У Генри Вудлея все очень отличалось от того, что я видел в старом семейном доме Вудлеев. Вместо комфортабельного, почти роскошно меблированного жилища, я был введен в более чем скромный дом. Это было что-то вроде хижины, без всякой претензии на изящество, спрятанной под высокими деревьями и окруженной рощами магнолий, лимонных и апельсиновых деревьев, пальм, всеми сортами растений из соседних лесов. За главным домом были расположены хижины работавших на плантации негров, а также кухни и конюшни.
Несмотря на простоту, дом имел очень живописный и приятный для глаза вид. Да и в практичности Генри Вудлею нельзя было отказать: он имел все, необходимое для жизни.
На псарне содержалась дюжина охотничьих собак, у некоторых из них были боевые рубцы, - следы когтей медведя или пантеры. Меня это взволновало особенно - значит, хозяин действительно охотник, как и я, и мне здесь скучно не будет.
Страсть к охоте заставила Вудлея выбрать себе это место, вдали от родных. Ради охоты он согласился терпеть ежегодно летнюю жару, ужасную в этой местности, дышать миазмами болот Миссисипи и отказаться от состояния, которое мог бы нажить на табачных или хлопковых плантациях. Он довольствовался тем зерном и фуражом, которые собирал со своих полей и лугов, лишь бы ему этого хватало на прокорм своих людей, лошадей и собак.
Мне уже случалось встречать людей, которые занимаются якобы земледелием, а сами проводят три четверти жизни на охоте или рыбной ловле. Земледелие для них только предлог или средство избежать другого занятия, отнимающего больше времени, средство самооправдания в ничегонеделании. Такие типы сотнями встречаются в долинах Миссисипи и тысячами - в девственных лесах Америки.
Внутри дома, - как и снаружи, все указывало на то, что хозяин - настоящий охотник. Всюду висели охотничьи трофеи: рога, шкуры, клыки, а также холодное оружие всех видов и ружья всех калибров.
Через некоторое время после моего приезда хозяин посвятил меня в жизнь южного траппера, и вскоре я узнал все способы охоты, практикуемые в этом краю.
Меньше чем за месяц я даже имел уже массу трофеев. У меня были шкуры черного медведя, красной пумы, пятнистой рыси, черных и серых волков, опоссумов, морских кроликов. В моей коллекции появились рога вирджинской серны, шкуры аллигаторов и кайманов юго-западных рек.
Птиц также было немало в этой коллекции, и первое место в ней занимал роскошный экземпляр индейского петуха, весом в тридцать фунтов. Я также убил большого американского ястреба, лебедя-трубача, птицу-змею, красного ибиса и много других птиц, которые встречаются только на южных берегах Миссисипи.
Однако самой редкой и драгоценной птицы, белоголового орла, в моей коллекции еще не хватало. Несколько раз мне случалось видеть этих величественных птиц, когда они парили на недосягаемой высоте или, ловя рыбу, летали вдоль берегов реки. Но, как большая часть членов семейства хищных птиц, белоголовые орлы боялись человека, и к ним очень трудно было подойти на расстояние выстрела. Мы узнали, что они водятся на одном острове, расположенном по реке милях в пятидесяти ниже плантации. Весной там видели гнездо, а несколько позже - молодых орлят.
Когда эти птицы устраивают где-нибудь гнездо, то к ним легче приблизиться. Зная это, я и решил нанести им визит.
На этот раз мне пришлось пойти без мистера Вудлея, а с одним его негром по имени Джек. Мы с ним уже не раз ходили на охоту, когда хозяин бывал занят, и я мог оценить охотничью опытность и сноровку в управлении челноком, которую проявлял Джек.
Негр хорошо знал остров, хотя ни разу не приставал к нему. Меня удивило, что он, видимо, не особенно был рад туда ехать. Нам надо было плыть около двух часов по реке, а на возвращение требовалось еще больше времени, так как течение было здесь очень быстрым. Я думал, что это и смущает Джека, и, надеясь, что его нежелание плыть пройдет, когда мы отчалим, я пошел с ним к его челноку.
Глава VIII
БЕЛОГОЛОВЫЙ ОРЕЛ
Мы отправились сразу после восхода солнца и, как мне сказал уже мой провожатый, попали в очень быстрое течение, ближе к острову становившееся даже опасным.
К берегу пристать было почти невозможно - мешали корни и водовороты. К счастью, мы заметили поваленное дерево, которое было наполовину погружено в воду. К нему мы и пристали и крепко привязали челнок.
Ухватившись за ствол, я выскочил на берег.
Не знаю почему, мне казалось, что гнездо должно быть неподалеку и я скоро его найду.
Так как негр, видимо, не собирался выходить на берег и помогать мне в моих поисках, я согласился на его предложение постеречь челнок и оставил его.
Правда, его поведение было для меня несколько странным, но я не настаивал. Остров, казалось, был невелик, и я легко мог пройти его вдоль и поперек. Если птицы здесь есть, я непременно их увижу или услышу, и мне было даже удобнее идти одному, так как Джек, не очень-то умелый охотник, легко мог бы их напугать.
Но я вскоре убедился, что пройти весь остров было гораздо труднее, чем мне думалось поначалу. Громадные кипарисы, переплетенные лианами, а также целый лес мелких кустарников сильно затрудняли движение. Кроме того, густая листва задерживала солнечные лучи, и, хотя солнце взошло не более четырех часов назад, казалось, что вот-вот наступит ночь. Ветви были также переплетены лианами и испанским мхом и образовывали вместе с листвой почти сплошной навес.
Я даже понемногу стал отчаиваться, что не найду орлов, так как не видел и самого солнца.
Я уже почти решил вернуться назад, как вдруг неподалеку увидел луч света, пробивавшийся сквозь густую растительность, в которой я находился. Я подумал, что дошел до противоположного берега острова и, думая в этом убедиться, пошел на свет.
Это оказалась всего лишь небольшая поляна, образовавшаяся вокруг мертвого дерева, лишенного листьев, что и позволяло солнечным лучам освещать землю, проходя меж высохшими ветвями. Это дерево, громадный лиродендрон, было, по-видимому, разбито молнией. Кормившиеся долгие годы его корой паразиты во множестве ползали кругом. Громадные побелевшие ветви тянулись к небу, как скелеты. Верхушка была обожжена, но все же возвышалась над остальными деревьями. В ее расщелине я заметил кучу ветвей, по-видимому, от другого дерева. Присмотревшись, я обнаружил, что эти ветки крепко сплетены, и догадался, что это и было гнездо, которое я искал.
Пока я смотрел, запрокинув голову, раздался странный звук. Он был похож на лязг резца скульптора о мрамор или даже на смех вырвавшегося из своей клетки безумного. Эхо тотчас же подхватило этот звук, и остров как будто сразу населился демонами. Но шум не испугал меня. Я знал его причину: это кричали белоголовые орлы. Я едва успел зарядить ружье, как четыре громадные птицы, закрыв своими темными крыльями свет, появились у меня над головой.
Я ждал, не спустятся ли они к гнезду, чтобы можно было выстрелить наверняка, но они не спускались, и я, боясь, что они улетят, решил стрелять. По-видимому, они заметили меня, и их крик послужил сигналом тревоги. Что бы я дал теперь, если бы со мной был карабин, заряженный крупной дробью! Но у меня было одноствольное охотничье ружье, заряженное пулей. Орлы продолжали кружиться вокруг разбитого дерева. Из них только у двоих были белые хвосты и головы. Двое других были темного цвета. Это были молодые, еще не по-настоящему оперившиеся детеныши.
Я выбрал из первых двух того, который был побольше, прицелился и выстрелил.
Птица, раненная в крыло, упала к моим ногам, но я не успел схватить ее; крича и хлопая здоровым крылом, она бросилась в чащу. Я побежал за ней и только ярдов за сто от того места, где она упала, догнал и прикончил ее ударом приклада. Это была самка.
Три других орла улетели, пронзительно крича на весь остров.
Глава IX
ОСТРОВ ДЬЯВОЛА
Гордый своим трофеем, я взвалил его на спину и собирался уже вернуться к Джеку. Но не прошел и нескольких шагов, как понял, что заблудился. Преследуя раненную птицу, я потерял из виду сухое дерево и очутился снова в полутьме. Я стал искать свои следы. В спокойном состоянии я мог бы найти их, но мудрено было оставаться спокойным, когда колючки так и втыкались со всех сторон в мое тело. Предполагая, что остров имеет в поперечнике не больше трех-четырех миль, я решил идти напрямик в каком-нибудь направлении и выйти таким образом к берегу, а там, уже идя вдоль берега, дойти до того места, где остался Джек.
Я пошел прямо и, как ожидал, вскоре увидел свет. Потом показалось небо, а через несколько шагов - и вода. Но, подойдя поближе, я увидел, что это не река, а болото или, вернее, лагуна. Затем я увидел канал, следуя по которому, я мог выйти к реке. Чтобы не обходить потом кругом весь остров, я вернулся назад и пошел по другому берегу канала. Идя вдоль лагуны, я обратил внимание на какой-то челнок, который принял сначала за ствол дерева. Он был привязан к высокому кипарису, до половины закрытому росшими вокруг латаниями. Сначала я подумал, что на острове есть еще какой-то охотник, но, рассмотрев привязь, сделанную из дикого винограда, понял, что челнок привязали несколько месяцев тому назад. Вероятно, это было какое-нибудь негодное, гнилое, брошенное или забытое судно.
