Режи Буайе - Средневековая Исландия

Следует отметить, что это событие вписывается в период, называемый эпохой саг: его так называют потому, что, предположительно, большая часть знаменитых персонажей исландских саг (íslendingasögur) жила до 1030 года. Это, безусловно, очень интересная эпоха — период расселения, открытий, основания нового государства, складывания новой нации. В дальнейшем мы проследим за формированием общественных учреждений и всевозможных социальных структур: два-три века спустя великие основатели престижных родов смогут опереться на эти достижения. Главная цель настоящей книги состоит в том, чтобы попытаться объяснить, насколько это возможно, феномен «исландского чуда»: в эпоху раннего Средневековья найдется немного других примеров сообществ, обосновавшихся на нетронутых землях и создавших там настоящую цивилизацию — со всеми атрибутами, что вытекают из этого понятия. Мы будем говорить о настоящем культе Истории, с заглавной буквы или без, истории, которую исландцы воспевали во всех своих произведениях: следует заметить, что эта история в основном писалась по памяти и передавалась из уст в уста.

Итак, к 1030 году, приблизительно в течение века, тридцать пять тысяч мужчин и женщин, живших в Исландии, образовали народ, населивший terra nova et incognita (землю новую и неизведанную), обнаруженную их предками. Теперь рассмотрим способ формирования и фиксации этого оригинального общества.

Следует сразу выделить 999 год, когда альтинг единогласно постановил, что вся Исландия должна принять христианство, поскольку, если исландцы хотят иметь один общий закон, они должны также иметь и единую веру. Об этом факте много писали, порой не слишком обдуманно. Далее (см. Мифология и боги, глава 5) мы подробнее рассмотрим языческие верования древних исландцев и их значение для поселенцев. С другой стороны, следует считаться с возможностью того, что некоторые из сообщений, оставленные самими исландцами о своем крещении, могут являться преувеличенными и основанными на образцах, взятых из агиографической литературы, получившей в то время огромную популярность как в средневековой Исландии, так и во многих других странах Запада. Следует кратко упомянуть походы викингов — явление, исторически присущее периоду между 800 и 1050 годами, однако зародившееся намного раньше. Главнейшей принадлежностью их являлись замечательные корабли северян — кнорры (knörr), скейды (skeið) или лангскипы (langskip) — а также удобные для набегов драккары. С самого начала своего существования — то есть, по всей видимости, с VI века, — викинги были прежде всего торговцами, которых исторические обстоятельства (слабость Каролингской империи, рост арабского влияния в Средиземноморье) побудили отдаться приключениям, стать хищниками там, где это было возможно и когда ситуация позволяла. Но в любом случае в первую очередь они заботились о продаже своего янтаря, кож, мехов, вадмели (грубая шерстяная ткань) и т. д. Их вероятные партнеры были преимущественно христианами. Это означает, что викинги находились в устойчивых отношениях с христианским миром и были более или менее хорошо знакомы с его верой. Иными словами, «крещение» 999 года, скорее, стало актом официального принятия этой религии, чем сменой siðr (этим словом называли религию, привычную практику, обычаи). Поэтому общий энтузиазм, о котором рассказывает нам наряду с другими текстами Kristni Saga, или Сага о крещении, составленная спустя два с половиной века после описываемых событий, должен восприниматься с некоторой долей скептицизма. В 999 году Исландия произвела то, что мы назвали бы сегодня необходимой модернизацией, отлично сознавая подвигнувшие ее на это причины. Впрочем, история не донесла до нас никаких следов религиозных раздоров на острове — ничего, что указывало бы на оппозицию новой вере.

Есть еще один вопрос, на который, как ни странно, почти никогда не обращали внимания специалисты: как могло случиться, чтобы этот остров никогда не хотел иметь никакой исполнительной власти в лице короля, ярла или какого-нибудь другого облеченного властью лица? Если говорить об особой оригинальности этой страны, то ее прежде всего следует искать именно в этом факте. Впрочем, современники-неисландцы не упустили возможности отметить эту своеобычность. Тем не менее поразительно, что за три с небольшим века в этой стране так и не сформировалось никакого аппарата принуждения — в виде короля, армии, полиции, светской власти! Каждый раз, когда будет появляться претендент на абсолютную власть, его претензии будут заканчиваться смертью, и подлинная причина окончательной утраты независимости Исландией заключается в несогласии или в неспособности исландцев принять власть, способную закрепить свое господство над островом.

Теперь обратимся к христианизации страны. Людям, сомневающимся в реальности и значимости этого явления, небезынтересно будет узнать, насколько глубоко христианство закрепилось в Исландии. За несколько десятилетий весь остров покрылся церквями и монастырями, которые нас интересуют в первую очередь, так как именно из их скрипториев выйдут все великие произведения исландской литературы. Церковное управление было разделено на два епископства, одно на юге, в Скалахольте (1056 год; ныне Скаульхольт), а другое — на севере, в Хоуларе (1106 год). Исландия дала миру трех собственных святых (согласно обычаям той эпохи канонизированных местными инстанциями, решение которых так и осталось не утвержденным Римом): это епископ Торлак Торхальссон, горячий последователь григорианской реформы, активно боровшийся, например, против вступления священников в брак (по этой части у него самого были серьезные проблемы: его собственная сестра стала сожительницей самого влиятельного человека страны, Иона Лофтссона, ставшего воспитателем Снорри Стурлусона, и от их союза родился племянник и преемник епископа Торлака, епископ Палль Йонссон, ставший одним из наиболее значительных прелатов страны); епископ Йон Огмундарсон, великий поборник распространения письменности и образования, и неугомонный епископ Гудмунд Арассон, горячий поборник францисканской духовности. В дальнейшем можно будет обратить внимание на увеличение роли классической и церковной литературы в жизни страны, к которому привело подобное положение дел: пока же мы хотели бы только подчеркнуть решительность перехода всей страны в новую веру, не свойственную процессам обращения в христианство других стран и народов.

Важно отметить, что обращение в христианство привело к созданию совершенно оригинальной — полуполитической, полурелигиозной — общественной системы. Древний Север располагал неким вариантом религии (см. Религия, глава 5), которую не следует подравнивать под «средиземноморские» практики; религии, не имевшей строгих догм, а возможно, и храмов, и обходившейся без сословия священников, получающих сан лишь после официального посвящения. На Севере жреческое или священническое сословие составляли годары, функции которых в полной мере неясны и о которых мы не знаем почти ничего достоверного.

Похоже, что древнегерманская северная языческая «религия» представляла собой скорее ритуальную практику, и ее сопровождавшиеся определенными действиями обряды производились в ключевые дни года (дни равноденствия и главным образом солнцестояния, особенно зимнего, называвшегося Йоль (Jól), а также во время значительных событий в жизни семьи (рождение, брак, похороны). Исполнителем подобных обрядов был глава клана или семьи, называвшийся годи (goði). Его власть была одновременно духовной и светской, так как предполагалось, что он отвечает за выполнение главных обрядов, требовавших финансовых вложений со стороны участников, подразумевавшихся при совершении blót, кровавых жертвоприношений. Нам известно, что в языческой Исландии существовали годары, наделенные огромными полномочиями и соответственно, имевшие колоссальный авторитет. Очень важен тот факт, что, когда страна стала христианской, годары, а затем и их сыновья стали священниками и ответственными за церкви, число которых, как мы уже говорили, умножалось с поразительной скоростью. Таким образом возникла действительно оригинальная Церковь — годакиркья (goðakirkja), или Церковь годаров (goðar). Очень важно не забывать, что именно годары обеспечивали существование и функционирование церкви. Таким образом, мы имеем превосходный пример если не синкретизма, то слияния двух разновидностей религиозной идеи. После принятия закона о десятине в 1096 году эта институция станет определяющим фактором: довольно значительная доля этого налога возвращалась в Церковь и к своему владельцу. Совмещающий обе прерогативы годи, таким образом, становился получателем большой доли десятины, что его значительно обогатило. Можно сказать, что этот факт обусловил развитие материального благосостояния, о чем мы будем говорить позднее.