В принципе, столь суровый приговор бывшим военнослужащим побежденной стороны не был в те времена чем-то из ряда вон выходящим. Повесили же победители честных солдат Кейтеля и Йодля, вся вина которых заключалась в том, что они умудрились противостоять многократно превосходящим вверенным им войскам вооруженным силам почти всего мира (буквально заваливавшим немцев трупами, заливавшим их кровью и забрасывавшим миллионами авиабомб и снарядов!) почти шесть лет (причем четыре года — наступая!) — а ведь согласитесь, как-то не совсем прилично сначала подписать с неприятелем, сидя с ним за одним столом, акт о безоговорочной капитуляции (подписав который, неприятель, между прочим, спас жизни множества солдат обеих противоборствующих сторон, а не только своих!), а потом взять да и повесить этого неприятеля. Вот был бы номер, если бы, скажем, «людоед» Гитлер после капитуляции Польши в 1939, Норвегии, Бельгии и Франции в 1940 или Югославии и Греции в 1941 году распорядился вздернуть подписавших эту капитуляцию польских, норвежских, бельгийских, французских, югославских и греческих генералов! Страшно даже подумать… Впрочем, бывало и еще проще. Так, например, после окончания войны из сталинских лагерей были собраны германские военнослужащие, отличившиеся зимой 1942–1943 гг. своей особо стойкой обороной города Великие Луки, превращенного немцами в настоящую «крепость на болотах», и привезены обратно в крепость, где все они предстали перед советским военным трибуналом. По одному военнопленному каждого из званий, имевшихся в германском вермахте, приговорили к смертной казни через повешение — 1 генерала, 1 оберста (полковника), 1 оберст-лейтенанта (подполковника), 1 майора, 1 гауптмана (капитана), 1 обер-лейтенанта (старшего лейтенанта), 1 лейтенанта, 1 унтер-офицера, 1 обер-ефрейтора и 1 рядового[42] — чтобы никому не было обидно, так сказать. 29 января 1946 года их публично повесили в Великих Луках на площади Ленина. Среди повешенных были командир 277-го гренадерского полка германского вермахта полковник фон Раппард, бывший комендант города, командиры рот, железнодорожники, представители младшего командного состава и рядовые.
В принципе, аналогичная судьба ожидала и чинов Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера, осужденных по «делу Мальмеди» (тем более, что им явно «не повезло» с названием части). Для американцев подобные судебные расправы были обычным делом. В своей изрядно подзабытой в наше время, но весьма популярной в советскую (особенно — хрущевско-брежневскую) эпоху автобиографической книге «Совесть пробуждается»[43] бывший полковник германского вермахта Рудольф Петерсгаген, заключенный американцами в тюрьму, в период своего пребывания в западной зоне оккупации, весма красочно описывал зрелище массовых экзекуций осужденных на смерть бывших военнослужащих германского вермахта и Ваффен СС, посмотреть на которые, как в средние века, собирались американские офицеры со своими женами, за чашкой кофе или бутылкой кока-колы оживленно комментировавшие предсмертные конвульсии повешенных, так «уморительно» дергавшихся в петле.
«Наибольшие страдания мне
причиняет материализм моих
соотечественников».
Йоахим Пайпер.
Итак, 43 проходивших по «делу Мальмеди» чина 1-й танковой дивизии СС были приговорены к смертной казни через повешение. Приговоренных к смерти танкистов Лейбштандарта спасло от петли лишь энергичное вмешательство американского защитника обвиняемых на процессе, военного юриста (без кавычек) подполковника Эверетта.
Возмущенный до глубины души столь драконовским приговором, Эверетт, с помощью нескольких сенаторов, дошел до Федерального суда США. В результате специального расследования материалов дела Сенатской комиссией совместно с комиссией Федерального Суда США, ни один (!) из смертных приговоров не был приведен в исполнение, за недоказанностью обвинения, и, в конечном счете, все приговоренные были, по прошествии нескольких лет, отпущены на свободу. Конечно, не сладко просидеть в тюрьме несколько лет «за здорово живешь», да еще подвергаясь «специальной обработке», но все-таки им повезло — учитывая, что дело могло реально закончиться намыленной петлей. Главный обвинитель на «процессе Мальмеди», американский подполковник Эллис, требовавший в 1946 году смертного приговора, по крайней мере, для штандартенфюрера Пайпера, 20 лет спустя написал Пайперу письмо, в котором попытался объяснить свои действия в ходе процесса «соображениями воинской дисциплины» (столь модное нынче словечко «политкорректность» тогда еще не вошло во всеобщее употребление). Приводим соотвестствующий отрывок из письма Эллиса Пайперу в английском оригинале и в переводе на русский язык:
«I am sure that you always realized that I had no presonal feelings against you or anyone else; as yourself, I was also a soldier and did my duty as well as I could…I am of the opinion that you are a fine gentleman.
On the day that your letter arrived, I read in our press about the death of Sepp Dietrich. Whether you believe it or not, I had a feeling of sadness when I read the fairly long obituary notice in the San Francisco Chronicle…»[44]
Перевод:
«Я уверен, Вам всегда было ясно, что я не испытывал никаких личных чувств, направленных против Вас или против кого-либо еще; подобно Вам, я также был солдатом и исполнял свой долг так хорошо, как только мог… Я считаю Вас достойным джентльменом (fine gentleman).
В тот самый день, когда пришло Ваше письмо, я прочитал в нашей прессе о смерти Зеппа Дитриха. Хотите — верьте, хотите — нет, но, читая довольно длинный некролог в «Сан-Франциско Кроникл», я испытал чувство печали…»
В своем письме подполковник Эллис подчеркнул (хоть и «задним числом»!), не только то, что всегда считал штандартенфюрера СС Йоахима Пайпера «достойным джентльменом», но и нечто другое. Оказывается, он ни на минуту не сомневался в том, что «приговор будет, в конце концов, отменен». Хорошенькое дело! Зачем же было тогда этот приговор выносить? Разве правосудие — это какая-то игра? Интересно, что лет этак через 20 напишут Ратко Младичу и Радовану Караджичу их «собственные» обвинители?
К сожалению, полковник Эллис «рано радовался». Некая «заинтересованная сторона» не упускала «Йохена» Пайпера из виду и после освобождения, ожидая лишь удобного случая для отправления над ветераном Лейбштандарта своего собственного «правосудия» и вынесения ему своего собственного приговора — окончательного и обжалованию не подлежащего. 14 июля 1976 года ветеран ЛАГ Йоахим Пайпер был зверски убит и сожжен в собственном доме в городке Траве (департамент Верхняя Саона, на юге Франции), где он провел последние годы жизни, зарабатывая себе на жизнь литературными переводами (покинув Германию вследствие «непреодолимого отвращения к охвативших его немецких сограждан безудержной алчности и бездуховному материализму»).
Пайпер, работавший после выхода на свободу служащим на автомобильном заводе компании «Порше», а затем директором небольшого рекламного издательства, никогда не скрывал, что остался верен своим прежним убеждениям. Видимо, поэтому его никак не хотели оставить в покое. Так, в номере американской газеты «Нью-Йорк пост» (принадлежащей концерну южнокорейского миллиардера Муна, главы тоталитарной Церкви Объединения) от 29 июня 1964 года появилось сообщение, что против бывшего штандартенфюрера СС Пайпера начато расследование, поскольку в сентябре 1943 года он «сыграл ведущую роль» в разрушении города Бовес (в Северной Италии) и в «массовых казнях жителей этого города».
Для американского военного историка Джорджа Стейна этих скупых строк газетного сообщения оказалось вполне достаточно, чтобы включить в свою «Историю Ваффен СС» утверждение, будто «данное злодеяние являлось частью операции, проведенной войсками СС против антифашистских партизан в указанном районе». Хотя в сообщении «Нью-Йорк пост» говорилось всего лишь о начале расследования, в книге Стейна факт военного преступления и вина Пайпера представляются как нечто очевидное и не нуждающееся в доказательствах! Между тем, обвинение оказалось высосанным из пальца от начала до конца. В ходе расследования дела о «бойне в городе Бовес» выяснилось, что Пайпер не совершал никаких уголовно наказуемых деяний, и возбужденное против него дело было прекращено за отсутствием состава преступления. Мало того! В ходе расследования выяснилось, что в городе Бовес (на поверку вовсе не разрушенном) вообще не совершалось никаких «массовых казней мирного населения». Истина заключается в том, что подразделение батальона Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера, которым командовал «Йохен» Пайпер, было обстреляно антифашистскими партизанами, захватившими город Бовес, после чего вынуждено было (так сказать, «в порядке самообороны»), выбить их из города всеми имеющимися средствами. Точно так же поступила бы любая воинская часть армии любой страны — например, российской армии в ходе контртеррористической операции в любом из районов Чечни, захваченных сепаратистами.
