Октябрьский переворот 1917 года прервал период процветания Николаевского монастыря. В 1918 году все монастырское имущество было национализировано. В 1920-х годах в зданиях обители располагался педагогический техникум. Что касается подворья на Большой Ордынке, то в 1930 году было надстроено два этажа, сильно отличающиеся от здания, построенного Ушаковым. Как бы хотелось взглянуть на этот памятник архитектуры в его первоначальном виде! Уже в наше время поменяли отделку цокольного этажа и полуподвальных окон, что тоже не добавило изящества. Кстати сказать, трактир из знаменитого фильма «Трактир на Пятницкой» на самом деле располагался именно здесь – в подворье Малоярославецкого Никольского монастыря.
Усадьба Сысолиных-Голофтеевых. Современная фотография
Дом № 31 – бывшая усадьба Сысолиных-Голофтеевых. Она сложилась еще во второй половине XVIII века. Известно, что в середине XIX века усадьба состояла из двухэтажного главного дома, поставленного в центре владения фасадом к Большой Ордынке, и флигеля, выступавшего на красную линию улицы. Усадьба была огромного размера. Флигель соединялся с домом при помощи перехода с проездом под ним на задний двор, который выходил на Малую Ордынку. За свою историю здание несколько раз перестраивалось. Самая крупная переделка произошла в 1924 году по проекту архитектора Л.А. Серка. В результате старинная усадьба была превращена в трехэтажное здание с выделением исторических объемов снаружи и внутри.
В книге «Памятники архитектуры Москвы» отмечается: «Коробки старых зданий сохранились; внутренние капитальные стены главного дома, которым на фасаде отвечали пилястры, изначально рустованные, также почти все уцелели. Несмотря на замену перекрытий, установку новых перегородок и заделку части первоначальных проемов второго этажа, можно уловить черты парадной анфилады. При оформлении фасада мотив рустованных пилястр, присущий прежде основному объему, был распространен и на фасады флигеля. Фрагментарно сохранилась ограда по линии Большой Ордынки – мощные белокаменные столбы и часть прясел между ними».
МАРФО-МАРИИНСКАЯ ОБИТЕЛЬ СЕСТЕР МИЛОСЕРДИЯ
(Большая Ордынка, № 34)
Наконец, мы подошли к Марфо-Мариинской обители сестер милосердия – любимому месту многих москвичей. Давайте в качестве предисловия обратимся (уже во второй раз) к «Чистому понедельнику» И.А. Бунина: «На Ордынке я остановил извозчика у ворот Марфо-Мариинской обители… Только я вошел во двор, как из церкви показались несомые на руках иконы, хоругви, за ними, вся в белом, длинном, тонколикая, в белом обрусе с нашитым на него золотым крестом на лбу, высокая, медленно, истово идущая с опущенными глазами, с большой свечой в руке, великая княгиня; а за нею тянулась такая же белая вереница поющих, с огоньками свечек у лиц, инокинь и сестер, – уж не знаю, кто были они и куда шли. Я почему-то очень внимательно смотрел на них. И вот одна из идущих посередине вдруг подняла голову, крытую белым платом, загородив свечку рукой, устремила взгляд темных глаз в темноту, будто как раз на меня... Что она могла видеть в темноте, как могла она почувствовать мое присутствие?»[168]
Марфо-Мариинская обитель. Фотография 1909 г.
Рассказ об этом сакральном месте будет долгим и интересным. Марфо-Мариинская обитель сестер милосердия стала четвертой подобной общиной в Москве. До нее были образованы Иверская, Покровская и Александровская обители. Основала общину великая княгиня Елизавета Федоровна, жена великого князя Сергея Александровича Романова, московского генерал-губернатора, и сестра императрицы Александры Федоровны. Урожденная принцесса Гессен-Дармштадтская, Елизавета Федоровна сразу после переезда в Россию приняла православие и вела самый благочестивый образ жизни, всегда помогая людям. В детстве она получила глубокое христианское воспитание. Родители привили ей любовь к ближнему. Вместе с матерью она часто посещала госпитали и приюты.
4 февраля 1905 года ее муж был убит от бомбы эсера-террориста Ивана Каляева. Елизавета Федоровна посетила убийцу в тюрьме, принесла ему Евангелие и маленькую иконку и призывала к раскаянию. Она просила императора Николая II помиловать Каляева. На месте гибели великого князя был установлен памятник в виде распятия работы В.М. Васнецова, который 1 мая 1918 года собственноручно столкнул с постамента Владимир Ленин. Замечу к слову, что в советские годы улицу Долгоруковскую, названную в честь предшествовавшего Сергею Александровичу генерал-губернатора Москвы В.А. Долгорукова, переименовали в Каляевскую.
Вскоре после смерти мужа Елизавета Федоровна раздала большую часть своего имущества и драгоценностей на благотворительные нужды. Себе она оставила только маленький деревянный крестик на веревке и сумму денег достаточную, чтобы купить на Большой Ордынке усадьбу с садом. На месте усадьбы она создала Марфо-Мариинскую обитель сестер милосердия. С этого дня она всю себя посвящает служению ближним во имя Христа. Великая княгиня объясняла выбор названия обители тем, что она как будто бы является домом Лазаря, в котором часто пребывал Христос и где ему оказывали гостеприимство. Марфа и Мария были сестрами Лазаря.
В настоятельницы обители Елизавету Федоровну посвятил митрополит Московский Владимир. Доподлинно неизвестно, была ли она пострижена в монахини. В «Православной энциклопедии» под общей редакцией патриарха Московского и всея Руси Алексия II сказано, что Елизавета Федоровна монашеского пострига не принимала. Однако на официальном сайте Русской православной церкви говорится, что на следующий год (1910), когда обитель открылась, св. Елизавета приняла монашеский постриг, – посвящал ее в монашествосв. митрополит Владимир (Богоявленский). В разное время Владимир был митрополитом Московским, Петроградским и Киевским. Кроме него никому не удавалось занимать все три главные митрополичьи кафедры. Митрополит Владимир стал первым новомучеником российским. В январе 1918 года в Киево-Печерскую лавру, настоятелем которой он был, пришли вооруженные чекисты, провели обыск в келье митрополита и увезли его под покровом ночи. На следующий день у стен лавры было найдено изуродованное тело владыки со множеством огнестрельных и колотых ран. Митрополиту было семьдесят лет…
Сестры Марфо-Мариинской обители милосердия
Правила обители были не так строги, как в монастыре. Многие сестры являлись урожденными дворянками. Требования общины к сестрам заключались в прочном духовном настроении и желании в смирении и терпении нести всякое возлагаемое на них послушание во имя Господа. На период служения они приносили обеты целомудрия, нестяжания и послушания, но потом каждая из них могла покинуть обитель и выйти замуж. Елизавета Федоровна пыталась воспитать особых сестер, которые бы помогали и утешали самых безнадежных больных людей, стоящих на краю могилы. Главной целью сестер была помощь нуждающимся, которым оказывалась материальная, медицинская, духовная и другая поддержка. Люди либо лично обращались с просьбами, либо бросали записочки в специально оборудованный в углублении стены ящик. В течение года поступало более десяти тысяч записок, и все они проверялись сестрами милосердия. Углубление в стене, куда помещали записки, до сих пор сохранилось.
Великая княгиня Елизавета Федоровна. Фотография 1910 г.
На территории обители была небольшая больница, в которой безвозмездно лечили и давали лекарства всем, кому это было необходимо. Ежедневно сюда приходило до нескольких сот нищих и калек. Лучшие хирурги работали в обители бесплатно и обучали медицине сестер. Часто сестры помогали нуждающимся и разделяли их скорби вне стен обители – в самых грязных, безотрадных и забытых уголках Москвы. С XIX века в Москве была известна Хитровская площадь – скопление преступников, безработных и нищих. «Мрачное зрелище представляла собой Хитровка... В лабиринте коридоров и переходов, на кривых полуразрушенных лестницах, ведущих в ночлежки всех этажей, не было никакого освещения. Свой дорогу найдет, а чужому незачем сюда соваться! И действительно, никакая власть не смела сунуться в эти мрачные бездны»[169] – так писал о ней В.А. Гиляровский в книге «Москва и москвичи». Но Елизавета Федоровна часто приезжала сюда, чтобы помочь сиротам, больным и нищим облегчить их духовные и физические страдания. Она делала перевязки раненым и брала беспризорных детей на воспитание, организовала для них общежитие, спасая от неизбежной преступной судьбы. Мальчики, воспитанные в обители, становились посыльными, а девочки – работницами ткацких предприятий. Особенно сильно Елизавета Федоровна заботилась о больных чахоткой, рискуя подчас заразиться неизлечимой тогда болезнью.
