Номинальным командующим Армянского легиона стал дашнак генерал Драстамат (Дро) Канаян, Грузинского – полковник Шалва Маглакелидзе. Казармы Азербайджанского и Северокавказского легионов неоднократно посещал Иерусалимский муфтий Хадж Амин эль-Хуссейни. Перед легионерами он выступал с призывами «к джихаду против неверных в равноправном союзе с рейхом».
В исламских частях германским командованием были введены должности мулл. Мулла, по замыслам создателей данных подразделений, должен был совмещать в себе функции религиозного главы и военного командира. Такая организация военных подразделений является традиционной для мусульманских народов – по образу Мединской общины пророка Мухаммеда, которая являлась не только общиной верующих, но и военным лагерем.
Курс военно-политической подготовки восточных легионеров завершался коллективной присягой фюреру. После этого формированию вручался «национальный флаг» и часть отправлялась на фронт.
В 1942 г. из Польши на Восточный фронт была отправлены следующие полевые батальоны восточных кавказских легионов: два азербайджанских (804-й и 805-й); три северокавказских (800, 801, 802); два грузинских (795-й и 796-й); два армянских (808-й и 809-й).
В 1943 г.: шесть азербайджанских (806, 807, 817, 818-й, 819-й и 820-й); три северокавказских (803, 835, 836,); шесть грузинских (с 797-го по 799-й, 822-й, 823-й и 824-й); шесть армянских (810, 812, 813, 814, 815 и 816-й).
Всего же за два года (до упразднения штаба в Радоме в конце 1943 г.) здесь было сформировано 6 северокавказских, 8 азербайджанских, 8 грузинских, 8 армянских батальонов.
До мая 1943 г. на Украине, на территории Полтавской области, было укомплектовано: шесть азербайджанских (I/4, I/73, I/97, I/101, I/111, II/73); четыре грузинских (I/1, I/9, II/4, II/198); три армянских (I/125 I/198 II/9); два усиленных северокавказских полубатальонов (842 и 843).
Численность одного батальона колебалась между 800 и 1000 человек. Заместителями германских командиров батальонов и рот были «национальные» представители. Вооружение батальонов было трофейным, то есть советским.
Грузинский батальон II/198 немцы хотели использовать в ходе наступления на направлении Туапсе – Сухуми. Но действия советских войск сорвали их планы. Поэтому батальон II/198 к июню 1943 г. в преддверии операции «Цитадель» был вновь придан 198-й пехотной дивизии, стоявшей в качестве резерва в тылу 1-й танковой армии на Донецком фронте.
После начала операции «Цитадель» в десятых числах июля упомянутый грузинский батальон в составе 198-й дивизии был введен в состав 3-го танкового корпуса 4-й танковой армии, наступавшей со стороны Белгорода в направлении Курска, навстречу продвигающейся от Орла 9-й армии вермахта. По словам западногерманского военного историка Й. Хоффманна, ссылающегося на находящиеся в его личном архиве отчеты командира II/198-го батальона капитана фон Мюллера, грузинские легионеры отлично проявили себя в битве на Курской дуге. В частности, по сведениям капитана фон Мюллера, легионеры хорошо зарекомендовали себя как при патрулировании улиц и несении службы по охране мостов в Харькове и его окрестностях, так и в разгар сражения во время строительства позиций: «частично под сильным артиллерийским огнем и атаках противника».
Поскольку основной задачей входивших в 4-ю танковую армию пехотных дивизий являлась защита коммуникационных систем, находящихся к востоку от Харькова, легионеры II/198-го пехотного батальона приняли участие в успешной обороне от налетов советских партизан этих важнейших для вермахта коммуникаций, по которым происходило непосредственное снабжение 4-й танковой армии, ведущей боевые действия к северо-востоку от Белгорода.
После перехода советских войск в контрнаступление легионеры II/198-го грузинского батальона обороняли в начале августа позиции под Казачьей Лопанью в районе Харькова.
Во время отхода германских войск к Днепру легионеры II/198-го батальона осенью 1943 г. несли охранную службу в районе Кременчуга и Кировограда.
При этом помимо батальона II/198 в сражении под Курском и Белгородом приняли участие и более мелкие подразделения Грузинского легиона. В частности, еще в мае 1943 г. зафиксировано наличие в 4-й танковой армии 4-ой грузинской роты снабжения /606, а в оперативной группе «Кемпф» – 4-ой грузинской охранной роты /591. К сентябрю в составе 4-й танковой армии находилась также 4-я грузинская дорожно-строительная рота /407, а в 8-й армии (в которую, к этому времени была переименована бывшая оперативная группа «Кемпф») 4-ая и 6-ая грузинские роты снабжения /591. Кроме того, в действовавшей на юге 1-й танковой армии, к сентябрю 1943 г. зафиксировано наличие 3-й и 4-й грузинских рот снабжения /607, а также 4-й грузинской роты снабжения /612. Несмотря на неблагоприятный для немцев ход событий, упомянутые подразделения (в отличие от многих других национальных формирований вермахта) продолжали фигурировать в списке штаба генерала восточных войск за декабрь 1943 г.
Вопреки мифологии грузинских националистов моральный дух грузинских легионов был слаб. Вот, например, донесение политуправления Черноморской группы Закавказского фронта от 8 января 1943 г.: «В ночь на 9 декабря 1942 года командир 3-й роты грузинского легиона послал трех легионеров с письмом к командиру 383 сд с заявлением о переходе на сторону Красной Армии. Он просил помочь перебежчикам во время перехода. Один легионер остался в штабе дивизии, а двое направились обратно с ответом начальника штаба 383 сд. 10 декабря Чичинадзе снова направил двух легионеров в штаб дивизии и прислал карту с обозначением места перехода. Легионеры намерены были перейти на сторону Красной Армии 14 декабря. Они ставили себе задачу перебить немцев и открыть фронт для наступления нашего подразделения, но легионер Арбеладзе донес немецкому командованию о готовящемся переходе, поэтому Чичинадзе решил перейти с группой легионеров 11 декабря.
11 декабря в 5.00 после выпуска условных ракет легионеры начали переходить группами, и капитан Чичинадзе перевел группу в составе 22 легионеров, командир взвода Чхаидзе – 26 легионеров, остальные перешли линию фронта отдельными группам по 5–6 человек. Всего 11 декабря перешло 80 человек с вооружением и снаряжением. Через день перешло еще два легионера, через два дня еще двое грузин. Последние рассказали, что после перехода группы легионеров «Грузинский легион был немцами разоружен, снят с фронта и отведен в тыл в направлении Гунайка – Апшеронская…»
Некоторые перебежчики объясняли свое согласие записаться в легион тем, что они были вынуждены к этому, что иначе им грозила смерть. Другие исходили из того, что немцы сильны, что они все равно займут Кавказ и потому вступление в легион является для них единственной возможностью попасть в родной край. Некоторые из них полагали, что, сражаясь в рядах легионеров на стороне немцев, они в случае оккупации немцами территории Грузии будут пользоваться определенными привилегиями. Ряд легионеров высказывали антиколхозные, мелкособственнические настроения: они ненавидят колхозы и думают только о возможности иметь свое индивидуальное хозяйство. Кроме того, многих в легионе удерживает осознание того, что немецкая армия имеет успехи…
Можно считать, что подавляющее большинство легионеров загнано в легионы силой».[91]
В конце концов Гитлер 10 октября 1943 г. отдал приказ, согласно которому восточные войска, а также восточные легионы переводились на второстепенные театры боевых действий – во Францию, Италию, Балканы и т. д. Короче, подальше от Красной Армии.
В итоге большая часть полевых батальонов Грузинского легиона оказалась во Франции. При этом некоторые из них несли службу по охране Атлантического вала: 795-й – в Шербуре в составе 7-й армии; 797-й – в Греневилле, приписанный к 709-й пехотной дивизии вермахта; 798-й – в Сен-Назере в составе 384-й пехотной дивизии; 822-й – первоначально в районе Лиона в составе 344-й пехотной дивизии, а затем в Зандфоорте (Голландия); 823-й – в составе 7-й армии на острове Гернси в проливе Ла-Манш – британской территории оккупированной германскими войсками.
Дислоцированный в Периге 799-й грузинский батальон, задействованный в центральных районах Франции против местных партизан, входил в состав 25-го армейского корпуса, а к ноябрю 1943 г. находился в подчинении командующего германскими войсками во Франции.
Прибывшие позднее всех из Крыма в мае 1944 г. батальоны II/4 и I/9 наряду с туркестанскими и северокавказскими легионерами вошли в качестве запасных батальонов в состав дислоцирующегося в городе Альби-Кастр 1-го кадрового полка кадровой добровольческой дивизии со штабом в Лионе, созданной на основе упраздненных центров формирования восточных легионов в Польше и на Украине, командиром которой был назначен генерал-майор В. фон Хеннинг.
Кроме того, во Франции, где дислоцировалось большинство восточных формирований, был образован штаб командующего добровольческими частями на Западе во главе с генерал-лейтенантом Б. фон Вартенбургом. Батальон II/198, в начале декабря 1943 г. был переброшен с Украины в северную Италию, где, входя в состав 2-го танкового корпуса СС, участвовал в боевых действиях и отличился в борьбе с коммунистическими партизанами в районе Джунео, Домодосолле и Брешиа.
