На вопрос обвинения о том, является ли этот приказ приказом от 9 августа 1940 г., называвшимся «Ауфбау Ост»? Варлимонт ответил: «Да, этот приказ был составлен в штабе руководства по приказанию генерала Иодля... По мнению генерала Иодля, концентрация могла состояться только после того, как все приготовления, указанные в этом приказе, будут выполнены».
Далее Варлимонт в своем показании сообщает, что проект плана «Барбаросса», носивший первоначально название «Фриц», докладывался Гитлеру 5 декабря 1940 г. и 18 декабря увидел свет.
Я представляю Трибуналу под номером СССР-228 показания бывшего начальника первого отдела германской военной разведки и контрразведки генерал-лейтенанта бывшей германской армии Ганса Пиккенброка, бывшего начальника и сослуживца Лахузена. Пиккенброк дал эти показания в установленном законами Советского Союза порядке 12 декабря 1945 г. в Москве.
Пока я хотел бы огласить лишь следующие строки из показаний Пиккенброка, относящиеся к тому вопросу, который мы сейчас разбираем; эти строки находятся на первой странице русского текста показаний и они отчеркнуты красным карандашом. Это соответствует странице 34 папки документов.
«...я должен сказать, — показал Пиккенброк, — что уже с августа—сентября 1940 г. со стороны отдела иностранных армий генштаба стали значительно увеличиваться разведывательные задания «Абверу» по. СССР. Эти задания, безусловно, были связаны с подготовкой войны против России.
О более точных сроках нападения Германии на Советский Союз мне стало известно в январе 1941 года от Канариса. Какими источниками пользовался Канарис, я не знаю, однако он сообщил мне, что нападение на Советский Союз назначено на 15 мая».
В распоряжении Советского обвинения есть также показания начальника III отдела германской военной разведки и контрразведки — генерал-лейтенанта бывшей германской армия Франца фон Бентивеньи, данные им 28 декабря 1945 г.
Я также оглашу лишь те места показаний Бентивеньи, которые имеют непосредственное отношение к вопросу о начале военных приготовлений против Советского Союза
«О подготовке Германией военного нападения на Советский Союз впервые я узнал в августе 1940 года от руководителя германской разведки и контрразведки адмирала Канариса. В неофициальной беседе, происходившей в служебном кабинете Канариса, он сообщил мне, что Гитлер приступил к проведению мероприятий для осуществления похода на Восток, о котором он объявил еще в 1938 году в своем выступлении на Берлинском совещании гаулейтеров.
...Канарис сказал мне, что теперь эти замыслы Гитлера начали принимать реальные формы. Видно это хотя бы из того, что дивизии германской армии в большом количестве перебрасываются с запада к восточным границам и согласно специальному приказу Гитлера размещаются на исходных позициях предстоящего вторжения в Россию».
И, наконец, для того чтобы закончить с вопросом о действительном сроке военных приготовлений фашистской Германии к предательскому нападению на Советский Союз, я хотел бы остановиться на заявлении генерала Мюллера. Это заявление датировано 8 января 1946 г. и написано в лагере для военнопленных.
...Генерал Мюллер принадлежит, если можно так выразиться, к среднему звену германского генералитета. Ом был начальником штаба армии, командовал армейским корпусом. Его заявление отражает ряд моментов, которые могут быть признаны заслуживающими внимания с точки зрения выяснения обстоятельств, сопутствующих подготовке, которую Германия вела против Советского Союза.
«Подготовка к нападению на Советский Союз началась еще в июле 1940 г. В то время я был первым офицером штаба армейской группировки «Ц» в Дижоне (Франция). Командующим был генерал-фельдмаршал фон Лееб. В состав этой армейской группировки входили 1, 2 и 7-я армии, являющиеся оккупационными войсками во Франции. Кроме того, во Франции находилась армейская группировка «Морского льва» (десанта против Англии) и армейская группировка «Б» (фон Бок). В течение июля штаб армейской группировки «Б» был переведен на Восток (Познань). Штабу армейской группировки «Б» были приданы переброшенные из Франции (из состава оккупационных войск): 12 армия, 4 армия, 48 армия и еще несколько корпусов и около 30 дивизий. Из этого числа несколько дивизий взяты были из армейской группировки «Ц».
Непосредственно после кампании на западе ОКХ отдало приказ о демобилизации 20 дивизий. Этот приказ был отменен и 20 дивизий не были демобилизованы. Вместо этого они по возвращении в Германию были уволены в отпуск и таким образом держались наготове на случай срочной мобилизации.
Оба эти мероприятия — перевод около 500 тысяч человек на границу с Россией и отмена приказа о роспуске около 300 тысяч человек — доказывают, что уже в июле 1940 года существовали планы военных действий на Востоке.
Следующим приказом, свидетельствующим о подготовке Германии к-нападению на Советский Союз, явилось изданное в сентябре 1940 года письменное распоряжение ОКХ о формировании в Лейпциге новой армии (11-й), нескольких корпусов и около 40 пехотных и танковых дивизий. Формирование этих соединений производилось с сентября 1940 года командующим резервной армией генерал-полковником Фроммом, частично это формирование производилось во Франции, главным же образом в Германии. К концу сентября 1940 года ОКХ вызвало меня в Фонтенбло. Оберквартирмейстер I генерального штаба сухопутных сил генерал-лейтенант (впоследствии фельдмаршал) Паулюс передал мне, пока что в устной форме, приказ о том, что мой штаб (армейской группировки «Г») должен быть к 1 ноября переведен в Дрезден, а штаб 2-й армии (генерал-полковник Вейхс), входившей в состав этой армейской группировки, — в Мюнхен (также к 1 ноября)».
«Задача, — продолжает генерал Мюллер, — заключалась в руководстве военной подготовкой вновь формируемых вышеуказанных 40 дивизий. Согласно этому приказу, подтвержденному впоследствии письменным приказом за подписью начальника генерального штаба Гальдера, перевод частей был проведен в установленный срок. При нападении на Советский Союз эти 40 дивизий были введены в действие».
«Поскольку, — сообщает Мюллер, — действительно задачей армии являлась подготовка к нападению на Советскую Россию, то на первом плане стоял вопрос об обучении офицеров генерального штаба в соответствии с этим планом.
В конце января 1941 года я был командирован телеграфным приказом начальника генерального штаба Гальдера на военные игры в Сен-Жермен (около Парижа) в армейскую группировку Рундштедта. Задачей военной игры было наступление из Румынии и Южной Польши в направлении на Киев и к югу от него. В основном военная игра соответствовала условиям будущего приказа о стратегическом развертывании сил, к чему я еще вернусь ниже. Руководителем военной игры был начальник штаба армейской группировки Рундштедт. Присутствовали: Рундштедт, Гальдер, начальники штабов: 6-й армии — полковник Гейм, 11-й армии — полковник Велер, танковой группы Клейста — полковник Цвиглер и несколько генералов танковых войск. Военная игра происходила в месте расположения армейской группировки Рундштедта, примерно с 31 января по 2 февраля 1941 г. Игра показала необходимость сильной концентрации танковых сил».
Представленные мною до настоящего момента документы характеризуют мероприятия военного командования германских вооруженных сил по подготовке стратегического развертывания германских войск для нападения на Союз Советских Социалистических Республик.
По времени эти мероприятия охватили значительную часть 1940 года и начались по крайней мере за шесть месяцев до появления на свет директивы №21 «Барбаросса».
Направление и задачи разведывательной работы в связи с вариантом «Барбаросса», как известно, определялись директивой верховного командования германскими вооруженными силами, которая была адресована контрразведке 6 ноября 1940 г. и подписана подсудимым Иодлем.
...Я не собираюсь цитировать этот документ, но считаю необходимым напомнить, что в нем от разведывательных органов требовалось, чтобы перегруппировки войск на восточной границе Германии всячески маскировались и чтобы у Советского Союза создалось впечатление, что готовится какая-то акция на Балканах.
Деятельность разведывательных органов строго регламентировалась. Эта деятельность должна была обеспечить, чтобы численность германских войск на Востоке осталась бы скрытой насколько это возможно, чтобы было создано впечатление незначительной концентрации войск на севере восточных провинций и, наоборот, весьма значительной концентрации в южной их части, в протекторате и в Австрии.
Указывалось также на необходимость создания преувеличенных представлений о количестве частей противовоздушной обороны и о незначительном размахе дорожных работ.
Здесь я позволю себе сделать два замечания по существу. Активизация работы разведывательных органов против Советского Союза, по показаниям Пикккенброка, началась до появления этой директивы в августе 1940 года. И уж, конечно, дело заключалось не только в работе по дезинформации в связи с проводившейся перегруппировкой сил с Запада на Восток.
