У Киреевских была поистине замечательная семья, трое детей. Супруги как будто дополняли друг друга: к доброте и гуманности Василия Ивановича добавлялись красота, образованность и талант Авдотьи Петровны. Она обладала литературным дарованием, которое отмечал сам Жуковский. Иногда они вместе составляли творческий тандем. Все шло хорошо, подрастали дети… Во время войны 1812 года Киреевские приехали в Орловскую губернию, где у них было небольшое имение. Василий Иванович с присущим ему человеколюбием отдал два своих дома под госпиталь и приют для семей, пострадавших от французов. В больнице он разместил около ста раненых и обеспечил им полный уход. Киреевский был доктором-самоучкой, поэтому сам ухаживал за больными и даже лечил их. Осенью 1812 года он, находясь возле больного, заразился тифом и умер. Авдотья Петровна осталась с тремя маленькими детьми: шестилетним Иваном, четырехлетним Петром и годовалой Машей.
После смерти Василия Ивановича Жуковский в течение года не покидал Авдотью Петровну. Он считал делом чести помочь ее детям получить прекрасное образование, а за воспитание Ивана Киреевского взялся самолично. В 1817 году Авдотья Петровна вышла замуж за Алексея Андреевича Елагина – дворянина, писателя, участника войны 1812 года.
Елагин очень полюбил детей Авдотьи Петровны и стал для них хорошим отцом. Петр и Иван Киреевские получили великолепное начальное образование. Они изучали математику, несколько иностранных языков, историю и особенно философию, потому что Елагин был большим ее любителем. Вкус к литературе привил своим внучатым племянникам Жуковский. В 1822 году для продолжения обучения детей семья Елагиных переехала в Москву и поселилась в особняке у Красных Ворот (ныне Хоромный тупик, № 4). Вскоре этот дом стал популярнейшим литературным салоном, который посещала вся Москва. Здесь, в республике у Красных Ворот, привольной науке, сердцу и уму (по замечанию Языкова) бывали А.С. Пушкин, Н.В. Гоголь, А.И. Герцен, А. Мицкевич и др.
Еще при жизни Василия Ивановича Киреевские купили в начале XIX века второй участок на Большой Ордынке, а в 1817 году на увеличенной территории началось строительство большого усадебного дома. В 1830-х годах в нем жил старший сын Василия Ивановича Киреевского Иван Васильевич – известный писатель, литературный критик, религиозный философ и один из виднейших представителей славянофильства. Он писал философские и критические статьи – умную, сочную философическую прозу. В ранних своих трудах Киреевский говорит о необходимости заимствовать просвещение с Запада. В 1829 году он уезжает в Берлин слушать лекции Гегеля и Шеллинга. В Москве Киреевский часто встречался с А.С. Пушкиным. Однажды в доме у Жуковского Пушкин, по воспоминаниям самого Киреевского, сделал ему три короба комплиментов о его статье. Совместно с братом Петром Васильевичем, знаменитым фольклористом, Иван Васильевич издавал детский журнал «Полночная дичь». «Жуковский с огромным удовольствием читал вслух – при Пушкине – домашний рукописный журнал Киреевских-Елагиных «Полночная дичь». Пушкин смеялся на каждом слове, и все ему нравилось. Он удивлялся, ахал и прыгал»[179], – пишет литературовед В.В. Афанасьев в книге о Жуковском из серии «ЖЗЛ».
В 1834 году Киреевский женится на Наталье Петровне Арбеневой, и молодые супруги переезжают в родовое имение Долбино, а в московском доме Киреевских на Ордынке долгое время никто не жил. Наталья Петровна была духовной дочерью иеромонаха Новоспасского монастыря отца Филарета, который возрождал в России институт старчества. Она отличалась глубокой религиозностью и знанием Священного Писания и Предания. Благодаря влиянию жены меняется мировоззрение Киреевского: он находит истоки самобытной русской философии в учениях православной церкви, занимается духовным и умственным самоуглублением и становится теоретиком славянофильства.
В 1845 году его назначили главным редактором журнала «Москвитянин» – важнейшего печатного органа славянофилов.
Дошли ко мне на берег Майна слухи,
Что ты, Киреевский, теперь стал и москвич
И Москвитянин, —
писал ему Жуковский из Германии. Вскоре Киреевского захватывает еще одно дело – издание вместе со старцами Оптиной пустыни сочинений Святых Отцов Церкви. В 1852 году славянофилы выпустили в свет «Московский сборник», в котором Киреевский напечатал свою статью «О характере просвещения Европы и о его отношении к просвещению России».
В 1856 году Иван Васильевич поехал в Петербург навестить сына-лицеиста, заразился холерой и умер. Его смерть очень похожа на смерть отца. На могильной плите Киреевского в Оптиной пустыни выгравирована надпись из Книги Премудрости Соломона: «Премудрость возлюбих и поисках от юности моея. Познав же, яко не инако дерзну, аще не Господь даст, приидох ко Господу. Узрят кончину премудраго и не уразумеют, что уготова о нем Господь».
После смерти мужа Наталья Петровна Киреевская поделила имение Долбино между детьми. Через несколько лет ей пришлось продать принадлежавший семье дом у Красных Ворот, а в 1875 году и усадьбу на Большой Ордынке. Новыми хозяевами дома стали Анна Федоровна и Тимофей Саввич Морозовы – представители знаменитой купеческой и мануфактурно-промышленной фамилии. Основатель династии – Савва Васильевич Морозов был крепостным села Зуева Богородского уезда Московской губернии. В 1820 году, когда ему было пятьдесят лет, Савва Васильевич выкупил из крепостной зависимости всю свою большую семью. К тому времени у него уже было собственное дело – шелкоткацкая мастерская, где он работал со своими сыновьями без выходных. Каждый день еще засветло Савва Васильевич с котомкой за спиной выходил из дому и шел более ста верст пешком в Москву, чтобы продать свой товар, а возвращался поздней ночью также пешим. Вскоре дело Морозова значительно расширилось: он основал самую крупную в России Никольскую механическую ткацкую фабрику с огромным прядильным корпусом.
Сыновья Морозова постепенно отделились от отца и создали фабрики в Московской, Владимирской и Тверской губерниях. Каждый из сыновей прославил свою фамилию и стал потомственным почетным гражданином. Незадолго до смерти Савва Васильевич передал свое дело младшему сыну Тимофею Саввичу, который учредил фирму «Товарный дом Саввы Морозова сын и Ко». В 1850-х годах Тимофей Саввич основал Тверскую мануфактуру и значительно расширил Никольскую фабрику.
Сначала Тимофей Саввич нанимал только зарубежных специалистов, но потом он уволил всех иностранцев и стал первым из русских фабрикантов, кто сделал ставку на собственных инженеров – выпускников Московского Императорского технического училища. Морозов верил в русскую инженерную и техническую мысль, поэтому ткацкие станки и другие машины производились прямо на его заводах, а не заказывались за границей. Тимофей Саввич сделал все, чтобы его фабрика стала одной из лучших в России. Как метко подметил один из современников, морозовский товар можно брать с закрытыми глазами: самые подозрительные и недоверчивые восточные люди к этому привыкли. Ткани Николаевской мануфактуры ценились не только в Российской империи, но и в азиатских странах – Иране, Монголии и Китае, – которые издавна славились своим текстильным производством.
В 1846 году Тимофей Саввич женился на Марии Федоровне Симоновой – дочери состоятельного московского купца, владевшего фабриками и домами в Москве и разных губерниях. Этот союз носил скорее деловой, нежели любовный характер. В числе богатейшего приданого, отданного Симоновым за дочерью, была и бумагопрядильная фабрика. Мария Федоровна – невероятно умная и сильная женщина – пользовалась большим уважением у деспотичного и сурового Тимофея Саввича. Все серьезные деловые и семейные вопросы супруги решали только сообща, и порой голос жены становился определяющим. У Морозовых было восемь детей – четыре дочери и четверо сыновей. Самый младший из них – Савва Тимофеевич – станет впоследствии известнейшим меценатом и предпринимателем, директором Товарищества Никольской мануфактуры «Саввы Морозова сын и Ко». Морозовы владели двухэтажным с мезонином особняком в Большом Трехсвятительском переулке с зимней оранжереей и обширным садом с беседками и цветниками. Еще семье принадлежали большая усадьба во Владимирской губернии и дача на Мисхорском побережье в Крыму.
Дом Киреевских был куплен Морозовыми для старшей дочери Анны Тимофеевны, которая вышла замуж за Геннадия Федоровича Карпова, профессора Московского университета, крупного историка, ученика С.М. Соловьева и друга В.О. Ключевского. Семья Морозовых всегда участвовала в общественной деятельности, занималась благотворительностью и меценатством. Тимофей Саввич избирался гласным городской думы и председателем Московского биржевого комитета, участвовал в создании Московского отделения общества для содействия русской промышленности и торговле. Морозовы открывали для своих рабочих и их семей дома, школы, ясли, больницы, богадельни, роддома, санатории, библиотеки и даже театры. «С конца XIX в. главное соперничество между именитыми родами пошло в том, кто больше для народа сделает»[180], – заметил В.П. Рябушинский. Сергей Тимофеевич поддерживал Строгановское училище, входил в комиссию по созданию Музея изящных искусств на Волхонке (теперь ГМИИ имени Пушкина), основал Кустарный музей в Москве, помогал многим художникам – В.Д. Поленову, В.А. Серову, И.И. Левитану. Племянник Тимофея Саввича Иван Абрамович Морозов был известнейшим меценатом и собирателем современной западноевропейской и русской живописи. В Третьяковской галерее есть портрет кисти Серова, на котором Иван Абрамович изображен сидящим за столом на фоне натюрморта Анри Матисса. Хранители Третьяковки шутят, что Серов настолько четко скопировал французского художника, что в России стало на одну картину Матисса больше. Савва Тимофеевич был одним из создателей Московского Художественного театра и на протяжении всей жизни спонсировал его. По воспоминаниям современников, Савва Морозов ни копейки не пожертвовал на развитие западной культуры и осуждал своего двоюродного брата Ивана Морозова за создание Музея изящных искусств.
