P. P. S. В случае печатания статьи, я не возражаю против любого полемического ее сопровождения»[365].
Письмо Ю. А. Ширинского-Шихматова
«Исси-лэ-Мулино, 12 января 1934 г.
Многоуважаемый Николай Васильевич![366]
На протяжении 10 дней получил три Ваших письма, две статьи и две книги для пореволюционного клуба. Большое спасибо. С величайшим удовольствием перепечатаю обе статьи, с соблюдением поставленных Вами условий: «О советской нации» – в «Утверждениях» во всяком случае, «Бесклассовое общество» – м[ожет] б[ыть] в «Утверждениях», м[ожет] б[ыть] в «Завтра» – как удастся. К сожалению, не надеюсь выпустить журналы раньше конца мая – безработица выбила из наших рядов немало «пайщиков» (даже их приходится поддерживать), а меценатов у нас, слава Богу, нет – держимся исключительно собственными грошами.
Чрезвычайно досадно, что лежит – и стареет – много прекрасного материала. Одно время мы надеялись открыть при журнале литотдел – тоже накопилось немало ценного. Ну, что ж – очевидно, не пришли еще знаменитые «времена и сроки». Подождем.
Когда точно выяснится время выхода в свет журналов – сообщу Вам заблаговременно.
При сем прилагаю письмо пореволюционного клуба.
Вы спрашиваете об отношении к нему евразийцев. Они в него не входят – по соображениям, имеющим мало общего с политико-идеологическими. Во-первых, они не могут простить поревол[юционному] клубу его большой успех – и малый успех их собственной попытки создать свой «клуб бис». Во-вторых, они связались с Баранецким, в свое время выставленным из «Утверждений» за ряд неблаговидных поступков. В-третьих, из-за лично плохих отношений евразийца Клепинина с некоторыми членами поревол[юционного] клуба (моральный облик Клепинина, к сожалению, оставляет желать лучшего).
Поревол[юционный] клуб от этих обстоятельств, собственно, не особенно страдает, т[ак] к[ак] в Париже евразийцев – наперечет: Алексеев, Клепинин с женой, Эйснер и двоюродные братья Клепинина, скорее «числящиеся» евразийцами – Покровский и Кондратьев. Вл. Ильин от евразийства отошел – из остальных ценен один Алексеев (собственно, как спец-государственник); идеологически Алексеев нам мало интересен – его все еще давит его весьма правое прошлое и… написанная «советско-монархическая конституция» по заказу «царя» Кирилла. Впрочем, мне кажется, что я едва ли очень ошибусь, если предскажу переход Алексеева в наши ряды через год-два; во-первых – он, несомненно, порядочный человек и не долго сможет выдержать атмосферу «клепиниады», во-вторых – он человек активный: евразийство же сходит на нет, мы – пухнем, растем и размножаемся.
Евразийство вообще обречено. Недалеко то время, когда оно сведется к пражанам Савицкому, Антипову и Усачеву. В Брюсселе осталось три человека, из которых два (Перфильев и Яновский) давно в лес глядят, а третий – Нальпанис – связался с Агабековым (б[ывшим] чекистом) и варит там какую-то довольно темную кашу. Они не могут простить особенно национал-максималистам (н[национал]-б[ольшевикам]) успеха всех их начинаний – и поревол[юционный] клуб (уже три отдела: Марсель, Лион, Сан-Паулу), и журналы («Утв[ерждения]» – 1800 экз., «Завтра» – 2500), и увеличение числа членов организации. Глупо это – но ничего не поделаешь.
Во всяком случае, я упрямо продолжаю свою линию – на объединение поревол[юционных] течений – и рассчитываю, что рано или поздно евразийцы вольются. С «Новым Градом» у нас договор: они закрывали свой клуб (третий!) – благо никто в него не ходил – и влились в наш, получив одну среду в месяц для своих докладов. Посещаемость клубов такова: «Объединенный» (Баранецкий – Алексеев) – чел. 10–15, «Нов[ый] Гр[ад]» – 15–20, «Пореволюционный» – 60–150 (в зависимости от темы и докладчика). Первые два клуба собирались раз в месяц. Пореволюционный – еженедельно (по средам). При нем же еще два раза в неделю работает в этом году два кружка: 1. По изучению соврем[енной] России и 2. Объединение поревол[юционных] писателей и поэтов. В поревол[юционном] клубе действительных членов – 48. В других – не знаю, думаю, что таковых вообще нет, а есть только руководители.
У нас, утвержденцев, – большое горе; под самый Новый год покончил с собой в Брюсселе Ив. Вл. Степанов (его статьи в «Утверждениях]» Вы, вероятно, помните), мой школьный товарищ и большой друг. От евразийцев он ушел к нам уже года три назад, но в Брюсселе был совершенно одинок; все это осложнилось еще и лично-семейными неладами. Очень и очень его жаль.
Григория Никифоровича[Танасова] довольно долго не видел. Он дал прекрасную статью о Д[альнем] В[остоке] – пойдет, вероятно, в «Завтра», – если не устареет до мая. Удивляюсь, как его статьи еще проскакивают в Вашем районе; я, собственно, побаивался, что новая власть доберется до наших изданий из-за Григория Никифоровича. Однако пока, по-видимому, все благополучно.
Вы пишете, что рады установившемуся между нами контакту. Я ему еще больше радуюсь – ибо Вы – первый, указавший эмиграции живую Россию под коммунистической шелухой. От души жалею, что расстояние и ряд обстоятельств мешают наладить основательную и искреннюю переписку.
На всякий случай предпочитаю все-таки посылать Вам письма «виа Канада». При встрече с Григорием Никифоровичем[Танасовым] – надеюсь, скорой – побеседую с ним и на эту тему.
Еще раз спасибо сердечное за прекрасные, как всегда талантливые и блестящие статьи.
С искренним приветом
Ю. Ширинский.P. S. Известие печально-комическое: Былов «омладоросился». Зигзагообразный он человек»[367].
«Брюссель, 14 апреля 1934 г.
Многоуважаемый Николай Васильевич,
Получил Ваше письмо и две статьи. Послал Вам немедленно два номера «Евразийца», один на университет (как мне указал несколько месяцев тому назад Чхеидзе), другой по личному адресу Вашему. Надеюсь, что их не постигнет участь посланного Вам в январе и так неудачно дошедшего до Вас номера. Из передовой статьи нашего журнала Вы немного уясните причину происшедшего раскола. Могу добавить, расхождение идет давно. Группы Парижская, Брюссельская, Рижская составили «левый фланг». Главный пункт разделяющих нас от «правого» Пражского Е[вр]А[зийства] – отношение к Сов[етскому] Союзу. Наша позиция – это «позиция активной верности правительству, правительству созданному революцией и возродившему государство» (как вы хорошо сформулировали ее в своей статье о Милюкове). Пражское Е[вр]А[зийство] не может еще преодолеть своей «эмигрантскости» и стоит на половинчатых позициях «с одной стороны нельзя не признаться, с другой нельзя не сознаться». Наши благие пожелания о мирном сотрудничестве с так наз[ываемым] Пражским ЦК не осуществились и, полученная Вами, «резолюция ЦК» есть продолжение начавшейся в Е[вр]А[зийстве] склоке. Мы не отвечаем и сосредоточиваем свои усилия на идеологической работе. В недалеком будущем выпускаем следующий номер «Е[вр]А[зий]-ца», в котором поместим большие выдержки из Ваших, появившихся в дальневосточной прессе, статей: о Милюкове и о Федорове.
Очень были бы Вам благодарны за дальнейшую присылку материалов, которыми мы могли бы пользоваться для нашего журнальчика. Нахожу, что наша и Ваша позиция все более и более сходятся, и я собственно не вижу ни одного сколько-нибудь существенного, ни пункта даже, а хотя бы оттенка, нас в настоящее время разделяющего.
Вы, кажется, в переписке с Чхеидзе, интересно, как он освещает Вам создавшееся в Е[вр]А[зийстве] положение.
Была у нас Ваша брошюра «Теория прогресса», которая и мне и В. В. Ян[овскому?] очень понравилась, но она потерялась, и здесь ее не достать, нам бы очень хотелось бы ее иметь для нашей библиотеки. Не могли ли бы Вы выслать нам экземпляр этой брошюры, или два, если можно. Стоимость ее мы вернем немедленно по получении.
Пишите. Всегда рады будем Вашим письмам.
Уважающий Вас
Николай Александрович Перфильев»[368].
Письмо Ю. А. Ширинского-Шихматова
«Исси-лэ-Мулино, 1 мая 1934 г.
Многоуважаемый Николай Васильевич!
На днях получил Вашу статью – «Сдвиги П. Н. Милюкова» – с припиской, из которой вижу, что мое и пореволюционного клуба письма до Вас не дошли. Очень это досадно – не потому, чтобы письма были содержательны, но потому, что Вы могли Бог знает что о нас подумать. Чтобы сие не повторялось, настоящим письмом посылаю заказным и прилагаю к нему копию своего письма от 12-1 – 34.
Копия письма пореволюционного клуба где-то затерялась – найти ее не могу. Они Вас сердечно благодарили за книги, выражали радость по поводу установления контакта и… продолжали клянчить, ибо не имеют Вашей «В борьбе за Россию». Их просьбу поддерживаю – если она осуществима. Они еще просили, по возможности, высылать им старые №№ тех газет дальневосточных, в которых печатаются Ваши статьи.
