"Такой партийный аппарат, который должен бы помогать партии, зачастую ставит себя впереди партийных масс и партийных руководителей и еще больше увеличивает разрыв между массами и руководством".(210)
Гетти писал:
"Центр пытался развязать критику аппарата среднего уровня рядовыми активистами. Без официального разрешения и давления сверху сами по себе рядовые члены партии не были способны организовать и поддерживать такое движение против своих непосредственных руководителей".(211)
Бюрократизм и произвол в подходе к людям в провинциальном аппарате подкреплялся тем, что этот аппарат имел фактическую монополию на опыт администрирования. Большевистское руководство вдохновляло массы на борьбу против этих буржуазных и бюрократических настроений. Гетти писал:
"Народный контроль снизу был наивностью; пожалуй, это была искренняя, но напрасная попытка использовать простой народ для слома закрытых региональных правящих структур".(212)
В начале 1937 года областные сатрапы, подобные Румянцеву из Западной области, равной по территории западноевропейской стране, не могли быть убраны с поста в результате критики масс. Он был снят сверху, за связи с военным заговором, как пособник Уборевича.
"Два радикальных течения тридцатых годов слились в июле 1937 года, и итоговая стихия расстроила бюрократию. Кампания Жданова по партийному возрождению и охота Ежова на врагов сошлись и создали хаотичный "популистский террор", изменивший партию...
Антибюрократический популизм и террор органов НКВД разрушил конторы и кабинеты, и самих кабинетчиков. Радикализм обернул политическую машину на себя и разрушил партийную бюрократию".(213)
Борьба против проникновения нацистов и военных заговорщиков, следовательно, слилась с борьбой против бюрократизма и пережитков феодализма. Это была революционная чистка снизу и сверху. Чистка началась кадровым решением, подписанным 2 июля Сталиным и Молотовым.
Затем Ежов подписал смертные приговоры на 75 950 человек, чья непримиримая враждебность к Советской власти была общепризнанной: крупные уголовные преступники, кулаки, контрреволюционеры, шпионы и антисоветские элементы. Эти дела должны были рассматриваться тройками в составе секретаря обкома партии, председателя областного Совета и начальника областного управления НКВД. Но, уже начиная с сентября 1937 года, руководство чистки на областном уровне и уполномоченные делегаты руководства партии стали требовать увеличения квоты на расстрел антисоветских элементов.
Зачастую чистка проводилась неэффективно и анархически. Уехав от ареста из Минска, полковник Куцнер приехал в Москву, где стал профессором Академии им. Фрунзе! Гетти цитирует показания Григоренко и Гинзбурга, двух противников Сталина: "Если кто-либо чувствовал, что его арест неминуем, то он мог уехать в другой город и, как правило, избежать ареста".(214)
Секретари обкомов старались показать свою бдительность, осуждениями и исключениями большого числа низовых кадров и рядовых членов партии.(215) Спрятавшиеся в партии противники вели дело так, чтобы исключить как можно больше коммунистов из партии. Вот что показал один из таких противников:
"Мы стремились исключить всех, кого только смогли. Мы исключали людей, когда не было оснований для этого. У нас была одна цель - увеличить число озлобленных людей и тем самым увеличить число наших сторонников".(216)
Руководство гигантской, многонациональной страной, все еще пытающейся преодолеть свою отсталость, было крайне трудной задачей. Во многих областях стратегии Сталин делал упор на разработку генерального направления. Затем он давал задачу на выполнение одному из своих помощников. Для руководства проведением чистки он заменил либерала Ягоду, который легкомысленно отнесся к некоторым заговорам, на Ежова, старого большевика из рабочих.
Но через три месяца после начала чистки, проводимой Ежовым, появились сигналы о том, что Сталин не доволен способами проведения операции. В октябре Сталин вмешался для того, чтобы подтвердить доверие руководителям экономики страны. В декабре 1937 года отмечалась двадцатая годовщина НКВД. Некоторое время в прессе раздувался культ НКВД, "авангарда партии и революции". Сталин даже не дождался следующего значительного события. В конце декабря были сняты с постов три заместителя наркома НКВД.(217)
В январе 1938 года Центральный Комитет принял резолюцию о ходе чистки. В ней подтверждалась необходимость проявлять бдительность и проведения репрессий против врагов и шпионов. Но больше всего критики было уделено "фальшивой бдительности" некоторых партийных секретарей, которые нападали на массы, чтобы защитить себя. Это начиналось следующими словами:
"Пленум Центрального Комитета ВКП(б) считает необходимым обратить внимание партийных организаций и их руководителей на тот факт, что пока они направляют главные усилия на чистку своих рядов от троцкистско-правых агентов фашизма, ими совершаются и серьезные ошибки и искажения, которые мешают делу очищения партии от двурушников, шпионов и вредителей. Несмотря на неоднократные директивы и предупреждения Центрального Комитета ВКП(б), во многих случаях партийные организации допускают совершенно неправильный подход и исключают коммунистов из партии в преступно легкомысленной манере".(218)
Резолюция показывает две главных организационных и политических проблемы, из-за чего чистка уклонилась от намеченных целей: наличие коммунистов, заботящихся только о своей карьере, и наличие среди кадров, внедрившихся врагов.
"Среди коммунистов существуют еще нераскрытые и замаскированные убежденные карьеристы, которые стремятся стать заметными и продвинуться за счет рекомендаций на исключения из партии, репрессий членов партии, которые стремятся оградить себя от возможной ответственности за недостаток бдительности, прибегая к огульным преследованиям членов партии...
Такого рода партийные карьеристы, озабоченные поисками благосклонности руководства, без разбора сеют панические слухи о врагах народа, и на партийных собраниях они всегда готовы поднять плач и стенания об исключенных из партии под разными формальными предлогами или вообще необоснованно...
Более того, многочисленным инстанциям известно о скрытых врагах народа, вредителях и двурушниках, организующих с провокационными целями представление лживых письменных показаний против членов партии и под прикрытием "повышения бдительности" добивающихся исключения из рядов ВКП(б) честных и преданных коммунистов, стремясь таким путем отвести удар от себя и сохранить свои позиции в партийных рядах...
Они пытаются с репрессивными мерами разбить наши большевистские кадры и посеять излишнюю подозрительность в наших рядах".(219)
Мы бы хотели привлечь теперь внимание к преступному мошенничеству Хрущева. В своем Секретном докладе он посвятил целую главу осуждению "Большой чистки".
"Используя формулировку Сталина, а именно, что с приближением к социализму мы получим больше врагов ... провокаторы, которые проникли в органы госбезопасности вместе с бессовестными карьеристами, начали защищаться от имени партии массовым террором против ... кадров".(220)
Читатель видит, что здесь отмечены те же два вида враждебных элементов, о которых Сталин предупреждал в январе 1938 года! Но на самом деле, "сталинская формулировка" была придумана Хрущевым. Да, некоторым коммунистам досталось ни за что, и во время чистки случались и преступления. Но Сталин с высочайшей дальновидностью осудил эти случаи уже через шесть месяцев после начала чистки. Восемнадцатью годами позже Хрущев будет использовать тех самых провокаторов и карьеристов, осужденных во времена Сталина, чтобы очернить чистки сами по себе и оскорбить Сталина.
Вернемся к резолюции января 1938 года. Вот некоторые выводы из нее:
"Сейчас время понять, что большевистская бдительность состоит главным образом в способности разоблачить врага независимо от того, насколько хитрым и искусным он может быть, независимо от того, как он спрятался, а не в безразборчивости или в исключениях "на всякий случай" десятками и сотнями тех, до кого можно добраться.
Направление должно быть на прекращение массовых огульных исключений из партии и установление действительно индивидуального и дифференцированного подхода к вопросам исключения из партии или восстановления исключенных людей в правах членства в партии...
Направление должно быть на удаление с партийных постов и содержание подотчетными партии тех партийных руководителей, которые не выполняют директивы Центрального Комитета ВКП(б), которые изгоняют членов и кандидатов в члены ВКП(б) из партии без тщательной проверки всех материалов, и кто допускает случайный подход в работе с членами партии".(221)
Токаев считал вполне возможным, что антикоммунистические противники партии спровоцировали нарушения закона во время чистки, чтобы дискредитировать и ослабить партию. Он писал:
