27 апреля 1429 года армия численностью в четыре тысячи человек выступила из Блуа, следуя по южному берегу реки. Внешне марш проходил без происшествий, но по своему духовному влиянию это был один из самых важных и волнующих маршей, когда-либо проделанных армией. Ведь это была духовно обновленная армия, созданная энергией Девы.
Простодушные французские солдаты испытывали воодушевление от ее присутствия, считая ее святой или живым талисманом, и, насколько известно, беспрекословно подчинялись ее повелениям в отношении собственного поведения. А ее повеления были суровыми и трудными: запрещались ругань и женщины легкого поведения, предписывались присутствие на мессах и исповедь. В головной колонне армии следовала большая группа священников, распевая псалмы. Когда войска выступили в многообещающий поход, успеху которого, по их убеждению, благоприятствовали Небеса, среди них воцарилась атмосфера ликования, почти экзальтации. Выражаясь по-военному, боевой дух был на высоте, и его подняли точно такими же средствами, какими пользовался архиепископ Торстан перед битвой за штандарт, Генрих V перед Азенкуром и Оливер Кромвель перед Данбером.
Перед выступлением в поход Жанна продиктовала англичанам письмо, начинавшееся с фразы, от которой захватывает дух: «Король Англии и ты, герцог Бедфорд... отдайте Деве, посланной Богом, Властителем Небес, ключи от всех добродетельных городов, которые вы захватили и разорили во Франции».
Должно быть, у Бедфорда взлетели брови ко лбу от удивления и зачесался подбородок, когда он получил такое послание. Утверждалось, будто в сердца англичан проник ужас, но до сих пор не имеется удовлетворительных свидетельств того, что солдаты английского лагеря, исключая командование, вообще знали о прибытии Девы 28 апреля в окрестности города.
Вместе с французской армией прибыл обоз для города. Его можно было доставить в город без риска ввязаться в сражение с англичанами, которого французы, естественно, не хотели, двумя путями. Во-первых, можно было совершить широкий обходной маневр на север через лес и пройти через проем между фортами Париж и Сен-Лу. Во-вторых, до города можно было добраться на баржах из Шези, расположенного в пяти милях вверх по течению, высадившись у Порде-Буржуан с восточной стороны. Это оказалось возможным из-за упущения графа Суффолка, который забыл протянуть через реку цепи, – упущение, которое привело бы в бешенство Генриха V. Граф Дюнуа[88], командовавший гарнизоном города и стремившийся связаться с Алан-соном, несомненно, сообщил ему об отсутствии препятствия на реке и предложил доставить обоз этим путем. Таким образом, Алансон повел армию по южному берегу Луары вопреки желанию Девы, которая настаивала, чтобы они шли по северному берегу. Неясно, почему она вообще должна была иметь свою точку зрения на этот вопрос, будучи несведущей в топографии. По ряду причин Алансон не раскрывал перед Жанной своего плана.
Для осуществления плана требовалось много барж, которыми Шези обеспечить не мог. Однако барж, лежащих без дела, было предостаточно у стен Орлеана. Поэтому Алансон и Дюнуа договорились предпринять следующее. Согласно их плану, порожние баржи следовало отправить при благоприятном ветре вверх по течению в Шези, а пока обоз двигался к Шези, армия встала бы напротив города лагерем. В этом городе содержимое обоза было бы перегружено на баржи, которые бы двинулись вниз по течению при любом направлении ветра[89]. Чтобы отвлечь внимание противника от переправы барж вниз по течению, Дюнуа предпринял демонстрацию силы перед фортом Сен-Лу. Несомненно, эта демонстрация вкупе с тем обстоятельством, что форт располагал небольшим числом пушек, обеспечили успех плана французских военачальников.
В удобное время направление ветра изменилось, и все произошло согласно плану. Жанна с небольшим отрядом тоже переправилась по реке у Шези и на следующее утро, 30 апреля, вошла в город при всеобщем ликовании его жителей.
Действия сопровождавшей обоз армии озадачивают. Она не стала, как можно было ожидать, переправляться через реку и идти в город через неохраняемый Порде-Буржуан, но тотчас вернулась в Блуа и через несколько дней снова выступила оттуда с новым обозом для Орлеана, следуя на этот раз по северному берегу реки. Первое объяснение, которое приходит в голову, состоит в том, что во время предыдущего перехода была доставлена лишь часть запасов продовольствия и амуниции, поэтому армия вернулась за их второй частью. Трудно понять, почему в первый переход не был доставлен весь обоз или если это было невозможно, то почему армия не воспользовалась тем же безопасным путем проникновения в город, что и в первый раз. В городских хрониках сохранилась запись, что определенное количество пшеницы было доставлено в город по реке 4 мая, поэтому вполне возможно (хотя я не встречал такого предположения), что армия пошла северным берегом реки с целью отвлечь внимание противника от обоза, следовавшего по южному берегу.
3 мая армия спасения вступила в Орлеан. Представляется, что до этой даты англичане, фактически, игнорировали Деву, если даже предположить, что они знали о ее существовании. Однако это была серьезная ошибка, которую им вскоре пришлось осознать. Потому что к концу того же дня, когда на форт Сен-Лу была совершена новая атака (возможно, тоже носившая демонстративный характер с целью отвлечь внимание противника от доставки пшеницы), Жанна поскакала верхом на лошади галопом из города, присоединилась к атакующим и проявила столько энтузиазма и боевого рвения, что воодушевленные французы захватили и сожгли форт[90]. Вероятно, этот беспрецедентный случай удивил обе стороны в равной степени. Тот факт, что форт Сен-Лу был оставлен в столь опасной изоляции, свидетельствует о вопиющем пренебрежении англичан в то время к своему противнику. Однако Толбот, узнав об успешном штурме французами форта, отправился из форта Сен-Лоран для сбора по пути в нескольких фортах небольшого количества войск, с намерением выбить французов из Сен-Лу. Между тем французы, заметив со стен города приближение англичан, выслали силы прикрытия для сражения с противником. Бой произошел у форта Париж, и в то же время Толбот заметил, как над фортом Сен-Лу поднимаются клубы дыма. Он понял, что опоздал с выручкой форта, и, не имея другого выбора, отступил в расположение своих войск.
Захват Сен-Лу стал поворотным пунктом в осаде Орлеана и, в определенном смысле, во всей войне. В последующие несколько дней происходили весьма драматические события, но они хорошо известны и не вызывают вопросов, поэтому могут быть изложены кратко. На следующий день праздновалось Вознесение, и хронисты, противореча друг другу, дают разные версии поведения Девы в этот день. Одни утверждают, что Жанна решила воздержаться от сражения, другие настаивают как раз на противоположном: будто Жанна хотела боя, но ее удержал от него Дюнуа. Поэтому атака против англичан состоялась 6 мая, и основной удар наносился, исходя из здравой рекомендации Дюнуа, по форту с башнями на мосту. С этой целью ударная боевая группа переправилась лодками на остров Сент-Эньян и оттуда по короткому мосту из двух лодок на южный берег реки. Почему гарнизон форта с башнями допустил постройку этого моста, остается загадкой. Имеется очевидный пробел в описании этого эпизода, и все высказанные догадки вполне допустимы. Мое мнение заключается в том, что боевая группа переправилась на лодках и завязала бой с гарнизоном форта, во время которого и строился мост (наблюдательный пункт на на Сен-Жан-ле-Блан был уже ликвидирован).
Сражение за форт Августин было крайне ожесточенным. Англичане безнадежно уступали в численности противнику. По подсчетам Анатоля Франса, 500 англичан, засевших в укреплении и башнях, штурмовали не менее четырех тысяч французов. После сражения, длившегося целый день, и отражения англичанами нескольких приступов форт, наконец, взяли, благодаря решимости, которую внушала Жанна французским воинам. На следующий день атаки возобновились, теперь уже против земляного укрепления. Повторилась история предыдущего дня, и даже в более ожесточенной форме. В бою использовались пушки, осадные лестницы, подрывные заряды. Под подъемный мост даже подогнали брандер, оснащенный воспламеняющимися веществами, с помощью которого подожгли мост. Таким образом была поставлена под вопрос возможность отхода англичан с земляного укрепления, и, как только они отступили в башни, подъемный мост рухнул. Отважный Гласдейл, размахивавший стягом великого военачальника Черного принца Чандоса, упал в реку и утонул. И ко всему этому отказал порох. Если боезаряд не был достаточно мал, пушечные ядра просто вылетали из жерла и падали в воду, не причиняя вреда. Одновременно гарнизон Орлеана соорудил нечто вроде моста Бейли, при помощи которого перекрыли рухнувшие арки моста и предприняли атаку башен с севера в одно время с атакой с юга. Это стало кульминацией сражения. Крохотные остатки английского гарнизона, бившиеся с отвагой, которая запечатлена в анналах истории, капитулировали, а Орлеанская дева через три часа гордо въехала по мосту на своем скакуне в ликующий город. Она заслужила свой триумф. Ведь со стороны англичан не было отмечено признаков морального упадка. Некоторые из их имен следует вернуть из забвения. Это – Джон Рейд, Уильям Арнольд, Уолтер Паркер, Мэтью Торнтон, Уильям Вон, Джон Берфорд, Пат Холл, Том Сэнд, Джон Лангэм, Том Джолли, Джордж Ладлоу, Блэк Гарри, Билл Мартин, Дэви Джонсон и Дик Хок. (Имя Тома Гобли не встречается.)
