Прелесть русских городов можно ощутить, пройдя несколько десятков верст густыми лесами, полями, оврагами и заросшими кустарником пустошами и выйдя наконец к широкой речной долине, где-нибудь в бассейне Оки, в центре России, в сгущающихся сумерках увидеть далекие огоньки стоящего на возвышении, над рекой, города. Сколько тепла, красоты и широты в этой картине. Русское сердце дрогнет, и на глазах выступят слезы при виде широкой панорамы, где поля, леса и небеса сливаются в единое полотно, посреди которого теплятся огоньки какого-нибудь ныне забытого города Оболенска или Дедославля. Это поэзия русского мира — неброская в деталях, но величественная и покоряющая сердце в целом.
Но вернемся в Киев 1146 г., к князю Изяславу II Мстиславовичу. Время его правления изобиловало походами, войнами, и каждый год при подробном рассмотрении мог бы составить целый роман о Руси, ее быте, радостях и горе.
Первым делом Изяслав II велел позвать Святослава Всеволодовича, сына покойного Всеволода II Ольговича. Князья были «сестричи», ибо супруга Всеволода II доводилась родной теткой Изяславу II.
Новый великий князь худого Святославу не сделал, но далеко от себя не отпускал.
Вторым делом Изяслава II было поймать бояр, сидевших в Киеве, в лояльности которых новый Великий князь не был уверен. «Изоимаша Данила Великого, и Гюргя Прокопьча, Ивора Гюргевич Мирославля вноука» и многих иных. И «на искоупе поустиша» этих бояр.
Спустя четыре дня после занятия Изяславом II Киева в болоте «емше» несчастного Игоря Ольговича. Изяслав II отправил князя в монастырь на Выдобиче. Тут Игоря заковали и повезли в Переяславль, где всадили в поруб в монастыре св. Иоанна.
Пока шли события, связанные со сменой власти, киевляне и дружинники Изяслава II творили свой суд. Они грабили имения Ольговичей в Киеве и в окрестных землях.
Счастливо избежавший гибели Святослав Ольгович приехал в Чернигов, но, не чувствуя себя в безопасности, оставил в городе посадника «Къстяжка» и уехал подальше от Киева и поближе к степи в Курск, а оттуда в Новгород-Северский.
Половцы, узнав о случившемся в Киеве, по обыкновению послали к Изяславу II «мира просяче».
Между тем несчастья Святослава Ольговича не закончились, а лишь начались. Из Чернигова от «Коснятко» к князю прислали сказать, что его двоюродные братья Давыдовичи «доумають о тобе хотять яти» и ездить к ним не следует. Святослав Ольгович и ранее догадывался о корыстолюбии родни, и веские доказательства скоро были представлены.
По здравому размышлению Святослав понял, что опереться ему можно не на двоюродных братьев, а на дядю великого князя, считавшего, и не без оснований, себя обделенным киевским столом, Юрия Владимировича Долгорукого, потихоньку обживавшего Северо-Восточную Русь.
Вскоре из Новгорода Северского в Суздаль помчался гонец с приглашением Долгорукому прийти «в Роускоую землю».
Одновременно к Новгороду Северскому стали сходиться все, считавшие себя обделенными на Руси. Из Старой Рязани приехал Владимир Святославович, внук Ярослава Святославовича Рязанского, в свое время изгнанного Всеволодом II из Чернигова.
Подошел к Новгороду Северскому с полком и знакомый нам Иван Ростиславович Берладник, изгой галицкого княжеского дома. Отозвались на призыв Святослава Ольговича половцы. Их ханы доводились родственниками по матери Святославу Ольговичу, и взаимопонимание между Ольговичами и степью было полным.
Так на берегах Десны и Сейма собралась сила, которой в Южной Руси не было места и с которой Изяславу II пришлось бороться.
Для того чтобы число врагов день ото дня не множилось все более, Изяслав II дал Святославу Всеволодовичу «Боужьскыи и Межибожье» и пять иных городов. При этом Владимир-Волынский, столицу края, великий князь у Святослава Всеволодовича отобрал.
Не успел Изяслав II уладить дела, как пришлось вспомнить о дяде Вячеславе Владимировиче, сидевшем в Турове. Бояре напомнили Вячеславу, что именно он старший среди Мономашевичей. Князь приободрился и занял все города, которые ранее у него отнял Всеволод II Ольгович. Занял Вячеслав и Владимир Волынский и посадил в нем сына своего покойного брата Андрея Ярополка.
Изяслав II не мог мириться с действиями дяди и снарядил в поход на Туров брата Ростислава Мстиславовича и Святослава Всеволодовича. Туров у дяди отняли и увели из города епископа Акима и посадника Жирослава Яванковича, а в городе оставили сына великого князя Ярослава Изяславовича.
Вячеславу Владимировичу велели сидеть в волынском городе Пересопнице или Дорогобуже.
Скитания Святослава Ольговича
В то же время Изяслав II обратил взор на Восток от Днепра. Великий князь приехал на «снемъ» с Давыдовичами и велел им идти на двоюродного брата Святослава Ольговича. В помощь Давыдовичам Мстислав II дал сына с переяславцами и берендеев.
Поход вылился в грабеж богатого имения Святослава Ольговича. Первым делом посланники великого князя убили «Дмитра Жирославича и Андрея и Лазоревича» и стали у «Мелтекове селе». Тут-то и начался разгром имения. Пришедшие стали в «лесе в Порохни». Рядом паслось громадное стадо Ольговича, состоявшее из трех тысяч кобыл и тысячи жеребцов. Скоро запылали окрестные села и затрещало пламя над дворами и полными убранного жита амбарами.
Святослав Ольгович со стороны наблюдал над занявшимся над его волостью заревом и не имел сил вступиться. Князь лишь послал к Долгорукому гонца с мольбой о помощи.
Как только Изяслав II узнал, что Долгорукий выступил походом в северские земли, он тотчас послал гонца к рязанскому князю Ростиславу Ярославовичу, и тот принялся воевать волости Северо-Восточной Руси.
Юрий Долгорукий стоял в Козельске, когда узнал о действиях рязанского князя. Долгорукому пришлось вернуться в Ростово-Суздальскую землю, а в помощь Ольговичу отправить сына Ивана.
А в северской земле продолжился разгром имений и волостей Ольговичей. Силы великого князя подошли к селу, принадлежавшему сидевшему в заточении Игорю Ольговичу. И «бе оже тоу готовизни много, въ бретьяничахь и в погребех вина и медове и что тяжкого товара, всякого, до железа и до меди, не тягли бяхоуть от множества всего того вывозити».
Активно участвовали в дележе Давыдовичи. Они велели добро «имати на возы собе и воемъ и потомъ повелеста зажечи дворъ и црквь стго Георгия».
Близилось Рождество Христово. Стояла глубокая зима, и сани Давыдовичей, едва влекомые лошадьми от обилия товаров, скрипя полозьями, ехали к Путивлю. В городе стоял Изяслав II с «силою Киевьскою».
Пришел великий князь в Путивль не случайно. Под городом располагалась усадьба Святослава Ольговича, и едва она уступала богатством двору Игоря Ольговича. Киевляне мстили Ольговичам за годы правления Всеволода II Ольговича и разоряли их гнезда.
Имение Святослава Ольговича было обильно «немочно двигноути». Погреба усадьбы скрывали пятьсот «берковьсковъ медоу». Там же стояло восемьдесят корчаг вина. В княжеской церкви Вознесения «облупиша съсуды серебреныя… и книгы и колоколы». Скоро в имении «не оставиша ничто же». В довершение поделили челядь, которой в усадьбе было семьсот человек. Не забыли поделить скот.
Святослав Ольгович оказался не просто ограблен, но был лишен возможности существования в собственной волости, ибо у него «нетоуть ни жита ни что». И князь повернул коня на север, в леса вятичей, где еще его отец Олег и дед Святослав искали спасения от потомков Всеволода Ярославовича. Те леса давали защиту, куда более надежную, нежели стены городов Северской земли.
Святослав Ольгович от Новгорода-Северского уехал к Карачеву. Часть дружины пошла за князем, часть осталась, сев по дворам и усадьбам. Ехали за Святославом и дружинники его брата Игоря. Ехали с князем жена и дети.
Стоял январь 1146 г. (январь 1147 г. по новому летоисчислению). Вслед за Святославом Ольговичем на север двинулись великий князь, Давыдовичи, берендеи и Святослав Всеволодович — родной племянник гонимого князя. Шли среди глубоких снегов, под высоким морозным небом, от Путивля «на Севьско» (г. Севск) и далее на «Болдыжь». Это был кратчайший путь на Карачев.
Святослав Ольгович, узнав о идущих к Карачеву, выехал в дремучие брянские леса и, не теряя времени, пошел «оу Вятиче».
С волостью Святослава Ольговича поступили так. То, что принадлежало Игорю Ольговичу, отошло Изяславу II, а то, что было за Святославом Ольговичем, Изяслав II поделил с Давыдовичами.
Зимой, сидя в холодном порубе в Переяславле, разболелся Игорь Ольгович. Он послал к Изяславу II просить постричь его. Поруб разобрали, принесли полуживого от холода и болезни Игоря в келью и постригли. Вслед за тем Игоря Ольговича перевезли в Киев, в монастырь св. Федора.
