«Неподалеку от нас виднелись руины крепости Бланшфор, где долгое время хранил баснословные сокровища сам дьявол. Местные жители верят, что в его руках сосредоточено примерно девятнадцать с половиной миллионов луидоров».[138] Прервемся ненадолго: итак, история «проклятого золота Ренн-ле-Шато» началась вовсе не с аббата Соньера. Впрочем, рассказ о золоте, охраняемом дьяволом, широко распространен в народной традиции с давних пор. Вполне возможно, что в нем отразилось двойственное отношение человека ко всему тому, что спрятано, скрыто или утаено: тайное вызывает и страх, и желание. Однако извечное желание найти сокровище может долгое время спокойно дремать в человеке под спудом ежедневных забот — и чтобы оно пробудилось, необходим прецедент. Например, тот, о котором повествует Лабуисс-Рошфор: «В один из солнечных деньков, когда у дьявола было много свободного времени (вероятно, это происходило до Великой французской революции!), он начал выкладывать все свои девятнадцать с половиной миллионов золота на вершине горы. Молодая пастушка, вставшая поутру, увидела, что гора Бланшфор усеяна сверкающими золотыми монетами. Взволнованная, удивленная девушка вернулась в деревню, чтобы позвать отца, мать и родных… Они поспешили за ней, но дьявол оказался расторопнее: все золото в тот же миг исчезло». Современный читатель, без сомнения, решит, что молодая пастушка, явно страдающая неврозами, увидев отражение солнца на белых камнях Бланшфора, облекла свое неосознанное стремление в конкретную материальную форму. Правда, действующие лица этой истории думали несколько иначе: «Эта новость немедленно облетела всю деревню, возбуждая любопытство и воодушевляя жителей, которые, поразмыслив, решили отправиться за советом к колдуну. Тот не был глупцом: внимательно выслушав историю о чудесном открытии, он сначала оговорил, что в награду за поимку сокровища ему причитается добрая его половина, а до поимки ему нужно четыреста-пятьсот франков, чтобы подготовиться к операции». Реакция колдуна классическая: волшебник (или жрец) всегда должен получить что-то в награду, если окружающие хотят, чтобы обряд или ритуал возымел действие. Колдун берет на себя лишь тайные опасности своей миссии. Остальным предстоит пойти на риск в материальном плане.
«Деньги ему принесли. Колдун предупредил, что, когда он будет биться с дьяволом и позовет на помощь, все должны откликнуться на его призыв. Каждый пообещал ему это, и участники экспедиции направились к горе. Колдун кривлялся, бормотал какие-то призывы, выкрикивал угрозы и чертил круги вперемешку со странными фигурами. Вдруг послышался страшный шум. Наши люди перепугались и бросились бежать кто куда, в то время как за их спинами раздавались взрывы и летели камни. Колдун тщетно призывал: „На помощь, на помощь!“ Его оставили на поле боя, нисколько не интересуясь исходом битвы. Колдун долго не появлялся; наконец он вернулся опечаленный, едва переводивший дух и покрытый с головы до ног каменной пылью. Он жаловался на то, что все его бросили: ведь он уже повалил дьявола, и если бы на его призыв откликнулись, в их руках сейчас была бы победа… и кошель дьявола. Упрекая крестьян в трусости, колдун пошел домой в Лиму, ругаясь на чем свет стоит, но удержав при себе задаток». Концовка истории приобретает иронический оттенок: колдун притворился, что он боролся с нечистым, — верный способ выманить немного денег из легковерных крестьян! Такой конец красноречиво говорит о том, насколько силен был в окситанских краях антиклерикализм, который характеризует страну, пораженную рационализмом, или «сциентизмом».
В других областях Франции концовка подобных историй несколько отличается от окситанской. Бретонская сказка, распространенная в Оре, рассказывает о сокровищах, спрятанных под менгиром и охраняемых дьяволом. Крестьяне, решившие завладеть им, просят помощи у священника, и тот соглашается их сопровождать. В то время, когда он «будет читать свою книгу», крестьяне будут копать, но с одним условием: в ходе работы они должны молчать. Конечно, дьявол, появляясь перед ними в разных обличьях, хочет заставить их обмолвиться хоть одним словом. Крестьяне хранят молчание, но в конце работы один из них не удерживается от замечания. Священник тут же велит бросить все и бежать — и вовремя: из того места, где они только что копали, вырываются снопы огня. В конце истории священник произносит: «Если бы следовали моим советам, сокровище было бы вашим. Но вы не удержались от желания поговорить. Отныне никто не сможет забрать это золото.»[139] В этом случае концовка более «клерикальная», но сама история ничем не отличается от той легенды, что рассказывают в Окситании: сокровище ускользает от простого смертного, какими бы ни были способы, которыми он пользовался для его обретения. Этот эзотерический обзор можно завершить словами из статьи, посвященной «знаменитому сокровищу аббата Соньера» — они полностью подтверждают тезис об извечном страже золота: «Каким бы ни было происхождение сокровища Ренн-ле-Шато, оно было присвоено тайными обществами, которые ревностно присматривали за тайником. Это богатство должно было пойти на нужды таинственных властелинов мира, управляющих нами без нашего ведома».[140] А кто может быть высшим повелителем этих «властелинов мира», как не Дьявол собственной персоной? Дьявол удобен, ибо он является прекрасным символом всего того, что неясно. Но мы бы ошиблись, если бы отнеслись к этому предостережению несерьезно, даже несмотря на то, что упоминание в нем «тайных обществ» вызывает улыбку.
Потому что «проклятое золото» существует. В один прекрасный день оно даже появляется на свет: происходит это в 1665 году, во время правления Короля-Солнца, который, упрятав за решетку своего министра Фуке, живо заинтересовался Разе и велел предпринять в нем таинственные поиски. Вот что рассказывает об этом местная изустная легенда. В один весенний день старый пастух Ренна, возвращаясь с пастбища, заметил, что в его стаде не хватает овцы. Повторяя действия своего Доброго собрата, описанного в Евангелии, он вернулся на то место, где он провел день, и, разумеется, услышал блеяние потерявшейся овцы. «Зов шел из-под земли. Приблизившись, он увидел, что животное упало в яму. Он спустился в расселину, но в тот момент, когда ему почти удалось схватить овцу, напуганное животное устремилось в узкий проход, уходивший под землю. Пастух последовал за подопечной во тьму, пригибаясь все ниже и ниже, как вдруг ему показалось, что он наткнулся на что-то. О, чудо! Под его ногами были монеты! Однако его восхищение быстро сменилось ужасом, поскольку рука его нащупала не только золото, но и человеческие кости. Напуганный пастух поспешил вернуться обратно, но при этом не забыл наполнить шапку монетами. Очутившись на поверхности, он не придумал ничего лучшего, как принести свою находку домой, в Ренн. Вероятно, в своей жизни он еще не держал в руках столько золота, помутившего его разум. Но не Бог и не ангел подкинули его пастуху. На его беду, вскоре о находке прознала вся деревня, после чего слух о золоте достиг ушей сеньора Ренна (вероятно, Анри д'Отпуля). Последний велел схватить злополучного пастуха и подвергнуть его допросу, чтобы тот признался, откуда он взял это золото. Однако палачи перестарались. Взбешенный оплошностью своих подчиненных, сеньор Ренна велел казнить столь неловких палачей».[141]
Перед нами прекрасный пример историзации мифа. Здесь собрано все: случайное открытие, подземелье, клад, страшная находка (человеческие останки) и финальное наказание, поскольку пастух посягнул на сокровище, принадлежавшее высшим силам (в этом случае их роль исполняет сеньор Ренна), хранителям этого «адского места». Однако конкретные факты, такие как время события, имя пастуха (Игнас Пари) или присутствие в истории сеньора д’Отпуля, еще не означают, что этот случай мог произойти на самом деле.
Тем не менее этот пример показывает, что почва для темных «изысканий» Соньера была подготовлена. Аббат прекрасно знал об истории Игнаса Пари. Лучшее тому доказательство — картина на фронтоне исповедальни в храме Ренн-ле-Шато: пастух, пригнувшись, следует за своей овцой в подземелье. Видимо, эта легенда по каким-то причинам интересовала аббата, если только он не решил использовать ее в качестве «указания» «ключа» к сокровищам, который без устали ищут в храме Ренн-ле-Шато…
В годы, последовавшие за смертью Соньера, жители Ренн-ле-Шато без примеси горечи или зависти утверждали, что кюре и «мадмуазель Мари» наткнулись на подземную галерею, которая вела в древнюю часовню замка, в которой они нашли груды золота, драгоценные камни и даже корону. Так гласило предание. Но особенность устного народного предания заключается в том, что довольно часто оно облачается в одежды предшествующих мифов, наполняя старую форму актуальным на данный момент содержанием.
