В такой же мере административная и законодательная деятельность Льва зависела от славянской колонизации Балканского полуострова и некоторых частей Малой Азии, как его религиозная политика до известной степени была обусловлена и частью подготовлена мусульманскими завоеваниями и влиянием магометанства. Ислам вырос на почве исторических и культурных условий, какие представляли в то время две империи на Востоке: Персия и Византия. Отторгнув от Византийской империи Сирию, Палестину, Египет, Африку и некоторые острова, мусульманство своими военными успехами ограничило пределы империи, лишило ее большинства инородческих элементов и содействовало большему сцеплению родственных этнографических групп. Как в нынешней Турции освобождение находившихся под властью ее чуждых народов способствовало сцеплению и национальному возрождению турок, так и в прежней Византии потеря областей с инородческим населением сопровождалась усилением эллинского национального самосознания, выразившегося в выработке идеи ортодоксальности. Хотя византийское православие с отпадением названных выше областей утрачивало в своем объеме, но взамен того оно выиграло в цельности и крепости. Реакционные элементы на перифериях группируются в усилившихся религиозных сектах; православное же византийское царство, опираясь на эллинское национальное начало, приобретает тот характер исключительности и филетизма, с которым Византия вступает в средние века и который отличает византинизм как исторический принцип.
В числе других признаков, характеризующих период, следует указать еще на то, что византийский престол был занимаем в это время двумя инородческими династиями: исаврийской и армянской. Обе династии, выставившие ряд весьма способных и даровитых правителей, старались придать эллинизму то место в империи, какое ему могло принадлежать по праву, причем иконоборческая система служила обычным орудием административного и законодательного воздействия. Весьма любопытно, что в провинциях возникают попытки к организации независимых княжений. Среди узурпаторов выделяются смелостью и талантливостью самозванцы славянского происхождения.
Каким образом среди полной дезорганизации и общего расстройства государственного порядка, какое замечается в конце VII в., могла образоваться такая способная и энергичная сила, какую представляет собой Лев Исавр, — это остается неразрешимой загадкой. С 695 г., когда был низвергнут последний представитель дома Ираклия, Юстиниан II, наступил двадцатилетний период анархии, во время которого власть переходит в руки бунтовщиков и авантюристов, поддерживаемых своевольными военными частями. Порядок до известной степени сохранялся еще в столице и больших городах, сельское же население провинций находилось в брожении и часто не знало, на чьей стороне держаться; армии, посылаемые против внешних и внутренних врагов, бунтовали; славяне и арабы — одни со стороны Европы, другие из Азии — угрожали самому существованию империи. В это время шесть императоров лишились престола насильственным образом, из них четыре погибли от руки палача. Было бы излишне упоминать о нравственных и культурных условиях среды, в которой вырос Лев Исавр, тем более что известия о происхождении и ранних годах его жизни крайне скудны и разноречивы.
Попытаемся, однако, собрать сведения об условиях, в которых образовался характер такого важного исторического лица, которым обозначается определенная эпоха в истории. По одним известиям, Лев происходил из Германикии, что в Северной Сирии; по другим-из горной Исаврии, что в южной части Малой Азии, против острова Кипра. Основываясь на том, что в Исаврии есть город Германикополь, и что исаврийское происхождение Льва подтверждается как традицией, так и эпитетом «исавр», сросшимся с его именем, мы можем географический термин «Германикия» вполне отождествить с городом Исаврии Германикополем. Установить происхождение Льва из этой горной области важно и в том отношении, что здесь же он имел одного из главных помощников в подготовке иконоборческого движения.
В горных областях Тавра, составлявших в конце VII в. границу византийских и арабских владений, происходило усиленное брожение умов на религиозной почве, вызванное успехами мусульманства и направлявшееся к подрыву православия. В юные годы Льва последовало переселение части его соплеменников и сородичей во Фракию, в первое царствование Юстиниана II. Первые шаги политической карьеры Льва сделаны были во Фракии, где он оказал содействие царю Юстиниану II, когда тот с помощью болгар шел против Византии, за что был обласкан и принят на военную службу с офицерским чином спафария. Несмотря на крайнюю жестокость этого царствования и на систематические преследования против личных врагов Юстиниана, Льву удалось избежать опасностей и даже особенно выдвинуться на служебной лестнице. На него было возложено важное поручение отправиться на Кавказ и попытаться воздействовать на Грузию и Колхиду в том смысле, чтобы подготовить здесь союз против арабов, замышлявших движение на Кавказ. Эта миссия, полная всяких приключений и неожиданностей, исполнена была Львом с успехом и дала ему возможность запастись опытом и знанием для предстоявшей ему впереди деятельности. В 713 г. по возвращении в Константинополь он нашел на престоле Анастасия, т. к. Юстиниан и его преемник Филиппик были уже убиты, который вознаградил заслуги Льва тем, что назначил его стратигом фемы Анатолика. Уже это назначение главнокомандующим самой важной и обширной фемы ставило Льва в число первых государственных людей Византии, а личные его связи со стратигом соседней фемы Армениак Артаваздом, за которого он скоро затем выдал дочь свою Анну, передавали в его руки главный нерв, приводивший в движение политику империи, именно военные силы страны. Эти два вождя держали в своих руках судьбы империи, в то время находившиеся в крайней опасности вследствие сухопутного и морского движения на Константинополь арабов.
Никогда магометанский мир не представлялся столь грозным и могучим, даже в XV и XVI вв., как в период, к которому мы приступаем. В начале VIII в. арабы угрожали христианской Европе с двух сторон: с крайнего Востока — нападением на Константинополь и Фракию, с отдаленного Запада — предприятиями против Испании и Южной Франции. С горячим пылом и рвением, не знавшим препон, и с сознанием превосходства перед всеми христианскими народами, которые везде уступали победоносно наступавшему мусульманству, арабские вожди и повелитель правоверных, казалось, приближались к осуществлению заветной и столь часто выражаемой мысли о подчинении калифу всего известного тогда мира. Особенно важно отметить, что положение дел в империи было тогда крайне опасно и благоприятствовало враждебным против нее замыслам.
С 695 г., со времени изгнания из Константинополя Юстиниана II, продолжался целых 20 лет период анархии, когда престол переходил из рук в руки, от одного авантюриста или избираемого бунтующей армией честолюбца к другому. Калиф Сулейман, с 715 г. ставший во главе мусульманского мира, находил все основания воспользоваться этими обстоятельствами для движения на Константинополь и приказал готовить флот на берегах Сирии. Предшественник Льва на престоле византийской империи Анастасий (713–716) секретно отправил небольшую эскадру, чтобы уничтожить приготовленный арабами материал для постройки кораблей. На суда был посажен отряд из фемы Опсикий под начальством логофета Иоанна. Но эта эскадра взбунтовалась против своего вождя, провозгласила царем некоего Феодосия и вместо выполнения данного ей поручения предпочла движение на Родос, а потом к столице, чтобы свергнуть Анастасия и возвести своего избранника Феодосия. Анастасий отказался от власти и с согласия своего более счастливого соперника стал жить в Солуни частным лицом. Но правление Феодосия продолжалось недолго.
О вступлении Льва Исавра на престол любопытные сведения находятся у писателя Феофана. Хотя это скорей народное предание, занесенное без достаточной критической оценки в летопись, но в нем сохранилось настроение современности и непосредственное отношение к совершившимся событиям. Лев Исавр как стратиг обширной фемы непосредственно был заинтересован арабскими военными планами и наблюдал за движениями их и приготовлениями к походу. Но и то, что происходило в столице вследствие возмущения фемы Опсикий и избрания в цари Феодосия, не могло не занимать его внимания. Именно фема Опсикий вместе с «готогреками» заняла силой столицу, прогнала из нее партию низверженного императора и, вместе с тем, произвела в городе страшную резню. Успех фемы Опсикий возбудил зависть той фемы, которою командовал Лев Исавр; она провозгласила императором своего стратига, не признав Феодосия, заодно с фемой Анатолика была фёма Армениак.
