Возникает вопрос: местного происхождения эти ткани или они привезены из Китая или Ирана? Второе предположение надо исключить совершенно. Письменные первоисточники дают полное право утверждать, что Согд и согдийцы имели больше опыта в изготовлении шелковых тканей и торговле шелками, чем персы и тем более византийцы. Даже если бы был найден в Иране ряд тканей VI–VIII веков, аналогичных тем, что мы имеем в собрании из замка на горе Муг или в изображениях на стенных росписях древнего Пянджикента, то и тогда мы получили бы больше оснований сказать, что они завезены из Согда в Иран, а не наоборот.
Является также вопрос: имеются ли ткани, привезенные из Китая? На этот вопрос не трудно ответить, так как китайский орнамент легко отличить от орнамента согдийского и персидского. Несомненно, есть и ткани, привезенные из Китая, но значительная часть найденных нами тканей безусловно местного происхождения.
Среди находок тканей следует отметить шерстяную ткань пурпурного цвета с параллельными узкими полосами светлозелёного цвета.
В собрании из замка на горе Муг имеются я образцы хлопчатобумажных некрашеных тканей, так называемые карбасы. Их много сортов: от грубых в толстую нитку до самых тонких. Все они из местного хлопка. Небезынтересно, что среди находок есть небольшая горсть хлопка-сырца, дающего нам возможность выяснить сорт хлопка, который вызревал тогда в Согде, в районе, близком к Самарканду.
Из хлопковых ниток, между прочим, имеются хорошего плетения головные сетки, по видимому, для сохранения женских причесок. Дошли до нас и разнообразные шнурки и толстые нитки — хлопчатобумажные и шерстяные. Имеются также хорошо сохранившиеся образцы войлока типа кошм.
Много образцов кожи как в отдельных кусках, так и в виде разнообразных изделий, от грубой и никак еще не обработанной кожи жеребца с сохранившимся на ней волосами до тонко обработанной, служащей материалом для рукописи или для покрытия деревянной коробочки.
Изделия из кожи представлены в виде мягкой обуви, близкой по форме к той, что бытует и ныне у торных таджиков, а также в виде нескольких сортов пергамента, употребляемого для рукописей. Характерно, что за ненадобностью той или иной рукописи на коже последняя не выбрасывалась и употреблялась на разные изделия. Такой исписанной кожей покрывались ножны для узких мечей, сделанные из тонких деревянных пластин, и другие предметы. Кожей покрыты плетёные ивовые небольшие корзины, а также деревянные боевые щиты, как видно на примере щита с изображением согдийского всадника. Вышеупомянутая деревянная коробочка, между прочим, обтянута очень тонко обработанной кожей, выкрашенной в темнозеленый цвет, с розеткой из сусального золота в центре. Все кожаные изделия сшиты кожаными нитками из сухожилий, Нет надобности особо подчеркивать, что все изделия из кожи были не привозного, а местного происхождения.
В собрании предметов из замка на горе Муг имеются и явно привозные предметы из Китая, Таковы фрагменты деревянных изящных коробочек, поверхность которых (внутренняя и наружная) покрыта толстым слоем блестящего лака — чёрного и красного. Подобные предметы в Согде и в частности в Пянджикенте не были случайными, а встречались часто, так как систематическая торговля Средней Азии с Китаем порождала обмен товарами.
Среди предметов, найденных на горе Муг, нужно выделить также и прекрасные плетения из ивовых прутьев. Это искусство у жителей Пянджйкента и, поввдимому, у согдийцев VII–VIII веков стояло очень высоко. Корзины четырехугольные, круглые, обшитые кожей и хлопчатобумажной тканью и не обшитые. Широко распространены были изделия из дерева: в собрании имеются деревянная лопата, глубокая ложка с длинной ручкой, половина деревянной неглубокой миски с ножками, прекрасные деревянные двусторонние гребня, деревянные пуговицы и др.
Наконец, имеется много мелких предметов из железа, бронзы, кости в виде пряжек, обкладок и т. д.
Совершенно особое место занимают предметы, относящиеся к вооружению древних согдийцев. Мы имеем в виду согдийские стрелы. Подавляющее большинство их сделано целиком из местного прочного камыша. Имеются экземпляры составные: передняя часть стрелы камышовая, а задняя из хорошо отточенного дерева, хотя в одном случае передняя часть деревянная, а задняя камышовая. В месте соединений части стрелы натуго затягивались тонкими нитками из сухожилий. Как правило, камышовые стрелы в своей задней части имеют оперение. Камыш с четырех сторон надрезан, в надрезы вставлены перья, концы которых собраны в заднем конце стрелы и нагуго обвязаны тонкими нитками из сухожилий. Это четырехстороннее оперение стрел и давало верность полету в нужном направлении.
В задней своей части камышовые стрелы, как правило, были окрашены красной, желтой, синей и, реже, черной краской. Стрела здесь окрашивалась неравными участками, причём для контура, отделявшего одну краску от другой употребляется чёрный цвет. Камышовые стрелы в задней своей части, в том месте, где стрела накладывалась на тетиву лука и где пальцы сжимали ее перед выпуском из лука, усыпаны песком, который введен в краску на клею. Сделано это для того, чтобы получалось нужное сцепление, без чего стрела могла выскользнуть из пальцев. На стрелах составных, в тех случаях, когда задняя часть деревянная, конец, который накладывался на тетиву, натуго обматывался слоем тонких ниток из сухожилий.
Фрагмент согдийских стрел из тростника и дерева. Замок на горе Myг
Древние гребни. Замок на горе Муг
Замок на торе Муг. Согдийская рукопись на коже. Начало VIII века
Замок на торе Муг. Печать с изображением головы на согдийском документе. Начало VIII века (Немного увеличена)
Здесь же были найдены и деревянные стрелы диаметром в поперечном сечении около одного сантиметра. Эти крупные стрелы обмотаны нитками из сухожилий. Надо думать, что стрелы эти были или от больших луков, или даже от самострелов.
Среди памятников материальной культуры, найденных в замке на горе Муг, наибольшую ценность представляет деревянный щит, обтянутый кожей с изображением согдийского всадника из среды дехканской знати. К сожалению, щит не дошел до нас в целом виде. Сверху и снизу у него отбиты куски, вследствие чего у всадника не сохранилось головы, а у лошади — ног. В длину щит имеет 61, а в ширину 23 сантиметра. Изображение всадника дано на мягко-жёлтом фоне. Лошадь породистая, крупная, хорошо обученная. Корпус лошади и фигура всадника покрыты тем же желтым, только более темного тона, цветом, слегка оранжевого оттенка. Лошадь и всадник оконтурены красными и частично черными линиями. Шея лошади красиво изогнута, черная густая грива отливает темнозелёным цветом. Голова лошади увенчана шарообразным красным украшением на стержне. Нижняя часть морды покрыта красной повязкой. На лошади видна богатая сбруя. Деревянное седло с высокой лукой покрыто чепраком, кольцеобразные ремни охватывают грудь и круп лошади. Всадник в боевом длинном кафтане, покрывающем ноги, сидит в седле в чуть изогнутой изящной позе. Кафтан, повидимому, покрыт параллельными поперечными кожаными пластинками, примитивна изображенными красными линиями. Слева у всадника висит на перевязи несколько спущенный вниз длинный меч. К нему привешен короткий боевой, нож, типа кортика, слева же подвешено большое кожаное налучье, из которого торчат концы двух луков, сзади видно оперенье стрелы, находящейся в колчане, привешенном справа. В левой, изогнутой, руке всадник держит булаву, а в правой изящным жестом уздечку лошади, которая находится в состоянии бега. Таково самое краткое описание щита с изображением согдийского всадника из замка на горе Муг. Не исключена возможность, что щит этот принадлежал князю Диваштичу или кому-нибудь из его ближайшего окружения. Во всяком случае, как и все остальные предметы из замка на горе Муг, щит относится к началу VIII века нашей эры.
В чём же научная ценность щита? В том, во-первых, что он представляет собой совершенно выдающийся памятник живописного искусства древних таджиков, во-вторых, щит изображает нам не только лошадь, но и всадника в полном вооружении. Если присоединить к вооружению всадника на щите упомянутые выше стрелы из замка на горе Муг, то мы получим деревянный щит, обтянутый кожей, боевой кафтан, длинный меч, булаву, луки и налучье, стрелы, колчан и другие предметы вооружения.
Остановимся сначала на щите как памятнике древнетаджикской живописи. Прежде всего бросается в глаза, что это — подлинное произведение искусства, причем искусства не завозного, а местного и самобытного. В буржуазной историографии широко распространён ложный, исторически неверный, реакционный взгляд, согласно которому народы Средней Азии в древности и средние века все свои художественные произведения в литературе, изобразительном искусстве и архитектуре творили путем подражаний образцам, взятым из Ирана и созданным раньше их персами. Уже внимательное изучение всадника на щите из замка на горе Муг говорит, что у этого произведения искусства очень мало сходного не только с памятниками живописи сасанидского Ирана, которых, кстати говоря, дошло до нас значительно меньше, чем таких же памятников Средней Азии, но и с изображениями всадников (по большей части иранских шахиншахов) на сасанидских блюдах. Отличия проявляются не только в самом стиле изображений, но и в их деталях: в манере носить оружие, в расположении его на левой или правой стороне тела и т. д. Интересно, что у «согдийского всадника» имеется немало сходства с изображениями на стенных росписях в буддийских монастырях далекого Синьцзяна (восточный Туркестан). Сходство выражается в близком характере костюмов — например, кафтан согдийского всадника сходен с кафтанами всадников, приносящих дары Будде, на стенных росписях пещерных монастырей в Синьцзяне, — а также в манере подвешивать меч и другие предметы вооружения.
