— писал тысячу лет спустя великий поэт Ли Бо.
Император У-ди искал союзников среди враждебных гуннам степных племён; он знал, что далеко на западе живут неподвластные гуннам юэджи — и отправил к ним своего посла, гвардейского офицера Чжан Цяня. Чжан Цянь должен был пройти многие тысячи ли по степям и пустыням, пробраться мимо гуннских кочевий и достичь мест, где заходит солнце. Это была почти неисполнимая задача, Чжан Цянь был вскоре захвачен в плен гуннами, обращён в раба и десять лет доил коз для своих хозяев. Потом ему удалось бежать, и он пошёл по пустыне на запад — он пытался во чтобы то ни стало выполнить поручение государя. Он преодолел покрытые снегом перевалы и неожиданно увидел перед собой ДРУГОЙ МИР: широкие реки и многолюдные города с храмами и дворцами. Он был потрясён: ведь китайцы считали, что города и храмы есть только в Поднебесной, а там, на западе — только пески и горы. В этом другом мире росли невиданные деревья, там были пряности и виноград — и, что особенно заинтересовало гвардейского офицера, — там выращивали прекрасных лошадей, столь необходимых для борьбы с гуннами. Чжан Цянь заключил договор с вождём юэджи и пошёл по пустыне назад — и снова был захвачен в плен, снова бежал и, в конце концов, вернулся в столицу Чанъань. Он доложил императору о существовании другого мира — и император У-ди приказал своим генералам пробить коридор между двумя мирами. В 102 году знаменитый полководец Ли Гуан-ли с 60-тысячной армией прорвался через принадлежавшую гуннам пустыню и открыл дорогу на запад — впоследствии эту дорогу стали называть Великим Шёлковым путём.
С этого времени на Великом пути "один караван не выпускал из виду другого". На запад шли верблюды гружёные шёлком, железом, лаковыми изделиями; на восток везли стекло, пряности, косметику и гнали породистых лошадей. "Небесные кони", приумножившиеся на конских заводах Поднебесной, позволили отбросить гуннов далеко от Великой Стены, и северные области Китая превратились в цветущий край, новую родину для сотен тысяч переселенцев. Был снова завоёван южный Китай, и ханьские знамёна развивались повсюду — от хмурых утёсов Кореи до цветущих долин Вьетнама. Могущество Империи, казалось, не знало границ: полмира лежало у её ног, а остальная половина присылала посольства с дарами. Сын Неба У-ди принимал послов в пышном одеянии, облокотясь о нефритовый столик; дворцовые фонтаны наполнялись вином, а на деревьях развешивали куски жареного мяса. Для развлечения послов был вырыт огромный пруд Кунминчи, посредине пруда находился каменный кит, который ревел и бил о воду хвостом. Картина величия и могущества дополнялась сказочными деталями и врастала в память потомков как блестящая феерия Великого Прошлого. Память снова и снова возвращалась к этому прошлому в тягостном и томном раздумье:
Пруд Кунминчи — подвиг ханьских времён…
Знамёна и штандарты У-ди обращены на восток…
— вспоминал десять веков спустя великий поэт Ду Фу. Память о былой славе воодушевляла поэтов и в то же время навевала на мысли о бренности этой славы — ибо расцвет не вечен, и за временами побед всегда приходят времена упадка.
Вещи, достигнув своего предела, начинают приходить в упадок.
Сыма Цянь.
Империя достигла вершины славы, отбросила гуннов и отгородилась от них Великой Стеной. Отныне миллионы крестьян могли спокойно обрабатывать свои поля, им не угрожали набеги и голод, и Поднебесная несколько десятилетий могла наслаждаться покоем. Преемники великого императора У-ди продолжали политику колонизации и наделяли нуждающихся крестьян землёй на окраинах — хотя постепенно масштабы колонизации уменьшались, а правители всё больше склонялись к тому, чтобы почивать на лаврах и проводить жизнь в гаремных покоях. Вновь приближенные ко двору конфуцианские мудрецы учили, что императору достаточно «в молчании сидеть лицом к югу» — порядок установится сам собой с помощью «духовной внутренней силы». Политика государственного регулирования была постепенно оставлена, и люди снова стали жить по законам буржуазного общества. В деревнях снова началось перенаселение, и ростовщики скупали земли бедняков; дворцы богачей снова украшались вышитыми шелками, а умирающие от голода люди лежали в полях и на дорогах. Учёные сановники понимали причины происходящего и пытались вернуться к государственному регулированию, остановить «зло скопления земель». В 8 году нашей эры первый министр Ван Ман отстранил от престола малолетнего императора Пин-ди и провозгласил о начале новой эры и новой династии.
— При прежних династиях воля неба нарушалась, — гласил императорский указ, — отношения между людьми повергались в хаос и нарушался принцип — ЧЕЛОВЕК ПРЕВЫШЕ ВСЕГО… У богатых собаки и лошади имели пищу с избытком, бедным же не хватало для пропитания отрубей и отбросов, они доходили до крайности и совершали преступления… Отныне все, кто не имеет земли, должны получить её в соответствии с законом…
Ван Ман попытался произвести уравнительный передел земли в соответствии с принципом "цзинь-тянь", принадлежавшим древнему мудрецу Мэн-цзы, — однако богатые и знатные воспротивились реформам. С тех пор, как императоры стали управлять "сидя лицом к югу", местные чиновники стали думать лишь о личной наживе, они породнились с богатыми и знатными и выполняли лишь те указы, которые им нравились. Нити управления империей были потеряны — а между тем, демографическое давление всё возрастало, население Поднебесной достигло 60 миллионов, и в стране свирепствовал голод. В 18 году миллионы голодающих крестьян поднялись на восстание, повстанцы окрасили свои брови в красный цвет, они овладели низовьями Жёлтой Реки и истребили местных чиновников. На Юге подняла мятеж местная знать, в стране началась гражданская война. В 23 году столица была взята штурмом и Ван Ман погиб. В 28 году предводитель южан Лю Сю разгромил "краснобровых" и провозгласил себя "новым У-ди" — императором Гуан У-ди. Новому императору удалось усмирить знать, он освободил рабов и роздал землю крестьянам — это было нетрудно сделать, когда повсюду лежали запустевшие поля. Война унесла 3/4 населения Поднебесной, города обратились в развалины, повсюду белели черепа и кости — это была катастрофа, какой ещё не видела Поднебесная: демографическое давление взорвало и опустошило огромную страну.
В I веке нашей эры история началась сначала, начался новый ДЕМОГРАФИЧЕСКИЙ ЦИКЛ, который продолжался полтора века. За сто лет Поднебесная наполнилась новыми поколениями, деревни снова стали многочисленными, а города многолюдными. Затем вновь началось Сжатие, бедняки снова продавали землю ростовщикам, дворцы знати украсились вышитыми шелками, а умирающие от голода снова лежали в полях и на дорогах. Как и во времена Ван Мана, немногие честные чиновники пытались как-то помочь простому народу — но потерпели поражение и бежали, скрываясь в деревнях и лесах. Давление же всё возрастало, и численность населения снова приблизилась к 60 миллионам; повсюду свирепствовали голод и чума, и среди голодающих ходили новые пророки, указывавшие на небо. Одним из этих пророков был «великий маг» Чжан Цзюэ, создавший секту, которая называлась «Путь Великого Равенства», «Тайпиндао». В 184 году члены «Тайпиндао» повязали головы жёлтыми повязками и поднялись на борьбу — началась гражданская война, продолжавшаяся 20 лет и унёсшая 7/8 населения Поднебесной. Великая Равнина опустела:
Выйдешь из дому — ничего не увидишь,
Белые кости покрывают равнину…
— горестно причитал среди развалин случайно уцелевший поэт. Империя раскололась. На юго-западе, в Сычуани, "тайпины" создали своё царство Шу. Правивший здесь легендарный мудрец Чжугэ Лян боролся с помещиками и ростовщиками, для бедняков устраивались приюты, где они могли получить кров и пищу. На юго-западе, в царстве У правили богатые и знатные, а в долине Хуанхэ, в выгоревшем и опустошённом центре Сжатия утвердилась новая военная монархия, империя Вэй. С помощью "чистых чиновников" полководец и император Цао Цао пытался восстановить здесь систему государственного регулирования.
Три царства на протяжении полувека сражались друг с другом — и, как когда-то в "Эпоху Сражающихся Царств", огромные армии устилали телами солдат поля многодневных сражений. В 280 году вэйский император Сыма Янь сумел объединить Поднебесную и основать новую империю Цзинь. Сыма Янь претворил в жизнь старый проект Мэн-цзы и восстановил систему "цзинь-тянь", каждому крестьянину было выделено 120 му (5 га) земли и на какое-то время Поднебесная успокоилась. Население стало вновь расти и снова поднялись из руин города — однако процветание продолжалось недолго. В начале IV века в Великой Степи произошли роковые события: кочевники научились пользоваться стременем и седлом. Привстав в стременах, степной всадник мог вложить в сабельный удар всю массу своего тела — это было новое оружие, погубившее цивилизацию Древнего Мира. Орды новых кентавров лавиной обрушились на окружающие страны — от Запада до Востока. Империя Цзинь погибла, города обратились в груды развалин, возле которых возвышались воздвигнутые завоевателями курганы из черепов.
