Социал-демократия выступала за международное сотрудничество в рамках Интернационала, собиравшего социалистов из разных стран на регулярные конгрессы. Одна из целей Интернационала заключалась в эффективном противодействии империализму, безудержному национализму и милитаризму, которые угрожали миру и тем самым интересам рабочего класса. С началом первой мировой войны Интернационал распался. Это был тяжкий удар для Брантинга, который теперь не жалел усилий для сохранения нейтралитета Швеции, гарантом которого была система обороны. Несмотря на то, что он был принципиальным сторонником разоружения, он всегда боролся с теми в рядах своей партии, кто ратовал за одностороннее разоружение Швеции. Брантинг не скрывал симпатии к демократическим режимам во Франции, Великобритании и США и однозначно возлагал вину за развязывание мировой войны на Германию и ее союзников. Он искренне поддерживал Лигу Наций, в функции которой входили обеспечение коллективной безопасности, международный арбитраж и проблемы разоружения. Лига Наций была учреждена по окончании мировой войны демократическими странами-победительницами. В определенной степени Брантинг считал, что Лига Наций заменила расколотый и ослабленный Интернационал.
В 1917 году социал-демократы и либералы образовали коалиционное правительство; социал-демократы стали к тому времени самой крупной партией второй палаты парламента. Брантингу вопреки его желанию вручили портфель министра финансов. Успеха ему это не принесло, и после нескольких месяцев работы он ушел в отставку. Но вскоре он достиг своей самой крупной победы. Осенью 1918 года под впечатлением от событий в мире было принято всеобщее избирательное право.
В период с 1920 по 1924 год Яльмар Брантинг возглавлял три социал-демократических правительства меньшинства, а в 1921–1923 годах он совмещал посты премьер-министра и министра иностранных дел. Он сознательно возложил дела, касающиеся разрешения сложных послевоенных экономических и социальных проблем на молодых соратников по партии, а сам уделял львиную долю своего времени деятельности в Лиге Наций, содействуя международному разоружению и улаживанию противоречий между странами-победительницами и Германией. В 1921 году он разделил Нобелевскую премию мира с норвежским ученым-пацифистом (К. Ланге), занимавшимся международным правом.
Турбьёрн Норман
Дополнительная литература:
Nils-Olof Franzén, Hjalmar Branting och hans tid: en biografi. Stockholm 1985. /231/
VIII. Демократический период
(1920– )
Правительства парламентского
меньшинства у власти
(1920–1932)
/231/ Исход первой мировой войны свидетельствовал о том, что соседи Швеции – великие державы Россия и Германия – были ослаблены. Россия – революцией и гражданской войной, потерпевшая же поражение Германия была вынуждена разоружаться. Поэтому в 1920-х годах большинство шведов воспринимали окружающий мир как дружественный, и внешняя политика стала играть второстепенную роль. В этот период в ней преобладали два основных вопроса: Лига Наций и судьба Аландских островов.
В 1920 году Швеция вступила в Лигу Наций, несмотря на то, что недостатки организации были очевидны и она воспринималась многими как союз европейских держав-победительниц. Но мирная инициатива считалась похвальной, и предложение о вступлении в нее Швеции, вынесенное на голосование в риксдаге, было принято большинством голосов. Швеция принимала активное участие в работе Лиги Наций и два раза была членом Совета Лиги.
Решение аландского вопроса заключалось в определении того, кто будет обладать суверенитетом над Аландами после получения ими права на самоопределение. Сами жители Аландских островов (95 % населения) на всенародном референдуме проголосовали за «воссоединение» со Швецией. Шведское правительство, все политические партии и король выступали за присоединение Аландских островов, но вместе с тем полагали, что лучше всего решить эту проблему, не нарушая отношений с Финляндией. Во многих кругах в Шве- /232/ ции и среди той части населения Финляндии, которая говорила на шведском языке, существовали опасения, что прошведские настроения в самой Финляндии ослабнут, если шведскоговорящее население Аландских островов примет шведское подданство. Вопрос был передан на рассмотрение Лиги Наций, где был решен в пользу Финляндии: Аланды должны были остаться частью Финляндии, но за ними признавалась широкая автономия, предполагавшая одновременно защиту там шведской культуры и языка.
Характерный для этого времени оптимизм по поводу мирного развития (исключение составляли правые) и доверие к Лиге Наций, выступавшей с инициативами по сохранению мира (коллективная безопасность), нашли отражение в решении риксдага 1925 года об обороне страны, выдержанном в духе разоружения.
Когда был завершен пересмотр конституции (1918 –21) и демократия в обществе стала фактом, на повестку дня встали экономические и социальные вопросы, прежде всего, касающиеся охраны труда и распределения. Либералы и социал-демократы, которые ранее сотрудничали по вопросам избирательного права, оказались по разные стороны при новом раскладе политических сил. В течение всех 1920-х годов существовали четкие различия между буржуазными партиями и социалистами. Объединяющим моментом для буржуазных партий стало их противодействие растущему общественному вмешательству, регулированию экономики и отдаленной угрозе праву частной собственности.
В период с 1920 по 1932 год ни одна партия не получала большинства голосов в риксдаге. Буржуазные партии могли бы в коалиции образовать правительство большинства, но это оказалось невозможным из-за нежелания свободомыслящих войти в него.
Положение в парламенте не позволяло сформировать сильное правительство, и в течение этого периода в Швеции сменилось не менее /233/ одиннадцати премьер-министров в девяти различных кабинетах. Из-за ослабления правительственной власти в результате существования неустойчивого большинства (политика «весовщика»[35]) и укрепления позиций риксдага важные политические решения принимались парламентскими комитетами. Там представители партий могли принимать компромиссные решения (парламентаризм комитетов).
Недолгое пребывание у власти правительств, в среднем по два года, являлось причиной того, что их политика была несколько импульсивной и каких-либо серьезных социальных реформ не последовало. Правительству Экмана удалось, представляя меньшинство, но при поддержке остальных буржуазных партий, провести две крупные ре- /234/ формы: в 1927 году – школьную реформу, которая предполагала введение всеобщего начального обучения, в 1928 году – принятие закона о коллективном договоре и суде по трудовым конфликтам, которые были приняты при сильном противодействии со стороны социал-демократов, рассматривавших это законодательство как враждебное профсоюзному движению.
Политической проблемой, вызвавшей массу эмоций, стали дебаты о запрете торговли спиртными напитками. Дело зашло так далеко, что социал-демократическое правительство было вынуждено в 1922 году провести народный референдум по этому вопросу. Противники запрета победили с незначительным перевесом (925 097 против 889 132 голо- [36] сов). С точки зрения экономического развития этот период можно разделить на три части: послевоенная депрессия (1920–22), восстановление экономики (1922–30), международный экономический кризис и депрессия (1930–33).
В Швеции ожидали, что после войны страна быстро вернется в русло нормального экономического развития, но здесь, как и во всех остальных странах Европы, началась депрессия. Показатели безработицы превысили 25 %, правительство пыталось справиться с огромным дисбалансом на рынке труда путем создания комиссии по безработице и организации так называемых общественных работ.
В середине 1920-х годов конъюнктура стала улучшаться, безработица снизилась, что повысило материальное положение и подняло уровень жизни больших групп населения (электрификация, автомобили, телефоны, с 1925 г. стали транслироваться первые регулярные радиопрограммы, начался золотой век шведского кино).
В 1930 году мировой экономический кризис достиг Швеции: спрос на продукцию, идущую на экспорт, сильно снизился, что вызвало сокращение производства и, как следствие, высокую безработицу (30 %). Уменьшение доходов от экспорта привело к сокращению валютных запасов, и Швеция была, наконец, вынуждена, как многие другие страны, отказаться от обмена бумажных денег на золото; стоимость кроны теперь зависела от доверия к правительству и риксдагу.
