Сохранилось обстоятельное послание Ишояба к Иакову, епископу острова Дарай (Дирин), в котором он ответил на ряд вопросов, поставленных его корреспондентом, относительно правил для священнослужителей 103.
В борьбе за престол Хосров искал поддержки в Византии и разгневался на Ишояба, который не захотел сопровождать его туда. Возвратившись, Хосров Парвиз жестоко упрекал Ишояба за это, но католикос оправдался, утверждая, что он не хотел оставлять свою паству и давать повод к кровопролитию. Шах примирился с ним, но все же положение Ишояба оставалось трудным, и поддержка арабов Хирты была ему необходима 104.
Монах и аскет Сабришо I сохранил свой образ жизни и после избрания на престол католикоса. Он был избран после многолетней миссионерской деятельности, которую продолжал, объезжая епархии уже в качестве главы церкви. Возглавленный им собор 596 г. также настойчиво требовал, чтобы толкование Писания велось соответственно доктрине Феодора Мопсуестского 105.
Наряду с этим Сабришо примирил и объединил несколько монастырей, расположенных в области Шигар, которые придерживались разных направлений. Они приняли несторианское учение и отказались от прежних традиций 106, тем более что и Сабришо обратился к монахам этих монастырей с увещеванием, в котором он развивал аскетические взгля-{209}ды и славил монашескую жизнь 107. Сабришо I умер в Нисибине в 604 г. 108.
Разгоревшиеся идейные споры вращались вокруг основного вопроса экзегезы, связанной и с вопросами догматики. В Нисибийской академии учение, развиваемое Хенаной Адиабенским, противопоставлялось принятому несторианами толкованию "вселенского экзегета" Феодора Мопсуестского. Отзвуки возникшей борьбы нашли отражение в мученичестве мар Гиваргиса Михрамгушнаспа (ум. в 615 г.), составленном его современником Бабаем Великим, воспитанником школы в Бет Забдай, а затем Нисибийской академии. В монастырь на горе Изла Бабай вступил при Аврааме Кашкарском, а позднее стал там преемником игумена Дадишо.
После смерти Сабришо, когда Хосровом была взята крепость Дара, христиане стали просить шаха дать им возможность избрать нового католикоса. Тот назвал Григория, митрополита Нисибийского, с которым в свое время Сабришо обошелся несправедливо, несмотря на его большие достоинства. Лица, которым было поручено провести выборы, пошли на хитрость 109. В Селевкии жил некий экзегет по имени Григорий, его-то и избрали вместо митрополита Нисибийского. Этот католикос Григорий I отличался невероятной скупостью, и после его смерти накопленные им богатства были конфискованы Хосровом 110. В 605 г. состоялся собор, на который епископы прибыли за счет шаха: "Отцам, правителям церкви, т. е. епископам всех отдаленных областей, было предложено с честью явиться ко двору священному царя царей, пользуясь животными царя и за счет государства" 111. Собор подтвердил ранее принятый символ веры и потребовал полного признания и верности учению "блаженного мар Феодора экзегета" 112.
При этом ссылались на один из предшествующих соборов "месяца нисана 27-го года шаха Пероза", который вдохновлялся учением "блаженного мар Бар Саумы, епископа, митрополита Нисибина". Имя Хенаны Адиабенского не названо, но постановления собора были направлены против него. В мученичестве Гиваргиса, составленном Бабаем, о котором было упомянуто выше, говорится, что ересь Хенаны Адиабенского состояла в проповеди зависимости судьбы от соче-{210}тания созвездий. Он считал Бога предельным, страждущим, смертным и делимым, отрицал воскрешение тела и признавал лишь освобождение души и предопределение поведения, греховности человека 113. В постановлении собора говорится о двух природах во Христе, совершенной - божественной и человеческой, в образе человека он и принял страдания 114.
Гиваргис, перс знатного происхождения, обратившийся в христианство, учился в Нисибийской академии, потом принял монашество. Положение несторианской церкви в Иране в то время было тяжелым, так как Хосров II подпал под влияние монофизитов, в частности друстбеда Гавриила Шигарского. После смерти Григория (в 609 г.) католикоса не избирали, так как шах не давал на это согласия. Поэтому, когда в 612 г. Хосров пожелал узнать "правду о вере", было устроено словесное состязание при дворе, в котором приняли участие Гавриил и его сторонники, с одной стороны, и несториане - с другой. Во главе последних в дискуссии приняли участие митрополит Адиабены, епископ Карки де Бет Селох, Гиваргис с горы Излы и другие епископы. Несторианский источник утверждает, что православные одержали верх над Гавриилом и его сторонниками 115. Шах отнесся к этому положительно, но велел схватить Гиваргиса, о котором донесли, что он изменил зороастризму. Через год Гиваргиса приговорили к мученической смерти - он был распят на "сенном рынке" в Бех Ардашире. Исповедание веры несторианских отцов, состязавшихся с монофизитами, сохранилось в дополнениях к актам соборов. Вводная часть этого документа содержит благодарность Хосрову II 116, а затем следует изложение несторианского символа веры и опровержение монофизитов и теопасхитов 117.
Влияние несториан при дворе Хосрова II поддерживалось деятельностью Ездина, занимавшего выдающееся положение в качестве владельца мастерских, где изготовлялись золотые и серебряные вещи. Он владел большим богатством, имел огромные угодья близ Карки де Бет Селох и "был для церкви защитником (sn'gr' - ?????????), как Константин и Феодосий. Он строил церкви и монастыри по всему миру (b'lm' klh), подобные небесному Иерусалиму. Он был любим Хосровом и славился в обоих царствах - персидском и ромейском" 118. Та же хроника, правда с меньшей уверенностью, {211} сообщает, "что каждый день из утра в утро он, Ездин, посылал царю тысячу статиров" 119.
Такую же роль покровителя несториан играл и сын Ездина - Шамта. Когда Хосров пожелал построить монастырь для своей жены Ширин в Белешфаре, близ Халвана, то послал в Эдессу к Шамте за списками Священного Писания, правил и лекционариев, с тем чтобы они были в монастыре 120.
Отсылая к соответствующим страницам нашей книги "Византия и Иран на рубеже VI и VII вв.", напомним лишь о том, что положение христиан в Иране менялось в зависимости от военных успехов, которые следовали один за другим. Так же быстро происходил и обратный процесс отпадения занятых персами территорий и восстановления власти Византии. Отдельная глава книги была посвящена религиозной политике Хосрова II, который неоднократно менял свою позицию по отношению к христианам в зависимости от внешнеполитических обстоятельств 121. Толерантность Хосрова II была очень относительной, при нем имели место и казни христиан (Гиваргис, Анастасий), а несториане не могли избрать католикоса. В то же время шах допускал при дворе словесные состязания между монофизитами и несторианами, покровительствовал философским турнирам.
После насильственной смерти Хосрова II воцарился его сын Шируе.
В 628 г. несториане получили возможность созвать собор. За отсутствием главы делами церкви ведал Бабай Великий, и теперь епископы предложили ему занять престол католикоса, но он отказался 122. Поэтому католикосом был избран Ишояб, епископ Балада, родом из селения Гедала, области Бет Арабайе. Ишояб II получил известность как горячий противник Хенаны, в знак протеста покинувший Нисибийскую школу.
Между тем на престоле Сасанидов сменилось несколько правителей: в 630 г. Буран, сестра Шируе, утвердила свою власть и поспешила послать посольство к императору Ираклию для окончательного заключения мира с ромеями. Хотя шахиня царствовала лишь год и четыре месяца, она чеканила монету и оставила по себе добрую память тем, что облегчила подати 123. В Византию с посольством были направ-{212}лены католикос Ишояб II, Кириак, митрополит Нисибина, Павел, митрополит Адиабены, Гавриил из Карки де Бет Селох и другие клирики, среди которых был Ишояб Ниневийский, будущий католикос Ишояб III, и Сахдона 124. Тогда же в Византию было возвращено "древо креста", захваченное Хосровом.
Мудрая царица воспользовалась для выполнения дипломатического поручения услугами сирийцев-несториан, которые уже не первый раз выполняли такие задачи. Это еще раз говорит о роли сирийцев в Иране, о высоком уровне их культуры, что позволяло им вести ответственные переговоры в Византии. "Эти пастыри снискали милость в глазах ромеев, которые приняли появление и прошение их, как ангелов Божиих" - yhb 'nwn lr'wt' hlyn brm' b'упу rhwmy' wblw pg? lhwn wpyshwn 'yk dlml'kwhy d'lh' 125.
С императором Ираклием они встретились в Алеппо, и Ишояб II должен был изложить свой символ веры, который сохранен одним из арабских историков 126. Правоверные несториане упрекали Ишояба II в том, что он подчинился требованиям православных мелкитов и изменил несторианству. Католикос защищался как мог, а благодарная шахиня Буран запретила досаждать ему этими упреками.
О догматических интересах свидетельствует замечательная подробность, приведенная Фомой Маргским. В области Апамеи мар Ишояб II и Сахдона встретились с мар Иоанном, епископом дамасских несториан, прославленным аскетом и целителем. Там был православный монастырь, обитателям которого эти знаменитые клирики изложили свое учение, вызвавшее удивление монахов. Последние не смогли устоять перед их "горячностью" и "мудростью" их аргументов. Однако некий старец, их архимандрит, пожелал состязаться с тремя епископами, которые пришли с посольством царя персов 127. Ишояб II и Иоанн отказались пойти к архимандриту, советуя и Сахдоне также "не переступать его порога". Но тот был уверен в себе и пошел. Увидав же седины и благость старца, постигнув его мудрость, он "склонил свою голову под его десницы", т. е. принял его благословение. С этого времени несторианская вера Сахдоны была "испорчена", он стал на точку зрения православных и красноречиво, горячо стал защищать ее. Ученость, начитан-{213}ность, умение аргументировать отличали этого деятеля сирийской культуры, его многочисленные труды говорят о высоком уровне философских представлений, взаимном проникновении идей греческого и сироязычного мира 128.
