Но большинству членов ЦК абсолютно не хотелось лишаться диктаторской власти!! Возник невидимый конфликт авторитетнейшего вождя партии Сталина со всесильным ЦК партии. Невидимым это конфликт был потому, что никто не мог ничего возразить Сталину по существу и не потому, что Сталина боялись. А потому, что возражавший расписался бы в своем антикоммунизме, – с какой стороны ни посмотри, но коммунизм это не диктатура!
Некоторое время Сталина и его Конституцию, в 1936 году принятую Верховным Советом, просто игнорировали. (Вообще-то, открыл эту тему и дал массу подробностей в книге «Иной Сталин» историк Ю. Жуков, я просто обозначу этапы вспыхнувшей борьбы между признанными вождями СССР и ВКП(б) и ее Центральным Комитетом.)
К примеру, текст Конституции обсуждался с 1935 года, в редакционную комиссию поступило 1,5 миллиона писем и замечаний. Проект вызвал огромный интерес не только у граждан СССР, но и за рубежом, специально присланному в марте 1936 года в Москву журналисту американского агентства Сталин откровенно объяснил, что целью Конституции являются всеобщие, равные, прямые и тайные выборы. Избирательные списки на выборах будет выставлять не только коммунистическая партия, но и всевозможные общественные беспартийные организации. И эти выборы будут хлыстом в руках населения против плохо работающих органов власти. По мнению Сталина, советская Конституция будет самой демократической Конституцией из всех существующих в мире. Так оно и было бы, но…
Выступая на пленуме ЦК 4 июля 1936 года, Сталин посвятил свое выступление проекту Конституции, завершив: «… хочу сказать, что проект новой Конституции представляет нечто вроде кодекса основных завоеваний рабочих и крестьян нашей страны. Он послужит величайшим рычагом для мобилизации народа на борьбу за новые достижения, за новые завоевания…» Однако обсуждения доклада, в отличие от граждан СССР, со стороны членов ЦК практически не последовало.
26 ноября 1936 года на пленуме ЦК выступил В. Молотов, на тот момент глава СССР: «… Да, нам предстоит использовать новую избирательную систему. Кандидатов в Советы наряду с организациями нашей большевистской партии будут выставлять также многочисленные у нас беспартийные организации. Эта система облегчает выдвижение новых сил из передовых рабочих, из крестьян и интеллигентов, которые должны прийти на смену отсталым или обюрократившимся элементам.
Не скрою, что при новом порядке выборов не исключается возможность выборов кого-либо и из враждебных элементов, если там или тут будет плоха наша агитация и пропаганда. Но и эта опасность, в конце концов, должна послужить на пользу дела, поскольку она будет подхлестывать нуждающиеся в этом организации и заснувших работников.
Такая система приведет к необходимому обновлению власти за счет прилива новых сил, которые сменят отсталых, обюрократившихся чиновников» .
И опять члены ЦК как будто не слышали этого доклада.
В феврале 1937 года на пленуме ЦК Сталин снова делает подробный доклад о необходимости замены диктатуры демократией, как в стране, так и в партии: «… огромные хозяйственные успехи СССР привели партийный аппарат к одуряющей атмосфере зазнайства и самодовольства, атмосфере парадности и шумливых восхвалений. Современные вредители, обладающие партийным билетом, обманывают наших людей на политическом доверии к ним, как к членам партии. В республиканских и областных парторганизациях не хотят проверять партийных руководителей не по их политическим декларациям, а по результатам их работы…» И из 24 выступивших по докладу членов ЦК 15 (две трети) убеждали друг друга в необходимости борьбы с троцкизмом, а доклад Сталина как будто не слышали!
Немного о троцкизме. К 1937 году уже в разгаре был физический разгром последователей Троцкого, идейно троцкизм потерпел поражение еще 10 лет назад, но теперь, в преддверии назревающей Мировой войны, троцкисты перешли к активным действиям и вызвали расправу над собой. В целом сущность троцкизма была незатейлива.
Без наукообразной зауми она звучала так. Социалистическая революция в России произошла не по Марксу – не в промышленно развитой стране, а в аграрной, в которой до революции было 85% крестьян даже с Финляндией и Польшей. И по Троцкому, теперь и социализм в СССР не правильный, поэтому стране надо вернуться в капитализм, развить капитализм до марксовых кондиций, а потом, со всем остальным миром, совершать новую, уже мировую пролетарскую революцию. А поскольку в СССР уже нет своих капиталистов, то для того, чтобы завести у себя капитализм снова, надо отдать СССР в колонию капиталистам развитых промышленных стран: Украину – Германии, Дальний Восток – Японии, Среднюю Азию – Англии. Разумеется, во всех этих колониях троцкисты намеривались быть президентами, министрами, депутатами.
Но вернемся к противостоянию ЦК и вождей партии. Итак, члены ЦК, желавшие продолжения диктатуры ЦК, не могли выдвинуть в защиту своих притязаний никаких внятных принципиальных доводов, зато косвенных фактов против демократизации было много, и число таких доводов нарастало. Тут и опыты проведения альтернативных выборов в районах и колхозах, в которых безответственный болтун легко заставлял голосовать избирателей за себя и против коммунистов. Тут и здравый смысл того, что уголовники не хотят жить по законам советской власти и допускать их к избирательному процессу глупо. Тут и предательство троцкистов демократического правительства в Испании, и откровенная их помощь фашистам Франко в 1936 году. Тут и понимание того, что в Германии разведка работает не хуже, чем в Первую мировую войну, когда немецкая разведка организовывала не только сбор разведданных, но и подрывные акции в тылу царской России. Как эту «пятую колонну» Гитлера допустить к выборам? Тут и разведки «малой Антанты» – военного союза Польши и Румынии против СССР. К тому же у СССР было мало своей, преданной коммунизму интеллигенции, а та, что была, была гнилой прослойкой со всей своей мерзостью царских времен. Скажи этой интеллигенции, что на Западе в магазинах 100 сортов колбасы, и эта интеллигенция мать родную продаст, а не то что социализм. И именно эта гнилая прослойка надует в уши рабочему классу и остальным трудящимся такое, от чего те проголосуют за своих врагов. (Это мы все увидели в конце 80-х – начале 90-х.)
Доводы у членов ЦК, как видите, были не принципиальные, но они были.
Тем не менее Сталин с товарищами неуклонно вел дело к демократии – к коммунизму. Было разработано положение о выборах, были отпечатаны проекты бюллетеня для тайного голосования, в котором для примера стояло аж три кандидата в депутаты и было вписано: «Вычеркнуть всех, оставив одного». Проекты этих положений были разосланы членам ЦК.
Возразить открыто против этого положения Сталина члены ЦК на тот момент не решались и в конце концов придумали меру в свое спасение. Накануне июньского 1937 года пленума ЦК эту меру запросил у Политбюро, как бы только от своего имени, первый секретарь Западно-Сибирского крайкома ВКП(б) Р. Эйхе, который к тому же был и кандидатом в члены Политбюро, то есть входил в дюжину первых вождей партии. Он запросил разрешить ему создать у себя в крае репрессивную «тройку» и разрешить ей репрессировать несмирившихся противников советской власти, причем дать этой «тройке» право и расстреливать особенно злостных врагов. «Тройка» должна была состоять из первого партийного руководителя региона, верховного судьи или прокурора региона и местного начальника управления НКВД. Последний был и судьей-обвинителем, поскольку на него возлагалась обязанность подготовить уголовное дело для рассмотрения «тройкой».
Думаю, что Сталин понимал, что, вообще-то, Эйхе прав. Угроза войны нарастает, «пятую колонну» нужно репрессировать, но если бы речь шла только о «пятой колонне», а то ведь члены ЦК хотели в первую очередь репрессировать конкурентов, которые у них будут на выборах! Сталин, полагаю, понимал, что если Политбюро не разрешит Эйхе это сделать, то тот поставит вопрос о превентивных репрессиях на пленуме, а пленум может разрешить не только Эйхе создать такую «тройку», но и во всех республиках и областях.
И Политбюро, как бы в виде исключения, 28 июня 1937 года разрешает создать репрессивную «тройку» в Западно-Сибирского крае. Но уже на следующий день к Сталину являются 9 первых секретарей обкомов и крайкомов и тоже требуют разрешения создать «тройки» и провести превентивные репрессии. Стало понятно, что в ЦК уже есть «партия диктатуры» партии и эта партия противостоит официальным вождям – противостоит Политбюро и секретарям ЦК ВКП (б).
В результате 2 июля 1937 года Политбюро разрешает создать положение о превентивных репрессиях во всех регионах, где это сочтут нужным, однако оставляет за собою право определять их размах. И те списки с резолюциями Политбюро «расстрелять», которыми любят сегодня размахивать антисоветчики, это предельные количества тех членов «пятой колонны», кого НКВД обвинял и считал заслуживающими расстрела, а члены Политбюро своими визами разрешали приговорить обвиняемых к расстрелам, если «тройки» сочтут их действительно заслуживающими этого. Повторю, эта резолюция Политбюро – это не приказ расстрелять, это согласие, а приговаривала к расстрелу чрезвычайная «тройка» на местах. К примеру, некий Снегов числится в двух списках, на которых есть резолюция Сталина и Политбюро «расстрелять», то есть НКВД дважды представлял Снегова на суд чрезвычайной «тройке». Между тем этот Снегов пережил и Сталина, и Хрущева.
