С другой стороны, получив временно устраивающее всех правительство, президент начал активные боевые действия на парламентском фронте, пытаясь использовать свой избирательный успех для сколачивания пропрезидентского парламентского большинства и с его помощью — окончательного перераспределения власти в свою пользу. Еще во время своей предвыборной кампании Л. Кучма заявил: «или парламент будет другим, или парламента не будет»182. Своеобразным «иду на вы» JI. Кучмы стало то, что он, вопреки традиции, принял президентскую присягу не в стенах парламента, а в концертно-культурном центре «Украина». Парламентарии в свою очередь приняли решение присутствовать на торжественном принятии присяги буквально за несколько часов до этого события…
В декабре 1999 г. путем сложных закулисных переговоров и давления на депутатов (или на их бизнес) удалось достичь согласия о создании президентского большинства, возглавленного Л. Кравчуком. Его составили представители 11 фракций, в том числе обоих Рухов, «зеленых» и СДПУ(о), формально еще не считавшейся «партией власти». Новоиспеченное большинство сосредоточилось на попытке сместить спикера парламента А. Ткаченко (пытавшегося превратить Верховную Раду в свой домен). Удалось собрать 1 ВО подписей, необходимых для отзыва спикера. Попытка организовать голосование по этому вопросу вылилась в скандальную двухнедельную эпопею, которую представители президентского большинства пышно окрестили «бархатной революцией», подразумевая под этим конец доминирования «левых» в парламенте.
Открытый конфликт начался с того, что «левые» фракции организовали забастовку, отказываясь регистрироваться каждый раз, когда на повестку дня ставился вопрос о вынесении недоверия спикеру, а сам спикер (А. Ткаченко) вдруг стал строго придерживаться регламента, отсеивая «мертвые души» (отсутствующие депутаты передавали коллегам карточки для электронного голосования — депутаты-«пианисты», бегающие вдоль пультов и нажимающие кнопки за отсутствующих коллег, уже были привычным явлением).
Сцены, разворачивавшиеся в здании парламента, были достойны низкопробной кинокомедии. Члены «левых» фракций заблокировали трибуну и президиум, а также кабинеты спикера и его первого заместителя. Члены фракций большинства, пытаясь разблокировать «жизненно важные объекты», вступали с оппонентами в потасовки, потешая собравшихся на балконе журналистов. Дабы обеспечить контроль над зданием Верховной Рады, часть депутатов «левых» фракций ночевала в сессионном здании и кабинетах, а после 5 февраля 2000 г. объявила голодовку (учитывая солидные габариты большинства депутатов, она бы им действительно не помешала).
Поскольку работа парламента была заблокирована, представители президентского большинства (в котором оказались и национал- демократы) перебрались в культурно-выставочный центр «Украинский дом» (бывший музей В. Ленина) и там 1 февраля избрали своего спикера (им второй раз в жизни стал И. Плющ) и вице-спикеров, а также председателей восьми парламентских комитетов, ранее возглавлявшихся «левыми». Оглашение результатов действий большинства в самом здании парламента превратилось в цирковое представление с мегафонами, воем и криками в микрофоны, порчей аппаратуры, живым кольцом коммунистов вокруг трибуны и банальным мордобоем. В середине февраля, опять с потасовками депутатов, большинство все-таки захватило зал парламента. «Левые» примирились с поражением. Разумеется, эти события создали весьма благоприятный политический фон для проведения референдума, необходимого президенту: парламент открыто называли политическим цирком.
Еще 15 января 2000 г. Л. Кучма объявил о намерении (в соответствии с «пожеланиями трудящихся»183) провести референдум в апреле 2000 г., призванный радикально изменить соотношение сил между президентом и Верховной Радой. По уже накатанной технологии был проведен «сбор подписей» среди населения в пользу проведения референдума о внесении изменений в Конституцию, значительно урезавших полномочия парламента и депутатов в пользу президента. Первый общенациональный (государственный) телеканал ублажал зрителей подробными репортажами-опросами с улиц, где останавливаемые журналистами «случайные прохожие» бойко излагали суть вопросов референдума и с трогательным единодушием поддерживали необходимость его проведения. Почти четыре миллиона подписей (при необходимых трех) были собраны автоматически.
Вполне в советском стиле, «идя навстречу пожеланиям трудящихся», Л. Кучма подписал указ о проведении референдума. Участникам референдума предлагалось ответить на шесть вопросов, включая такие приятные и понятные им, как ликвидация депутатской неприкосновенности и уменьшение количества депутатов с 450 до 300. Следуя примеру России и своей давней мечте, Л. Кучма предложил также сделать парламент двухпалатным (верхняя палата должна была состоять из представителей регионов, что в унитарном государстве выглядело пикантно). Представители «левой» оппозиции оспорили законность вопросов референдума в Конституционном суде, после чего два из них были сняты — о доверии действующему парламенту и о принятии Конституции всенародным референдумом.
Референдум, который кто-то из социалистов окрестил «брехерендумом», состоялся 16 апреля 2000 г. В полном соответствии с бравыми телерепортажами периода сбора подписей, по официальным данным, проголосовать пришел 81 % избирателей — фантастическая цифра, если учесть изможденность электората недавно закончившимися президентскими выборами. О соответствии этого показателя реальности заставляли задуматься и опросы общественного мнения. По данным социологов, 43 % респондентов считали, что вопросы, вынесенные на референдум, можно решить «в рабочем порядке»[220], поэтому референдум не нужен. Удивительным было и единодушие в ответах на вопросы референдума — от 82 до 90 % участников ответили на задаваемые президентом вопросы утвердительно. И если положительные ответы о снятии депутатской неприкосновенности были ожидаемо высокими, то не менее высокий показатель позитивных ответов о праве президента распускать парламент не мог не вызвать подозрений. И конечно же, особенно привлекало весьма странное нововведение: граждане получили возможность голосовать досрочно — этим правом воспользовались 54 % голосовавших185…
В любом случае, результаты референдума, независимо от их правдоподобности, могли стать решающим аргументом в борьбе за власть. Однако сценарий нарушился. Даже созданное президентское «большинство» в Верховной Раде почему-то не спешило с трансформацией «народного волеизъявления» в законы, призванные лишить депутатов неприкосновенности и сократить их численность — за имплементацию результатов референдума в июне проголосовал 251 депутат (при необходимых трехстах). Вопрос об имплементации «завис» до конца года, а потом, когда под Л. Кучмой закачалось президентское кресло, стало уже не до «имплементации».
В борьбе за передел власти установилось шаткое равновесие, которое очень скоро было нарушено событиями, подтвердившими, что Украина серьезно изменилась, но олигархическая верхушка украинской власти эти изменения или просмотрела, или была не способна с ними совладать.
Дебют оппозиции: «Украина без Кучмы»
К осени 2000 г. складывалось впечатление, что главной проблемой JI. Кучмы и «кланов» становится правительство В. Ющенко. Меры, предпринятые его командой в экономической сфере, действия, направленные на упорядочение и рационализацию работы центральных министерств и ведомств (в рамках административной реформы), способствовали некоторым позитивным сдвигам. Вместе с этим росло скрытое сопротивление части государственной бюрократии, чьи интересы начинали страдать, и одновременно усиливалось недовольство «кланов», особенно тех, кто наживался на энергетике. В марте 2000 г. ушел в отставку (по «собственному желанию») один из крупнейших энергетических рантье, занимавшийся масштабными перепродажами российского газа, глава государственной кампании «Нефтегаз Украины» Игорь Бакай — точнее, его «ушла» вице-премьер Юлия Тимошенко, уличившая олигарха в манипуляциях с долгами за энергоносители. Выяснилось, что Украина задолжала России не $ 763 млн, а $ 2,23 млрд186. Не исключено, что в уходе И. Бакая сыграло роль и скрытое давление со стороны США. Возможно, одной из причин нелюбви к нему американцев было то, что в конце 1990-х он рассчитался с Россией за часть нефтегазового долга всеми имевшимися в Украине стратегическими бомбардировщиками, способными нести ядерное оружие. Украине как безъядерной стране они не были нужны, а переместившись в Россию, они якобы усилили ее наступательную мощь[221]. Следом за И. Бакаем ушел в отставку министр топлива и энергетики С. Тулуб, считавшийся фигурой, близкой к киевскому «клану».
