Впрочем, надо признать, что этот метод обороны без решительного удара – способ, напоминающий напряжение, в котором оказываются два противоположных электрических полюса при одном лишь соприкосновении их сфер, – пригоден только для того, чтобы задержать не слишком сильный импульс. Он вполне применим против осторожного, нерешительного полководца, который не рвется стремительно вперед даже при значительном перевесе сил; точно так же и в том случае, когда уже наступило колеблющееся равновесие сил обеих сторон и последние только стремятся выиграть друг у друга небольшие преимущества. Если же налицо большое превосходство сил и отважный противник, то это – опасный путь, приводящий на край гибели.
Впрочем, эта форма обороны выглядит так дерзко и в то же время так научно, что хотелось бы ее назвать элегантной, но так как элегантность легко переходит в фатовство, что на войне не прощается так легко, как в обществе, то примеры такого рода элегантности очень редки. Этот третий вид обороны реки породил особое подспорье для двух первых ее видов, а именно – удержание в своих руках моста и предмостного укрепления, дабы постоянно угрожать переправой на неприятельский берег.
Помимо цели абсолютного сопротивления главными силами, каждый из этих трех видов обороны реки может иметь своей задачей и демонстративное сопротивление.
Создание такого призрака сопротивления, которое на самом деле мы оказывать не намерены, обычно может быть достигнуто и посредством многих других мероприятий в любом расположении, несколько отличающемся от обычной остановки на ночлег во время марша; однако при демонстративной обороне значительной реки призрак сопротивления разрастается в подлинное морочение противника, так как обороняющийся принимает множество более или менее обстоятельных мер; отсюда и воздействие демонстративной обороны реки обычно бывает более значительным и длительным, чем во всех других случаях. Выполнение такой переправы перед лицом неприятельской армии всегда является для наступающего очень важным шагом, и перед приступом к нему он часто затратит много времени на обдумывание, а иногда охотно отложит приступ к переправе до более благоприятного времени.
Для такой демонстративной обороны необходимо, следовательно, чтобы главные силы армии (приблизительно так же, как и при серьезной обороне) были расположены близ реки, но так как самое намерение ограничиться лишь демонстративной обороной показывает, что для действительной обороны обстоятельства недостаточно благоприятны, то такая группировка, которая по необходимости должна быть более или менее растянутой и раздробленной, легко может привести к опасности крупных потерь, если части армии начнут втягиваться хотя бы лишь в умеренное сопротивление; это явилось бы в подлинном смысле слова полумерой. При демонстративной обороне все должно быть рассчитано на безошибочное сосредоточение армии в пункте, расположенном позади и притом на значительном удалении (часто на расстоянии нескольких переходов); сопротивление должно быть оказано лишь совместно с осуществлением этого сосредоточения.
Дабы пояснить наш взгляд и в то же время показать все значение, которое может иметь такая демонстративная оборона, мы напомним о конце кампании 1813 г. Бонапарт привел обратно из-за Рейна каких-нибудь 40000-50000 человек. Защищать с такими силами реку на том протяжении, на котором союзники могли бы с удобством переправиться, не меняя направления своих сил, а именно от Мангейма до Нимвегена, являлось совершенно невозможным. Обстановка позволяла Бонапарту рассчитывать на оказание первого серьезного сопротивления лишь приблизительно на линии французского Мааса, где он имел бы возможность усилиться некоторыми подкреплениями. Но если бы он тотчас же отвел свою армию туда, то союзники последовали бы за ним по пятам; если бы он занял для отдыха квартирное расположение за Рейном, то пришлось бы почти немедленно сняться с квартир, ибо даже при самой робкой осторожности союзники перебросили бы через Рейн тучи казаков и других легких войск, а раз это осуществилось бы успешно, то за ними последовали бы и другие части. Таким образом, французские корпуса должны были заняться приготовлениями к серьезной обороне Рейна. Так как легко можно было предвидеть, что из этой обороны ничего не выйдет, если только союзники действительно приступят к переправе через Рейн, то на эту оборону надо было смотреть как на простую демонстрацию, при которой французские корпуса не подвергались никакой опасности, так как пункт их сосредоточения лежал на верхнем течении Мозеля. Один лишь Макдональд, который, как известно, находился с 20000 человек под Нимвегеном, допустил ошибку, оставаясь до момента, когда его фактически прогнали; так как оттеснение его из-за опоздания прибытия корпуса Винценгероде состоялось только в середине января, то это помешало Макдональду присоединиться к Бонапарту перед сражением под Бриенном. Демонстративная оборона Рейна все же оказалась достаточной, чтобы приостановить продвижение союзников и привести их к решению отложить переправу через Рейн до подхода подкреплений, т. е. задержало их на шесть недель. Эти шесть недель являлись для Бонапарта чрезвычайно ценными. Без демонстративной обороны Рейна победа под Лейпцигом непосредственно вела бы к Парижу, вступить же в бой по сю сторону этой столицы было бы для французов совершенно невозможно.
Подобный обман противника может иметь место и при втором виде речной обороны, т. е. при обороне рек среднего размера, однако в общем он будет менее действенным, ибо в этом последнем случае осуществление попытки переправиться встречает меньше затруднений, а потому чары призрачной обороны рассеются скорее.
При третьем виде речной обороны демонстрация оказалась бы еще менее действенной и не могла бы пойти дальше демонстративной обороны любой позиции, занятой на короткий срок.
Наконец, первые два вида обороны весьма пригодны для того, чтобы придать выставленной для какой-либо второстепенной цели линии сторожевого охранения, или линии обороны (кордона), или второстепенному отряду, выдвинутому только для наблюдения, большую силу и надежность, которых они не имели бы при отсутствии реки. Во всех этих случаях речь может идти исключительно об относительном сопротивлении, а последнее, конечно, значительно усиливается при наличии такого местного рубежа. Мы должны притом иметь в виду не только относительно крупный выигрыш времени, который может дать сопротивление в течение самого боя, но и множество опасений, которые обычно появляются у неприятеля при подобных предприятиях и в результате которых, если обстоятельства не толкают особенно настойчиво вперед, в девяноста девяти случаях из ста предприятие останется невыполненным.
Глава XIX. Оборона рек
(Продолжение)
Теперь нам надо сказать кое-что о влиянии, оказываемом крупными и средними реками на оборону страны в том случае, когда эти реки не обороняются.
Каждая значительная река с ее главной долиной и с примыкающими к ней долинами представляет собой значительное местное препятствие и благодаря этому в общем является выгодной для обороны; особенности ее влияния могут быть очерчены в их главных проявлениях более точным образом.
Прежде всего мы должны различать, течет ли река параллельно границе, т. е. общему стратегическому фронту, или же ее течение имеет по отношению к границе косое или перпендикулярное направление. При параллельном течении мы должны различать тот случай, когда река находится в тылу нашей армии или же в тылу неприятеля, а в обоих случаях важно удаление, на котором находятся от реки войска той или другой стороны.
Обороняющаяся армия, имеющая в своем тылу на небольшом расстоянии (но не ближе одного перехода) значительную реку и обладающая на этой реке значительным числом обеспеченных переправ, находится, бесспорно, в более выгодном положении, чем если бы у нее Не было в тылу этой реки, ибо хотя армия и связывается наличием определенных переправ и является несколько стесненной в своих движениях, но она гораздо больше выигрывает от обеспеченности своего стратегического тыла, т. е., главным образом, своих коммуникационных линий. При этом мы имеем в виду оборону в собственной стране, ибо в стране неприятельской, хотя бы неприятель стоял впереди нас, нам все же приходится в большей или меньшей степени опасаться появления его и в нашем тылу по ту сторону реки; в этом случае река, вследствие создаваемых ею дефиле, оказывала бы скорее вредное, чем полезное влияние на наше положение. Чем дальше позади армии протекает река, тем меньше пользы она приносит, а на известном расстоянии влияние ее совершенно исчезает.
Если наступающая армия при своем продвижении вперед должна оставить позади себя реку, то последняя окажет лишь вредное влияние на свободу ее движений, ибо она будет затруднять сообщение по коммуникационным линиям отдельными пунктами переправы. В 1760 г. принц Генрих, находясь против русских у Бреславля на правом берегу Одера, несомненно получал опору в этой реке, протекавшей позади него на расстоянии перехода; напротив, русские, переправившиеся впоследствии через Одер под начальством Чернышева, оказались в невыгодном положении вследствие грозившей им опасности потерять путь отступления с утратой единственного моста через эту реку.
