составляла 988 300 человек, в 1990 г. — 1 млн 607 тыс. человек. Такой прирост населения объяснялся в первую очередь и главным образом значительным улучшением качества жизни палестинского населения и повышением его экономического благосостояния. Экономический рост стал следствием включения Палестины в израильский “общий рынок”, что сопровождалось вложением израильских капиталов в палестинские мелкие предприятия, мастерские и надомное производство, а также увеличением числа палестинских рабочих, занятых на территории Израиля (Гл. XXVIII. Новые палестинцы). При этом, однако, значительное число арабских рабочих, проживавших на территориях и ежедневно приезжавших на работу в Израиль в 1980-х гг., сравнивало свой нынешний образ жизни и уровень благосостояния не с положением дел на территориях до 1967 г., а с тем, как живут сейчас израильтяне, работающие вместе с ними и выполняющие сходную работу. Пусть даже заработная плата и условия труда были у них одинаковыми (и за этим строго следил Тистадрут), но при этом все виды дополнительных выплат и льгот у арабов оставались несравненно меньшими.
Впрочем, строго говоря, даже заработная плата и условия труда у них были неодинаковыми. Не менее трети арабских рабочих, проживавших на территориях и приезжавших на работу в Израиль, являлись работниками-нелегалами, которых нанимали, в обход официальных бирж труда, подрядчики-посредники и привозили на сельскохозяйственные фермы, склады готовой продукции и ресторанные кухни для выполнения малопрестижной поденной работы, за которую они к тому же получали оплату ниже установленного законом минимума. К тому же, вне зависимости от того, работали они “законным” или “незаконным” образом, палестинцы вынуждены были, чтобы прибыть на рабочие места вовремя, выходить из дома до рассвета, и, соответственно, они поздно возвращались домой. Поэтому немало палестинских рабочих предпочитало, в нарушение закона, не возвращаться домой и ночевать на рабочих местах или поблизости — в подвалах, самодельных хижинах, брошенных автобусах, а то и прямо на пляжах. Следует, правда, заметить, что эти палестинские рабочие в Израиле находились не в самых худших условиях — похожие проблемы были у палестинцев в Ливане или Сирии (Гл. XXX. Раскаты грома с севера). Однако, ведя такую жизнь из года в год и сравнивая свое положение с положением выполняющих подобную же работу израильтян, они не могли не чувствовать себя униженными и оскорбленными.
И не было никого, кто мог бы выступить в защиту их интересов. Руководители ООП жили в далеком Тунисе. Само палестинское общество было раздираемо на части этническими, клановыми, конфессиональными и региональными сварами и противоречиями. Однако в целом положению дел на территориях и его стабильности, казалось, ничто не угрожало. Уже не первое десятилетие израильские власти считали необходимым держать на территориях Западного берега и сектора Газа более 1200 военнослужащих плюс несколько сотен бойцов пограничной жандармерии и агентов Шабака (секретной службы). Хотя эти оккупационные силы были минимальными по численности, их действия всегда отличались оперативностью, эффективностью и беспощадностью. Как уже отмечалось, реакция израильтян принимала самые суровые формы — разрушение арабских домов и высылка боевиков или подстрекателей в соседние арабские страны. Потом, после 1985 г., когда количество покушений на еврейских поселенцев стало увеличиваться, власти все чаще стали прибегать к такой мере, как “административное задержание”. В рамках этой процедуры (являвшейся наследием британских мандатных властей) подозреваемые могли быть арестованы и посажены в тюрьму на срок до полугода, прежде чем им вообще предъявлялось какое-либо обвинение. Надо, правда, заметить, что созданная в 1987 г. комиссия под председательством бывшего председателя Верховного суда в отставке Моше Ландоя повергла резкой критике практику “административных” задержаний и заключений. Тем не менее эта практика осталась без перемен — в нее были внесены лишь частичные изменения, скорее по форме, чем по сути. Осознанно или бессознательно, израильтяне соглашались с утверждениями властей относительно того, что их оккупация Западного берега и Газы имеет в целом “просвещенный” характер. Размышляя об этом периоде, Давид Гроссман писал в своей книге Га-зман га-цагов (“Желтое время”, 1987 г.):
“Я не могу представить себе, как мой народ, люди цивилизованные и просвещенные по всем стандартам, смогли привыкнуть к образу жизни захватчиков и при этом не чувствовать, что их жизнь искалечена. Что же с нами сделалось? Как смогли [военные власти] навязать всем нам свои ценности?”
Еще в 1982 г. Ясир Арафат и его сторонники из ФАТХ тешили себя надеждой, что арабские правители Ближнего Востока вот-вот воспрянут и помогут палестинцам в их освободительной борьбе. Однако Ливанская война заставила их коренным образом пересмотреть свое мнение. Ни одна из арабских стран ничего не сделала, чтобы поддержать палестинцев или хотя бы предоставить убежище боевикам ООП, когда тех выдворяли из Ливана. Заметим, что несколько лет спустя арабские лидеры будут готовы выступить посредниками в конфликте между Ираком и Ираном, по-прежнему не желая иметь ничего общего с палестинским вопросом. Похоже, что Арафат и его боевики могли рассчитывать теперь только на собственные силы. А силы эти, равно как и возможности, после 1982 г. истощились. Периодически устраиваемые вылазки с территории Ливана сухопутным либо морским путем обычно отражались израильтянами уже на начальной стадии, или же в ответ наносился сокрушительный бомбовый удар по лагерям террористов. Впрочем, возмездие бывало и еще более эффектным. Так, в сентябре 1985 г. боевики штурмового подразделения Арафата “Вооруженный отряд 17” убили троих израильских туристов, вышедших на прогулочном катере в море у города Ларнака (Кипр). Тогда премьер-министр Перес и министр обороны Рабин приняли решение воспользоваться разведывательной информацией, полученной от Джонатана Полларда, относительно местонахождения штаб-квартиры Арафата в пригороде Туниса. Несколько недель спустя по штаб-квартире был нанесен удар, спланированный и проведенный с такой же хирургической точностью, как и бомбардировка в 1981 г. иракского ядерного реактора. В результате операции был уничтожен весь комплекс служебных и жилых зданий и убито не менее 60 членов ООП.
Изгнанный из Ливана, лишенный как баз и инфраструктуры в Палестине, так и возможностей проводить террористические операции, Арафат стремительно утрачивал свое влияние на Западном берегу и в секторе Газа; можно даже сказать, что он терял свое лицо. Одни палестинцы открыто называли его советской марионеткой, другие — обуржуазившимся дельцом, раскатывающим на “мерседесе” с водителем и забывшим о суровой действительности жизни в условиях оккупации. Разочарованные и впавшие в отчаяние, десятки тысяч палестинцев начали организовывать свои собственные группы поддержки. Так, палестинцы, работавшие в израильских городах, воспользовались для защиты своих интересов возможностями, которые предоставляли им профессиональные союзы — категорически запрещенные при хашимитском правлении. И вот к 1987 г. в профсоюзы объединилось уже порядка 20 % всех работающих по найму палестинцев. Женский рабочий комитет, организованный выпускницами Университета Бир-Зейт, впоследствии стал принимать в свои члены всех работниц надомного производства; этот комитет ставил своей целью привлечение женщин всех
