О том, что князь Руси - а это был, очевидно, Аскольд - крестился в 860-х годах вместе со своими подданными, рассказывает в одном из своих сочинений позднейший византийский император Константин VII, правивший (правда, до 945 года только номинально) с 913 по 959 год (с. 91).
Особенно важно выделить здесь сообщение о том, что в Киеве к 882 году - то есть за сто с лишним лет до официального Крещения - уже имелась церковь и, кстати сказать, во имя как раз того святого, который стал любимейшим на Руси,- Николая Чудотворца.
О. М. Рапов, естественно, приводит и широко известное место из обращенного к церковным иерархам "Окружного послания" Константинопольского патриарха (в 858-867 и 877-886 годах) Фотия, написанного в начале 867 года о "русах": они "переменили... нечестивое учение, которого держались раньше (т. е. язычество.- В. К.), на чистую и неподдельную христианскую веру и любовно поставили себя в ряду наших подданных (имеется в виду подчиненность русской церкви византийской.- В. К.) и друзей, вместо недавнего грабительства (речь идет о нападении Аскольда на Константинополь в 860 году.- В. К.)... они приняли епископа и пастыря и с великим усердием и ревностью приемлют христианские верования". Патриарху не было никакого смысла обманывать церковных иерархов... Поэтому известию Фотия безусловно можно доверять" (с. 79-80),- заключает О. М. Рапов, который здесь же доказывает, что описанное Фотием первое Крещение Руси произошло "летом или ранней осенью 866 г." (с. 88).
Иеромонах Никон, опираясь на рассуждения митрополита Макария (Булгакова), датирует это первое Крещение Руси временем, когда в Византии совместно правили императоры Михаил III и начавший новую династию Василий I Македонянин, то есть от 26 мая 866 до 23 сентября 867 года (см. его указ. соч., с. 44). Поэтому впоследствии Константин Багрянородный утверждал, что Русь была крещена при его деде Василии I (а не при Михаиле III) и даже будто бы не Фотием, а сменившим его 25 сентября 867 года патриархом Игнатием (последний, возможно, отправил на Русь новую христианскую миссию).
Во избежание недоразумений отмечу, что в содержательном сочинении иеромонаха Никона есть одна явно неубедительная концепция, восходящая к историкам XIX века Д. И. Иловайскому и Е. Е. Голубинскому. Иеромонах Никон утверждает, что в 860-х годах были крещены не киевские, а "таманские" русы, жившие в дельте Кубани, которые, мол, и напали в 860 году на Константинополь. Но с этим никак невозможно согласиться, ибо непосредственный свидетель и даже участник "обороны" Константинополя патриарх Фотий говорил о нападавших: "Откуда нашла на нас эта северная и страшная гроза?.. Народ вышел из страны северной... племена поднялись от краев земли... народ, где-то далеко от нас живущий..."60. Про таманских русов патриарх никак не мог говорить подобным образом, ибо Таманский полуостров отстоял от границы тогдашних владений Византии в Крыму (в 833 году там был, между прочим, создан административный военный округ Империи Херсонская фема, включавшая в себя Южное побережье Крыма61) всего лишь на сотню километров.
Византинист М. В. Левченко со всей убедительностью писал: "Решительный удар предположению о том, что на Византию напала азово-черноморская (то есть именно Таманская.- В. К.) русь, наносит и патриарх Фотий, который говорит, что "напавшие на нас отделены столькими странами и народоправствами, судоходными реками... "62 и т. д.
Наконец, младший современник Фотия, император Лев VI Мудрый писал в своей "Тактике" о россах, названных им "северными скифами (Фотий также называет россов "скифским народом".- В. К.), которые приходят в Черное море по рекам и потому не могут использовать больших судов" (цит. по книге: Пашуто В. Т. Внешняя политика Древней Руси.- М., 1968, с. 314). Вполне понятно, что речь идет не о таманской,- то есть приморской Руси.
Довольно широко распространена точка зрения, согласно которой Русь крестили ближайшие ученики и друзья патриарха Фотия святые Кирилл и Мефодий сразу же после похода Аскольда, во время своей так называемой "хазарской миссии" 860-861 года (о ней еще будет речь).
Итак, не позже 867 года на Руси уже существовала христианская община, возглавляемая епископом, а в храме,- по всей вероятности, киевском храме св. Николая,- служил пастырь (см. цитату из Фотия). А во времена императора Льва VI (886-912) епископство, по-видимому, расширилось и превратилось в митрополию Руси. Имеются также сведения и о "промежуточной" ступени установлении на Руси архиепископства при императоре Василии I, правившем до 886 года (указ. соч., с. 96).
О. М. Рапов опирается и на целый ряд археологических работ последних десятилетий, показавших, что весьма значительное число киевлян уже в IX веке было погребено по христианскому обряду: "Основная часть славянского населения... хоронила своих покойников путем кремации. Кремация существовала и в Киеве в IX-Х вв. Но в то же самое время там была широко распространена... ингумация покойников в деревянных гробах в подкурганных ямах - типичный христианский обычай, сохранившийся на протяжении многих веков". Это ясно свидетельствует о "широком распространении христианства в Киевской земле уже в IX в." (с. 99). В Х же веке, по археологическим данным, в Киевской земле "наличие христианских погребений подтверждается и находками крестов... В больших городах в это же время существовали чисто христианские кладбища"63.
Таким образом, христианство начало свою историю на Руси еще в IX веке. Правда, история эта была сложной и подчас драматической. Выше уже приводилось летописное сообщение о том, что Святослав разрушил построенную столетием ранее, еще при Аскольде, церковь святого Николая. Но есть веские основания полагать, что христианство на Руси ослабло и после кончины Олега Вещего: при нем, как уже сказано, была утверждена русская митрополия, а позднее - вплоть до конца Х века - о ней нет никаких упоминаний.
О. М. Рапов пишет о Новгородской и Псковской землях, что "археологические материалы по этому региону не дают возможности сделать заключение о каком-либо распространении христианства здесь в IX столетии" да и в Х веке также (указ. соч., с. 123). Ведь в высшей степени характерно, что крещение в Новгороде в 989 году происходило совершенно не так, как в Киеве. О. М. Рапов приводит сообщение Иоакимовской летописи: "В Новеграде людие, уведавше еже Добрыня (воевода, присланный Владимиром Святославичем.В. К.), идет крестити я (их.- В. К.)... закляшася вси не пустити во град... разметавше мост великий, изыдоша с оружием" и т. д. Затем Добрыня, дабы устрашить население, повелел жечь город, откуда и пошло выражение, что Новгород "крести... Добрыня огнем".
