Они остаются главными и основными источниками для изучения нашей истории, истории освоения полярных морей и Биармии, в частности. И не ошибемся, что к самым интересным и любопытным картографическим материалам того времени заслуженно можно отнести Морскую карту Олафа Магнуса.
Морская карта Олафа Магнуса
В шведском городе Линчепинге в семье местного бюргера, по одним источникам, Монса, по другим — Менсона Петерсона, в 1490 году родился мальчик. Естественно, тогда никто не мог предположить, что из этого маленького крепыша получится позднее всемирно известный писатель и географ. Олафа (Олауса), так назвали мальчика, родители с детства стали готовить к духовной карьере. Чтобы ребенок получил достойное образование, родители отправили его учиться в Германию, где он постигал азы науки в самых престижных университетах Гамбурга и Ростока.
На родину Олаф вернулся в 1518 году зрелым ученым мужем и тут же был отправлен с посланцем папы римского Иоганнесом Арчимбольдом на север Скандинавского полуострова для исполнения духовной миссии. Он побывал в северных областях Швеции и Финляндии, принадлежавших тогда шведам, а также в Северной Норвегии — до берегов Ледовитого океана. Олаф пересек Скандинавские горы в центральной части (примерно около 63° северной широты), следуя обычным пешим маршрутом от Ботнического залива к Трондхейму. В течение поездки любознательный молодой человек собирал исторические, географические и этнографические сведения о местностях, где он бывал, расспрашивая местных жителей — о местах и странах, им не посещенных, что позволило в дальнейшем серьезно заняться историей северных народов.
В 1523 году Швеция освободилась из-под датского владычества, и во главе государства стал Густав I Ваза. Он сразу выделил из своего окружения Олауса за его ум и дал ряд ответственных дипломатических поручений. В Швеции начались гонения на католиков, в результате чего Олаф вынужден был в 1527 году покинуть родину и отправиться в Данцинг. Позднее в качестве секретаря своего брата Иоанна — важной духовной персоны, — он отправился на службу в Италию218, где принял латинизированное имя — Олаус Магнус.
Находясь там, он много работал над историей и географией Скандинавских стран. Олаус жил около десяти лет в Данциге, и именно там была начата работа над Морской картой (Carta Marina). Но только когда он переехал в Италию, появилась возможность ее напечатать. В 1539 году, во время пребывания в Венеции, Магнус издал Морскую карту с краткими комментариями на латинском, немецком и итальянском языках. На ней впервые Скандинавия показана как полуостров Европы, с севера омываемый Скифским океаном.
Карта своими размерами и удивительными подробностями для того времени поражала воображение первых зрителей. Она представляла собой сборную конструкцию из девяти деревянных блоков, на которых были нанесены изображения и названия морей и материков, размеры которой заслуженно внушали уважение — высота карты достигала 1,25 метра при ширине 1,7 метра.
К сожалению, она была напечатана очень маленьким тиражом, и в течение столетий оригинал этой удивительной карты исчез бесследно. В 1888 году в одной из библиотек Мюнхена была найдена первая копия Морской карты Олафа Магнуса, а через 75 лет в университетской библиотеке Упсалы — вторая. Эти выжившие копии являются теперь для потомков бесценными документами по изучению истории Севера.
Карта может быть расценена как дополнение к его главной работе «Historia de Gentibus Septentrionalibus» («История северных народов»), которую, находясь на службе в римском монастыре Св. Бригитты, в 1555 году он впервые опубликовал, она в короткий срок стала известной во многих европейских странах. Это было первое крупномасштабное описание стран и народов Севера. Ее связь с Carta Marina очевидна. Можно сказать, что его «История» представляет собой детальный комментарий к карте.
Это сочинение Олафа Магнуса до сих пор является одним из важных и интересных источников по изучению истории и географии Скандинавских стран и Европейского Севера, в том числе и Биармии.
Громадный труд Олафа Магнуса «История северных народов» начинается описанием Биармии. Магнус, как и Саксон Грамматик, также делит Биармию на ближнюю и дальнюю (citeriorem et ulteriorem).
«В ближней изобилуют горы, покрытые лесами, а на богатейших пастбищах находят себе пищу многочисленные стада диких зверей; здесь много рек, обильных пенящимися водопадами. В дальней Биармии обитают диковинные народы, сам доступ к которым труден, и попасть туда можно только с великой опасностью для жизни. Эта половина Биармии по большей части покрыта снегами, и путешествие возможно здесь, при страшном холоде, только на быстро несущихся оленях. В той и другой части Биармии достаточно равнин и полей, и земля дает урожай, если бывает засеяна; повсеместно водится в громадном количестве рыба, а охота на дикого зверя столь легка, что здесь не ощущается особой нужды в хлебе.
Во время войны биармийцы не столько пользуются оружием, сколько заклинаниями, с помощью которых вызывают на ясном небе густые облака и проливные дожди. Биармийцы — идолопоклонники, ведут кочевую жизнь и весьма искусны в волшебстве; не только словом, но одним взглядом они могут так околдовать человека, что он теряет волю, слабеет умом и, постепенно худея, умирает от истощения».
Затем Магнус приводит уже знакомую историю (вероятно, заимстванную из Саксона Грамматика) неудачного похода в Биармию датского короля Регнера, который потерпел от биармийцев жестокое поражение. Описывая Скридфиннию, располагает ее положение между Финмаркией и Биармией, помещая последнюю на крайнем севере Норвегии.
На Морской карте Магнус изобразил Кольский полуостров, а точнее, часть его — перешеек, на котором и поместил Биармию, а также, по убеждению многих ученых, впервые изобразил Кандалакшский и Онежский заливы Белого моря, названного путешественником Lacus Albus (Белое озеро). Однако это было изображение не Белого моря, а Ладожского озера. Причиной такой ошибки стало, вероятно, неправильно им понятое сообщение от туземцев о существовании Кандалакшской губы, на чем ниже остановимся подробнее.
Позднее, знаменитый фламандский картограф и географ Герард Меркатор на своей карте Европы показал Биармию Магнуса без изменений, то есть на Кольском полуострове.
Важное сообщение Франческо да Колло
В предыдущих главах мы остановили повествование о Франческо да Колло на том моменте, когда он в завершение дипломатической миссии составил важное сообщение для императора Максимилиана в виде реляции под названием «Записки о Московии». Напомним читателю, что он первым из многочисленных западноевропейских осведомителей упомянул и Биармию, по его словам, «некогда громаднейшее царство, граничащее с областью Скризинской и другими княжествами».
Более того, для исследователей Севера сочинение Франческо да Колло представляет большую ценность. Во-первых, оно написано ранее знаменитой книги Герберштейна и одноименных записок Павла Иовия, и, во-вторых, тех сведений, которые представил да Колло, мы не найдем у этих писателей да и у других тоже. Л. H. Майков совершенно справедливо в свое время отозвался о труде итальянского посла, «по всему этому небольшой книге де Коло должно быть отведено почетное место в ряду иностранных сочинений о России XVI века». К сожалению, небольшая книжечка Франческо да Колло была почти неизвестна российским историкам, за исключением, наверное, только Н. М. Карамзина, упомянувшего имя итальянца в седьмом томе своей «Истории государства Российского». Причем книга да Колло являлась большой редкостью для отечественных исследователей, так как до настоящего времени, точнее до 1996 года, за исключением отдельных фрагментов, она никогда полностью не переводилась на русский язык.
Вниманию читателей представлено несколько фрагментов из его сочинения, включающих и описание северных областей Руси219.
«Престол сего Великого господина Василия, императора и Государя всея Руси и Великого Князя, находится в городе Московии. <…>
Сей Князь весьма силен, даже всемогуществен благодаря деньгам, серебру и золоту, ибо постоянно накопляет и мало тратит на войны и охрану своих городов. Так как получает ежегодную дань из областей — о которых затем будет идти речь — в огромных размерах, но не в золоте или серебре или деньгами, кои во многих областях неизвестны, но шкурами таких зверей, как соболи, куницы, снежные барсы, волки, горностаи, барсуки, собаки и других животных разных видов, медом и воском. <…> Ибо поистине есть собаки такой белизны и со шкурой столь блестящей и длинной, что сии меха выделяются красотой и ценностью большими, чем меха рыси. Другие же собаки столь велики и сильны, что их обучают волочить повозки или сани, особенно в горах, где охотятся на соболей, — таким образом, что охотники и лучники, которые их преследуют на этих санях по снегу, поднимаются до самых вершин гор и с такой ловкостью, что удобно ранят соболей только в носовые дырки, так как иначе испортился бы мех. Меда же воска великое изобилие; из меда приготовляется особый напиток, под названием Медовуха, каковой используется в качестве пития всем благородным населением страны. Смею сказать, что видел леса в сто и более миль, полные пчел, которые сами по себе, без помощи людей, производят мед. Этот мед, смешанный с разными фруктами и ягодами, особенно с земляникой — которая в огромном количестве и в больших размерах произрастает — делает описываемый напиток столь приятным этим людям, что, как они говорят, он ни с чем не сравним; они почитают его столь приятным, что никогда не насыщаются вполне, и более того, пьют его, без всякой другой пищи, до полного опьянения. Но пить его дозволяется отнюдь не всем; более того — это запрещается всем, кроме как служителям Князя, каковые по приказанию Его Светлости продают его и от сего извлекают великую прибыль. Что же касается рыб, сия страна имеет их в большом количестве и таких размеров и столь доброго качества, что я не видел и не пробовал ничего подобного ни в какой стране. Из костей же и зубов сих рыб (моржовые клыки. — Авт.) производят наручия для оружия, украшения для седел, шахматы и иные изделия, каковые кажутся сделанными из натурального эбена. Имеют си страны зерна и фуража безмерно, — несмотря на то что земля покрыта снегом почти девять месяцев в году. <…> Изобилуют здесь также и молочные продукты, птицы дикие и домашние, и звери лесные, кои при столь большом количестве практически ничего не стоят. <…>
