В ноябре 1936 года в Испанию стали прибывать в массовом порядке советские офицеры и технические работники. Примерно в это же время на южном побережье Испании начали выгружаться две итальянские стрелковые дивизии и приданная им авиация. В декабре 1936 года из Германии прибыл авиаполк «Кондор» в составе 4-х эскадрилий бомбардировщиков, 4-х эскадрилий истребителей и батареи ПВО. Политический кризис в Европе 1938 года и появившийся ультиматум Гитлера вынудили европейские страны отказаться от помощи противоборствующим сторонам в Испании.
Премьер-министр Испанской «республики» Хираль был заменен альтернативной кандидатурой теневого премьер-министра — Ларго Кабальеро, что поставило испанское республиканское правительство в прямую зависимость от советских директив. Президент Азанья покинул страну. «Интернациональные бригады», на которые республиканцами возлагались большие надежды, начали постепенно рассыпаться. Республиканский полковник Касадо по собственной инициативе тайно связался с националистическим командованием и предоставил возможность эвакуации Мадрида.
После этого Касадо сверг Миаха, арестовал и расстрелял других печально известных своим участием в испанском «красном терроре» коммунистических вожаков. 27 марта 1939 года республиканские войска постепенно отступили к Средиземному морю, и фактически Гражданская война в стране завершилась. Героическая борьба испанских патриотов против социалистов и коммунистов привлекла симпатии русских белых офицеров, многие из которых пытались принять в ней посильное участие. Однако Франция, управляемая правительством Леона Блюма, была всецело на стороне «красного» испанского правительства, и граница для добровольцев, пытавшихся выбраться из Франции, была закрыта. Средств у русских эмигрантов не было никаких, и они пробирались в Испанию своим ходом, по горным дорогам с постоянно присутствующим риском быть арестованными французскими пограничниками.
Как известно, около 80 белым офицерам все же удалось пробраться в Испанию, в том числе и генерал-майору Анатолию Владимировичу Фоку, служившему в подразделении (терсио) Зумалонореги и погибшему смертью храбрых на Арагонском фронте. В число пробравшихся на территорию Испании, конечно же, не входят те из белых эмигрантов, которые к началу Гражданской войны уже служили в Испанском иностранном легионе. В апреле 1937 года было получено распоряжение из штаба генерала Франко о формировании отдельной русской добровольческой части с русским уставом и русским командованием в составе терсио дона Мария де Молина.
Особую активность по организации записи русских добровольцев в армию генерала Франко проявил старший Парижской группы корниловцев полковник Г.З.Трошин. В начале марта 1937 года первая группа офицеров в количестве 7 человек, состоявшая главным образом из марковцев-артиллеристов, замечательно зарекомендовавших себя в качестве охраны великого князя Николая Николаевича еще в конце 1920-х годов, выехала из Парижа в Сен-Жан-де-Люс, расположившийся на границе с Испанией, как раз напротив испанского городка Ирун. Техническую переправу добровольцев через франко-испанскую границу обеспечивал поручик Савин. Генерал Фок, причисленный в армии Франко к штабу терсио, сам вызвался пойти в роту добровольцем. Анатолий Владимирович Фок, Яков Тимофеевич Полухин и генерал-майор Николай Всеволодович Шинкаренко приехали в Испанию из Африки: им пришлось нелегально перейти через границу испанского Марокко, чтобы попасть к испанским «белым». Пограничники встретили их настороженно, так как все русские олицетворялись в глазах испанцев с Советским Союзом. Однако вскоре мнение о них изменилось. Поводом для перемены отношения к добровольцам послужила история с генерал-майором Фоком. Когда пограничный комендант в испанском Марокко выразил сомнение в способности генерала быть полноценно задействованным на фронте, указав на его высокий чин, а главное — возраст генерала, которому было тогда 57 лет, Анатолий Владимирович Фок ответил испанскому колониальному пограничнику: «Насчет чина не волнуйтесь, я в 1918 году уже был рядовым бойцом (в батарее капитана Козлакова. — Примеч. авт.), а насчет возраста судите сами…» и тут же на глазах изумленных испанцев проделал несколько акробатических приемов и показал гимнастические упражнения с винтовкой.
Все четверо из прибывших чинов бывшей белой армии были сразу же зачислены в испанскую офицерскую резервную роту. Генерал Фок вскоре получил назначение в 1/3 батальона (терсио. — Примеч. авт.) под названием «Зумалакарреги». Вскоре за отличие в боях он был произведен в лейтенанты (тениенте. — Примеч. авт.) испанской армии и переведен на Арагонский фронт. В течение двух дней рота, где служил Фок и его боевые товарищи, мужественно сопротивлялась окружившим ее красным, больше половины ее погибло. Генерал Анатолий Владимирович Фок, штабс-капитан Яков Тимофеевич Полухин и испанский фельдфебель по фамилии Пастор перенесли раненых в часовню и, укрывшись там, открыли огонь по красным. Отрезанные от своих частей, они продержались в окруженной коммунистами часовне 12 дней, пока она и все, кто оставался в ней, не были сметены ураганным артиллерийским огнем испанских «красных». Так погиб начальник артиллерии 1-й пехотной дивизии Русской армии генерал-майор Фок Анатолий Владимирович, воевавший в Испании в чине подпоручика в подразделении «Зумалакарреги».
Из числа белых добровольцев еще один русский генерал-майор, Николай Всеволодович Шинкаренко, провоевал в чине лейтенанта франкистских войск, участвуя в борьбе против испанских коммунистов. Старший лейтенант Российского императорского флота Николай Александрович Рагозин был пожалован чином подполковника испанских ВВС за свои выдающиеся успехи в небе над
Испанией. Еще один русский летчик — старший лейтенант императорского форта Всеволод Михайлович Марченко (погибший под Мадридом в 1939 году[23]), посмертно был удостоен высшей испанской военной награды — коллективной Лауреады.
Подполковник Сергей Николаевич Благовещенский, директор страховой компании «Стандарт-Книон» в Париже, организовывал переброску русских добровольцев из Франции в Испании. По окончании войны все русские добровольцы, из тех, кто не получил офицерского чина в испанской армии, были произведены в сержанты. Кроме того, русские добровольцы получили двухмесячные отпуска с сохранением за ними денежного содержания, а также (при наличии желания) испанское гражданство.
Один из доживших до XXI века участников русского добровольческого отряда в Испании, престарелый граф Григорий Павлович Ламсдорф, в интервью, данном в феврале 2002 года журналистке еженедельника «Совершенно секретно» Джин Вронской, так описывал свое участие в испанской кампании: «…уже через час после венчания ехал поездом к испанской границе. Ехал один. Знал, что мы там нужны. По-испански не знал ни слова. В этот момент войска фалангистов брали Ирун. Я переплыл реку и явился к ним. Когда я сказал, что русский, они решили: чекист из Москвы, провокатор. Меня вывезли в Наварру и отправили назад во Францию. Там на границе я встретил Колю Зотова, бывшего поручика Алексеевского полка. В эмиграции он работал киномехаником в Париже. Он тоже хотел сражаться с коммунистами, и мы вернулись в Испанию. На этот раз нам повезло, правда, не сразу. Нас отвезли в Памплону, посадили в тюрьму, а потом начали разбираться и поняли, кто мы такие. Тогда нас послали в Сарагосу. У меня от рождения были способности к языкам, и я быстро схватил испанский, даже научился писать. Нам дали переводить какие-то советские документы. Мы встретили антикоммунистов из многих стран. Мир знает о сражавшихся в Испании на стороне республиканцев интернационалистах-коммунистах, а о нашем “антикоммунистическом интернационале” никто и не слышал. Была сформирована русская часть из восьмидесяти бывших офицеров белой армии и солдат. Меня назначили на пулемет, как молодого инженера со смекалкой, к тому же говорившего по-испански. С Зотовым нас разделили. Каталония была абсолютно красной — гнездом анархистов. Я два года провоевал в Испании. По вечерам писал письма за неграмотных солдат. Священник, князь Шаховской (о. Иоанн. —Примеч. авт.), регулярно нас навещал. В 1937 году в Сарагосе меня тяжело ранили — был поврежден левый глаз и разворочена вся левая сторона тела. Зотов в Испании спился. Умер он на улице Мадрида — замерз».
В феврале 1939 года батальон с русским отрядом был передислоцирован через Теруэль в населенный пункт Эльторо, где русские занимали боевые позиции «Пенья Кемада» и «Пенья дель Дьябло» вплоть до окончания боевых действий. На март 1939 года русские добровольцы были распределены следующим образом: русский отряд в терсио Донья Мария де Молина состоял из 26 человек и находился под началом лейтенанта испанской армии Н.Е. Кривошеи и сержанта П.В. Белина. В русском отряде в «Терсио рекетэ» Наварры служило 2 человека; в терсио Ареаменди — 1; в терсио Монтехура — 2; в легионе — 3; а в эскадроне рекетэ Бургонья — 1, и трое оставили военную службу, из которых один лишь ротмистр Г.М. Зелим-Бек вынужден был сделать это по состоянию здоровья. Из всех известных на сегодняшний день русских добровольцев в Испании было убито 34, а из оставшихся в живых — 9 ранено. В разное время в ходе боев погибли: князь Лаурсов-Магалов, 3. Кампельский, В. Чиж, А.А. Бонч-Бруевич, Н. Иванов, морской летчик, капитан 2-го ранга М.А. Крыгин и др. Фалангист-легионер Куценко, раненный под Тэруэлем, был взят в плен коммунистами и замучен.
