета в Америке, от Вернера Хальвега до Майкла Говарда в Великобритании — интенсивно работали с главной книгой Клаузевица.
Американским военным потребовалась Вьетнамская война, чтобы Клаузевиц привлек их пристальное внимание. В колледже ВМС США вновь переведенная Майклом Говардом и Петером Паретом книга «О войне» в 1976 г. стала обязательной для изучения, в 1978 г. этому примеру последовал колледж ВВС, а в 1981 г. — колледж Армии США[389]. По сей день труд Клаузевица наряду с идеями Сунь Цзы доминирует в военной мысли США, а благодаря большому американскому влиянию в НАТО воздействует и на их союзников, а также на другие страны Запада. Но в этом нет ничего нового: уже в XIX столетии книга «О войне» волной разошлась по Франции, Америке, Великобритании, а в XX в. она была прочитана и в военных академиях Японии.
…Но устарел?
Вместе с тем довольно рано было высказано мнение, что главный труд Клаузевица устарел. Например, накануне Первой мировой войны недовольство французского исследователя стратегии Жана Колина вызвало проводимое Клаузевицем различие между войной с ограниченными целями и абсолютной войной, что затрудняло применение этого положения во времена Колина.
«Клаузевиц считал войну с ограниченным успехом еще возможной для своего времени, при этом все же нет данных, указывающих на то, что такое мнение было оправданным. В любом случае в отношении европейских войн XX в. это правило не действует… Несмотря на страдания, которые претерпевало большинство воюющих государств, вследствие материальных условий современной войны было бы абсолютно невозможно избежать радикального решения при помощи боя. Когда две армии, полностью заняв боевое пространство, движутся навстречу друг другу, единственное, что их интересует, это победа. Действуя подобным образом, столкновения практически не избежать, как невозможно искать победу лишь в частичном успехе. Становится ясно, что различия между абсолютным наступлением и наступлением с ограниченной целью, проводимого Клаузевицем в прошлом веке, более нет, тем более, если речь идет о войне в Европе»[390].
То есть, в соответствии с точкой зрения Колина, ни того, кому пришла идея захотеть избежать такой абсолютной войны с ее резней и бедствиями, ни того, кому может прийти такая мысль, нельзя отнести к числу благоразумных людей. (В 1917 г., в одном из абсолютных сражений Первой мировой войны пал и сам Колин.)
Все же Колин был не единственным, кто полагал себя опередившим Клаузевица. Его современник, прусский генерал Вальтер Райнхардт, «оценивал теорию Клаузевица [в ее главных частях и в целом] как отставшую»[391]. Отвечая на вопрос в связи с началом Первой мировой войны, немецкий генерал фон Кун заявил на заседании комитета рейхстага: «Несмотря на высокую ценность книги „О войне“, которую использует каждый солдат, по прошествии ста лет не все ее положения могут быть применены без оговорок»[392]. Эрих Людендорф, жестокий немецкий командующий и предвестник национал-социализма, сформулировавший термин геноцидной «тотальной войны», в 1935 г. писал в одноименной работе, что «все теории Клаузевица должны быть отброшены», так как его «труд принадлежит прошедшему всемирно-историческому периоду и на сегодня изжил себя; его учение может даже ввести в заблуждение»[393]. Не только во Франции и Германии, но и в Великобритании и СССР имелись критики Клаузевица. То, что стоявший близко к фашизму Джон Фуллер давал Клаузевицу оценки, схожие с оценками его Людендорфом, возможно, не вызовет удивления, но то, что обычно весьма вдумчивый Лиддел Гарт, видимо, вообще никогда не читал «О войне», не добавляет ему дивидендов[394]. К числу тех, кто считал Клаузевица устаревшим и не имеющим больше значения, относился и Иосиф Сталин.
