12—15 марта положение на участке фронта Бергланд – Оберхоф – Хорнскруг оставалось без изменений. Силы подразделений таяли. Обершарфюрер Фандборг со своими минометами 8-й роты 24-го полка СС «Данмарк» неоднократно меняли позиции с Арнимсвальде на Оберхоф и благодаря меткому огню облегчали положение оборонявшихся рот.
15 марта 3-й батальон 24-го полка СС «Данмарк» оборонялся по обе стороны вокзала Альтдамм. К востоку от вокзала в восточной части города на позиции 11-й роты и взвода автоматчиков полка был вырыт противотанковый ров. Эти подразделения отразили внезапную вражескую атаку. Командир 11-й роты 24-го полка СС «Данмарк» унтершарфюрер Крузе в последний момент оставил командный пункт роты. Затем он бросил навстречу русским две канистры бензина и открыл огонь из автомата. Разверзся грохочущий ад огня и дыма, и Крузе не смог из него выбраться. Следующая преграда – глубокий противотанковый ров, который мог быть преодолен лишь с громадными усилиями и под огнем 10-й роты. Во второй половине дня русские наступали вдоль железнодорожной линии Штаргард – Альтдамм и заняли вокзал. В 15 часов контратака на вокзал Альтдамма закончилась неудачей.
16 марта оберштурмфюрер Крюгель вторично поднял 11-ю роту 24-го полка СС «Данмарк» (10 человек) и полковой взвод автоматчиков (9 человек) в контратаку. Советские войска успешно обороняли вокзал и отразили контратаку. В этом бою погиб командир полка «Данмарк» оберштурмфюрер Альбрехт Крюгель. Позже был создан новый передний край обороны к западу от вокзала Альтдамма, по шоссе.
Только 28 марта 1945 года об этом было упомянуто в ежедневной сводке вермахта о событиях на фронте: «В Померании оберштурмбаннфюрер СС Крюгель, командир 24-го моторизованного полка СС «Данмарк», награжденный Рыцарским крестом Железного креста с дубовыми листьями, в ходе контратаки проявил беспримерную отвагу. В этом бою он пал на поле битвы как настоящий солдат».
16 марта бои за Альтдамм достигали кульминации. Ураганный огонь русских обрушивался на весь участок фронта вплоть до Хорнскруга, который в этот день был оставлен. Остатки 23-го полка СС «Норвегия» также были оттеснены со своей позиции на автобане к железнодорожной линии Альтдамм – Голлнов. Погиб оберштурмфюрер Петш, командир танкового полка 10-й танковой дивизии СС
«Фрундсберг», с горсткой своих оставшихся танков сражавшийся на всех участках. Удержание северной части плацдарма против противника, обладавшего огромным перевесом в силах, стало бессмысленным. Русские все сильнее и сильнее теснили остатки 3-го (германского) танкового корпуса СС. Конец был близок, и тем примечательнее, что солдаты продолжали держаться, чтобы сделать возможным пла номерный отход. В вечерние часы 16 марта батареи 1-го и 2-го дивизиона артиллерийского полка дивизии «Нидерланды» сменили позиции, отойдя к Альтдамму. 3-й дивизион находился к западу от Одера на переформировании.
В 20 часов была оставлена северная часть плацдарма Альтдамм. Если 11 марта в группе Штипперитца еще имелся 21 боец (остатки 6-й и 7-й роты полка «Данмарк»), то теперь это были лишь сам унтерштурмфюрер Штипперитц и два человека, которые до предела измучены и вместе 8-й ротой, также понесшей тяжелые потери, оставили позиции и утром 17 марта пешим маршем через Альтдамм – Цолльхаус вышли на дорогу между Штеттином и Шойне.
На уменьшившемся плацдарме Альтдамм бои продолжались. 17 марта со стороны вокзала началась мощная вражеская атака на позиции 3-го батальона 24-го полка СС «Данмарк». Погиб оберштурмфюрер Трокильдсен, командир 11-й роты полка «Данмарк». Остатки полка «Данмарк» отступили на кладбище, где гауптштурмфюреру Тернедде как командиру добровольческого полка «Данмарк» с остатками полка – радистами и шоферами, всего около 50 человек – до 19 марта удавалось отражать все советские атаки.
Южнее стоял зенитный дивизион дивизии СС «Нордланд», большей частью сражавшийся в пешем строю. К северу от него находились остатки дивизии СС «Нидерланды», 23-го полка СС «Норвегия» и разведывательного батальона дивизии СС «Нордланд». Когда позже усилились вражеские атаки вдоль шоссе Хорнскруг – Альтдамм, зенитный дивизион был переброшен туда.
Русские непрерывно вели огонь из всех калибров по сжавшемуся плацдарму. Земля сотрясалась как при земле-
трясении; пехотинцы вермахта были измученными, заросшими, запорошенными известковой пылью. Продовольственное снабжение на передовую почти не доходило, и хотя голод – не тетка, но хуже – усталость. Глаза словно жгло огнем, но их невозможно было закрыть. Нескончаемые атаки не давали оборонявшимся передышки. Среди руин Альтдамма бойцы сражались за каждый дом. На задних дворах стояли немногочисленные оставшиеся орудия немецкой тяжелой артиллерии и своим огнем поддерживали бойцов в окопах. На северной окраине города оборонялись подразделения разведывательного батальона «Нордланда». Минометный взвод 3-й роты разведывательного батальона чудом сохранил все шесть минометов на позиции. Командира взвода 3-й роты разведбатальона обершарфюрера Хоппе ослепил разрыв снаряда, и его отправили в тыл. Ощутить всю тяжесть боев поможет донесение, показывающее весь ужас того сражения:
«Вечером новый командир дал мне приказ сменить нашего корректировщика огня. У него нервный срыв. Это сказало мне обо всем, поскольку он не неженка.
Расстояние, которое мне предстояло преодолеть, невелико, но мне казалось, прошла вечность, прежде чем я добрался. Повсюду рвались снаряды. Я бежал сквозь темноту, освещаемую ярким блеском пожаров, сигнальными ракетами, на секунду разгоняющими ночь, и, наконец, скатился вниз по лестнице в подвал. Мне в лицо ударил спертый воздух с запахом крови, испражнений и немытых тел. Источник света – горящий фитиль в наполненной маслом жестянке. На стуле сидел штабной унтерштурмфюрер и возился с рацией, в надежде узнать что-то новое об обстановке. На цементном полу лежали два тяжелораненых, над которыми хлопотал санитар. Корректировщик огня, которого я должен был сменить, сидел на краю походной кровати, обхватив голову руками, и нервно теребил волосы. В то время как другой штабной унтерштурмфюрер сидел на ящике из-под овощей и давил вшей. Бросая взгляды через плечо, корректировщик, наконец, произнес дрожащим голосом:
– Ужас! Все мы катимся в ад!
В подвал вошел командир, взял протянутую сводку и заметил стонавших на полу раненых. Он отечески опустился на колени и тихо заговорил с ними, но в ответ раздавались только сдавленные стоны. Санитар, которого командир о чем-то спросил, беспомощно покачал головой. Перед уходом командир на мгновение задумался, затем приветствовал обоих умирающих и вместе с корректировщиком огня покинул подвал».
18 марта советские войска приступили к окончанию операции. На высотах Форст-Буххайде они сосредоточили множество тяжелых орудий, накрывавших малейшее движение немцев градом снарядов. Корпус Хёрнлейна отступает по автодорожному мосту. Немецкие части оттеснили на север, был взорван автодорожный мост и железнодорожный мост к северу от Подежуха. Под Финкенвальде был задействован штурмовой батальон «Валлония», сформированный из остатков этой дивизии, командовать которым назначили штурмбаннфюрера Дирикса. Валлоны зацепились за железнодорожную линию Альтдамм – Подежух. Но ураганный огонь в конце концов их сломил. 19 марта батальон Дирикса вынужден был оставить Финкенвальде, но ему удалось снова закрепиться у железнодорожной насыпи Альтдамм – Штеттин. При поддержке двух немецких танков этот батальон держал открытым путь к отступлению на Штеттин остаткам 3-го (германского) танкового корпуса СС. Русские нажимали, но в контратаке их снова отбросили до шоссе Альтдамм – Цолльхаус. Тем самым вновь была предотвращена опасность перекрытия пути отступления остаткам 3-го (германского) танкового корпуса СС.
Уже ночью на 19 марта тяжелая артиллерия и автомобили двигались из Цолльхауса в Штеттин. Саперы взрывали все здания и сооружения города Альтдамм, которые мог использовать противник. В том числе взлетел на воздух не пробиваемый бомбами бункер, в котором находился командный пункт дивизии СС «Нордланд». В 19 часов остатки полка «Данмарк» покинули позиции на кладбище. В месте их сбора по скоплению войск был нанесен артиллерийский удар, и погибло еще шесть бойцов. Одного тяжелораненого унтершарфюрера 12-й роты 24-го полка
СС «Данмарк» положили на детскую коляску, поскольку ни одной машины уже не было, и так доставили в Штеттин.
Тем временем русские пристреливались из нескольких противотанковых пушек к пути отхода на Цолльхаус. Их корректировщики огня видели в темноте языки пламени из выхлопных труб и открыли огонь. К счастью, почти все грузовики 3-го (германского) танкового корпуса СС успели пройти раньше. Для отставших этот переезд стал борьбой не на жизнь, а на смерть.
В полночь с 19 на 20 марта 1945 года взвод автоматчиков полка «Данмарк» в качестве арьергарда перекрыл автодорожный мост Цолльхаус – Штеттин и готовил его подрыв. Затем мост взлетел на воздух.
