Относительно недавно много пустого шума было поднято вокруг "клада Наполеона", якобы таящегося на дне Семлевского озера под Вязьмой.
"Семлевским озером" с легкой руки графа де Сегюра, о котором речь пойдет ниже, называют небольшое озеро Стоячее, расположенное в лесу в двух километрах западнее от села Сем-лева Вяземского района Смоленской области. Приблизительно в полукилометре от него проходит Старая Смоленская дорога. Озеро маленькое, оно стремительно заболачивается и ежегодно уменьшается в размерах.
Первые слухи о том, что отступающие французы бросили в озеро пушки, появились в 1830-е годы, после выхода в свет мемуаров Сегюра, в которых было упомянуто о "кладе Наполеона" в Семлевском озере. Смоленский губернатор Н.И. Хмельницкий посылал людей обследовать "озеро Семлевское, известное также и под именем Стоячее". 9 января 1836 года безвестный подполковник отмечал в своем рапорте: "В бытность мою в Вяземском уезде, где находится Семлевское озеро, желая собрать на месте сколь можно об означенном событии сведения, мне удалось узнать, что действительно после общего отступления французской армии помещик села Семлева г-н Бирюков отправил в земский суд 40 лафетов, но пушек от них за всеми тогдашними разведываниями не найдено, из чего следовало заключить, что означенные орудия не были везены дальше Семлева и плачевное положение ретировавшейся от Вязьмы французской армии заставило бы воспользоваться Семлевским озером, чтобы укрыть в нем добычу и бесполезные в то время орудия".
В начале XX века "сокровища Наполеона" пыталась отыскать Е.Н. Клетнова — вяземская помещица и первая в России женщина-археолог, много работавшая в Смоленской губернии вообще и в Вяземском уезде в частности. Летом 1911 года, в канун 100-летия Отечественной войны, берега Стоячего озера обшаривала группа любителей. Их находки свелись к нескольким полуистлевшим лоскутам зеленого сукна и двум подковам.
К сокровищам Семлевского озера вернулись только в 1960 году. Надвигался 150-летний юбилей Отечественной войны, и, вероятно, кому-то пришло в голову в канун славного юбилея отыскать что-нибудь из "московской добычи". В пользу того, что операция по поиску наполеоновских сокровищ была санкционирована где-то "наверху" и, несомненно, курировалась компетентными органами, говорит множество фактов. Кем-то был проведен розыск документов, относящихся к поискам "московской добычи" Наполеона, в архивах русскою Министерства иностранных дел (обобщенные результаты этот розыска опубликованы Н. Башкиной в 1967 году в "Неделе"). К поискам клада в Семлевском озере были привлечены Министерство обороны, ЦК ВЛКСМ, ряд научных институтов.
Кампания открылась в 1960 году публикацией "Секрет императора Наполеона" в одной молодежной газете. В дальнейшем в прессе появлялись краткие сообщения о масштабных поисках в Семлевском озере. Так, "Известия" 25 июля 1967 года в обзоре новостей дали информацию о том, что в Семлеве уже несколько лет ведутся поиски "клада Наполеона", в работе принимают участие электроразведочный, геофизический, сейсмокаротажный отряды и группа аквалангистов.
О том, что поиски в Семлевском озере бесперспективны, историки заговорили почти сразу после появления первых публикаций. В 1965 году в журнале "Вопросы истории" Н.Н. Белянчиков высказал мнение о том, что "на дне Семлевского озера могут находиться только отдельные ценные предметы и разное брошенное туда оружие, но не обоз с похищенными Наполеоном богатствами".
"Полагают, что на дне озера лежит много золота, серебра и драгоценностей, — писал известный исследователь войны 1812 года, директор института военной истории Министерства обороны СССР П. А. Жилин. — Это утверждение вызывает сомнение, так как после Вязьмы еще не наступил кризис в наполеоновской армии и Наполеон рассчитывал еще взять реванш.
Поэтому не было необходимости сбрасывать в озеро сразу все: и пушки, и золото. В первую очередь освободились, видимо, от наиболее громоздких предметов: от орудий, к которым недоставало боеприпасов, и от старинных ружей, взятых в музеях, наиболее же ценные трофеи (золото, бриллианты) могли остаться еще в обозе". Да и вообще — зачем французам надо было избавляться от лишней части обоза и орудий, бросая их в удаленное от дороги лесное озеро, когда они на пути от Малоярославца до Вязьмы уже побросали прямо на дороге сотни телег, пушек, зарядных ящиков, трофеев?"
Увы, "никто не слышал голоса историков и археологов о бесполезности поисков", — отмечают В. Бацалев и А. Варакин в вышедшей в 1998 году книге "Тайны археологии". К концу 1960-х годов поиски, не дав никаких результатов, были прекращены.
Казалось, тема было исчерпана. Но в конце 1970-х годов неожиданно и совершенно необъяснимо на берегах Семлевского озера появилась шумная компания молодых людей, деловито начавших обшаривать заведомо пустое озеро в поисках сокровищ. Пропагандистскую поддержку их начинанию обеспечивала все та же молодежная газета. "Многим, наверное, помнятся захватывающие репортажи оттуда — вот приехали, скоро начнем искать, вот-вот найдем… — пишут В. Бацалев и А. Варакин. — Вот уже ищем и скоро-скоро… Снимались фильмы, показывались по телевизору. Ажиотаж был большой… Парни плавали на лодках, ныряли, спускали водолазов, сваривали на берегу конструкции из железных листов — будто бы понтоны, устраивали поблизости взрывы из найденных в окрестных лесах боеприпасов Великой Отечественной. Приезжали и зимой, в огромные проруби опять спускали водолазов. Пытались наладить металлоискатели, для чего опутывали озеро проводами. Размах поисков был нешуточный. Кончилось дело потоплением понтонов, полным раздрыгом компании и абсолютной безрезультатностью поисков". Последний "комсомолец" уехал из Семлева только в 1981 году.
На какие же источники опирались кладоискатели? Начавший эту кампанию в 1960 году автор публикаций в молодежной газете называет трех авторов: графа Сегюра — адъютанта Наполеона, русского историка Михайловского-Данилевского и… Вальтера Скотта.
Вальтер Скотт, исторический романист, автор "Айвенго" и "Квентина Дорварда" — свидетель авторитетный, что и говорить. В вышедшей в 1830-х годах книжке "Жизнь Наполеона Бонапарта, императора французов", В. Скотт пишет: "Он (Наполеон) повелел, чтобы "московская добыча", древние доспехи, пушки и большой крест с Ивана Великого были брошены в Семлевское озеро". "Вальтер Скотт всегда бережно относился к историческим фактам", — многозначительно подчеркивала молодежная газета. Ну да, а Жюль Верн и Александр Дюма — эти еще бережнее…
Откуда же Вальтер Скотт, в кампании 1812 года не воевавший, взял такой "исторический факт"? Дело в том, что в 1826 году увидели свет мемуары адъютанта Наполеона генерала Филиппа-Поля графа де Сегюра. В них он пишет о том, как в Семлеве "пришлось бросить в Семлевское озеро вывезенную из Москвы добычу: пушки, старинное оружие, украшения Кремля и крест с Ивана Великого".
Как видим, совпадение текстов почти полное. И не удивительно — никто из мемуаристов, кроме Сегюра, о сокровищах, брошенных в Семлевское озеро, не упоминает. Это — единственный источник информации о "кладе". И именно на него опирался русский историк А.И. Михайловский-Данилевский, когда в 1840 году писал о том, что "близ Семлева французы бросали в озеро большую часть старинных воинских доспехов из Московского арсенала".
Итак, источников не три, а один. Насколько он достоверен? Известный русский историк Николай Полевой в 1829 году, в первом томе своей "Истории русского народа", писал: "Мне не удалось доныне видеть "Истории России и Петра Великого", сочиненной графом Сегюром, но зная, что он написал о походе Наполеона в Россию… зная, какими сказками наполняются доныне лучшие европейские книги и журналы насчет России, могу угадывать, что книга сочиненная графом Сегюром, не заставит нас признать в сочинении оном большой заслуги для Истории Русской". Что ж, характеристика исчерпывающая.
Вот, к примеру, один только факт: Сегюр пишет о том, что в Семлевское озеро якобы был брошен крест с колокольни Ивана Великого. Но еще в 1813 году русские газеты сообщили о том, что крест с Ивана Великого, "весь изломанный", найден — он стоял в Кремле, прислоненный к стене собора. Французы, судя по всему, вообще не вывозили его из Москвы! А тот загадочный крест, который французы называли "крест с Ивана Великого" и который Наполеон вез в числе своих трофеев, по показаниям многочисленных свидетелей, брошен в декабре 1812 года у подножия Понарской горы (об этом см. ниже).
Сегюр, конечно, был человеком осведомленным, но в этом случае память его явно подвела — если французы и бросали что-либо в озеро, то только не в Семлеве. Хотя Наполеон со своим штабом действительно останавливался в Семлеве на ночлег.
Кстати, Сегюр в своих мемуарах пишет об эпизоде с "московской добычей" вскользь, не акцентируя на нем внимания: "От Гжатска до Михайловской деревни между Дорогобужем и Смоленском в императорской колонне не случилось ничего замечательного, если не считать того, что пришлось бросить в Семлевское озеро вывезенную из Москвы добычу…" То есть — с учетом неточностей в воспоминаниях Сегюра — это могло произойти в любом месте на пути от Гжатска до деревни Михайловской. А дальнейший текст Сегюра только подтверждает, что в его памяти события явно смещены: "…армия, подобно большому судну, разбитому страшной бурей, не колеблясь, выбрасывала в это море льда и снега все, что могло затруднить и задержать ее движение". В Семлеве "моря льда и снега" быть не могло: первый снег выпал только 22 октября (3 ноября) — на следующий день после ночлега в Семлево. "2-го мы были в Семлеве, 3-го — в Славкове, где мы увидели первый снег", — писал Арман де Коленкур. В тот же день Наполеон отдал приказ "добиваться наиболее компактного движения армии, ибо мы попусту растрачиваем то, что еще осталось от хорошей погоды". То есть погода была хорошая!
