Царевна Софья и юный Петр
Стрелецкий бунт 1682 г. и его последствия
Царь Федор прославился как один из самых богобоязненных людей того времени. Церковные шествия, длительные поездки по дальним и ближним монастырям составляли важнейшую часть его жизни. Но и мирское не было чуждо Федору. В 1680 г. из множества девиц царь выбрал в жены красивую и образованную смоленскую польку Агафью Грушецкую, которая прожила недолго и скончалась при родах сына Ильи, умершего вместе с матерью. В феврале 1682 г. во дворце сыграли новую свадьбу. Избранницей Федора стала Марфа Матвеевна Апраксина. Юную 18-летнюю царицу почти сразу же постигла вдовья участь. В апреле того же года тяжелобольной царь умер, не оставив детей и завещания.
После смерти Федора бояре и патриарх объявили царем 9-летнего Петра Алексеевича, мальчика живого и бойкого, предпочтя его 16-летнему царевичу Ивану. Выбор не понравился семейству Милославских. Ведь Петр происходил от брака царя Алексея с Натальей Нарышкиной, а Иван – от брака с Марией Милославской. Милославские использовали недовольство стрельцов властями и подбили их на бунт. Возбужденная ложными слухами о том, что Нарышкины якобы убили царевича Ивана, толпа бунтовщиков 15 мая ворвалась в Кремль и хлынула к царскому дворцу. Пришлось царице Наталье выйти на дворцовое крыльцо с мальчиками Петром и Иваном, но вид обоих царевичей лишь на некоторое время успокоил толпу.
Разбушевавшиеся стрельцы ворвались во дворец, вытащили на крыльцо братьев царицы Натальи, Ивана и Афанасия Нарышкиных, а также других близких ей людей, и сбросили их с высоты крыльца на копья стоявшей внизу толпы. Среди убитых оказался и боярин А. С. Матвеев. Его устранение являлось важнейшей целью Милославских. Матвеев, выдвинувшийся еще при Алексее Михайловиче благодаря браку своей воспитанницы Натальи Нарышкиной с царем, при Федоре попал в опалу. Его по ложному обвинению сослали на Север. С воцарением Петра I он вернулся в Москву буквально накануне мятежа 11 мая.
Он был самым влиятельным человеком в окружении Натальи и сразу стал руководителем нового правительства царя Петра. Умный, образованный Артемон Сергеевич показал себя сторонником сближения с Западом. Считается, что его женой была шотландка из рода Гамильтон. Он пользовался огромным влиянием у царицы Натальи, обладал обширными связями, отличался волей, настойчивостью и силой. Вероятно, укрепившись у власти, он мог победить Милославских, чего они более всего и опасались. Но Милославские взяли инициативу в свои руки, подняли бунт, руками стрельцов убили Матвеева и в итоге оттеснили Нарышкиных от власти.
А затем Милославские стали укреплять свое господство, стремясь окончательно оттеснить Нарышкиных и Петра от власти. Созванный 23 мая, вскоре после мятежа, Земский собор по воле стрельцов объявил царем кроме Петра также Ивана Алексеевича («быть обоим братьям на престоле»). Но потом появились выборные от стрельцов, и по их предложению Собор 26 мая принял новое решение и установил иерархию царей: сделать Ивана первым, а Петра вторым царем. Через 3 дня стрельцы вновь появились на Соборе и предложили: власть «ради юных лет обоих государей вручить сестре их», царевне Софье Алексеевне. Собор безропотно подчинился силе.
Ясно, что все эти предложения родились не в стрелецкой среде. Потом сами цари, патриарх, бояре долго уговаривали Софью взвалить на свои плечи бремя правительства. Она же, как некогда Борис Годунов, отказывалась от предложения, но потом согласилась стать правительницей. Ее именовали в указах «благоверной государыней, благоверной царевной и великой княжной Софьей Алексеевной».
Образованная ученица С. Полоцкого, волевая, энергичная царевна Софья отличалась честолюбием. Она хотела властвовать, а не сидеть в тереме за вышиванием. Оказавшись у власти, она понимала, сколь неустойчиво ее положение. Ведь со времен Елены Глинской женщина не стояла у кормила власти. Как и Елена, Софья оказалась правительницей лишь из-за малолетства и недееспособности Петра и Ивана. За годы регентства ей предстояло решить сложную задачу упрочения своей власти. Однако мечты ее не сбылись. Хотя ее и изображали на парсунах в царской короне, да и она сама не скрывала желания стать царицей, Софье так и не удалось преодолеть предубеждение общества против женщины у власти. И кроме того, главный ее враг, Петр I, являлся законным царем, а свержение его привело бы к новому бунту, войне с непредсказуемым исходом.
Несомненно, Софья думала о том, как силой устранить Петра от власти, но пойти на убийство брата она либо не решилась, либо не нашла исполнителей. Так получилось, что в течение 7 лет регентства династический конфликт был «заморожен», приглушен, но в 1689 г. он внезапно обострился и в выигрыше оказалась совсем не Софья.
Поначалу Софья всячески угождала стрельцам, благодаря которым она и пришла к власти. В честь их «подвига» на Красной площади возвели памятный каменный столб, полки получили денежные награды, их стали называть «надворной пехотой». Но потом Софья постаралась отодвинуть стрельцов в тень и даже расправилась с теми, кто слишком возомнил о себе после мятежа 1682 г. При этом не обошлось без кровопролития.
Несмотря на то что протопоп Аввакум погиб в огне, в Москве осталось немало его сторонников как в верхах, так и в массе стрельцов и горожан. Наиболее влиятельным старообрядцем среди бояр считался начальник Стрелецкого приказа князь Иван Хованский по прозвищу Тараруй (Пустовраль, Болтун). Он поддерживал тесную связь с предводителем старообрядцев в Москве священником Никитой Пустосвятом, сподвижником Аввакума.
Благодаря Хованскому старообрядцы добились, казалось, невозможного – права устроить дискуссию о вере с патриархом и архиереями в Кремле. Положение в государстве было опасное. Власть женщины не имела авторитета, а чернь требовала, чтобы диспут провели принародно, на Красной площади. В начале июля 1682 г. Софья настояла на том, чтобы его устроили только в Грановитой палате, в присутствии церковников и царской семьи. Однако дискуссии не получилось. Верховодивший старообрядцами Никита Пустосвят после непродолжительного спора с архиепископом Холмогорским Афанасием вдруг бросился на него с кулаками, завязалась потасовка.
Софья, оскорбленная и раздраженная речами старообрядцев, сурово им выговаривала, защищая своего учителя Симеона Полоцкого и отца, царя Алексея Михайловича, а потом в гневе, со словами «нам ничего более не остается, как оставить царство», сошла с трона. В ответ она услышала не просьбы вернуться, а совсем другое: «Пора, государыня. Пора давно вам в монастырь, полно царством мутить, нам бы здоровы цари-государи были, а без вас пусто не будет». Софья тотчас вернулась на трон, и спор о вере продолжался до позднего вечера. Старообрядцы выходили из Кремля, чувствуя себя победителями. Предвидя обострение конфликта, Софья ночью 6 июля приказала схватить вождей раскола, а Никиту Пустосвята без долгих разбирательств тотчас казнили.
Несмотря на казнь Пустосвята, положение в столице оставалось настолько напряженным, что Софья и ее окружение боялись оставаться в Москве. 20 августа царское семейство уехало в Коломенское и, к общему изумлению патриарха и народа, не явилось в Успенский собор на новогоднее богослужение 1 сентября. Такого не бывало со времен Ивана Калиты! Софья тем временем принимала в Коломенском дворце депутацию выборных от стрельцов, а также встречалась с самим Хованским, который уверял царевну в своей преданности. Но она не верила ни стрельцам, ни их главе, который не таясь молился по старому обряду. До Софьи доходили слухи, что все действия стрельцов и раскольников направляет именно Хованский, сам мечтающий о шапке Мономаха.
Поэтому семья Романовых стала метаться вокруг Москвы: сначала двор переехал в село Воробьево, потом в Павловское, затем в Саввин-Сторожевский монастырь, а потом двинулся в сторону Троице-Сергиева монастыря, за толстыми стенами которого можно было пересидеть любую осаду. Остановившись по пути в монастырь в селе Воздвиженском, Софья разослала указы о начале похода и явке всех служилых людей в Воздвиженское к 18 сентября. Это было фактическое объявление войны Хованскому.
Князь В. В. Голицын тем временем укреплял монастырь и дал приказ иноземцам на русской службе явиться в Троицу. Но конфликт разрешился быстрее. Хованского хитростью удалось выманить из Москвы, и по дороге в Воздвиженское верные Софье люди схватили его вместе с сыном и тотчас казнили обоих прямо у большой Московской дороги. Обескураженные стрельцы послали к Софье выборных с покаянием. Во главе Стрелецкого приказа правительница поставила думного дьяка Федора Шакловитого, которого многие считали любовником царевны. На Красной площади сломали триумфальный столб в честь «победы» стрельцов, 6 ноября 1682 г. двор вернулся в Кремль, и жизнь вошла в привычное русло.
