Проект Указа прилагаем[68].
Просим Вашего согласия[69].
Генеральный прокурор Союза ССР Р. Руденко
Председатель Комитета госбезопасности при Совете Министров СССР И. Серов
РГАНИ. Ф. 3. Оп. 8. Д. 168. Л. 146–148. Копия. Машинопись.
№ 37
ДОКЛАДНАЯ ЗАПИСКА С. Н. КРУГЛОВА, К. П. ГОРШЕНИНА, Р.А. РУДЕНКО, И.А.СЕРОВА И А.А. ВОЛИНА К. Е. ВОРОШИЛОВУ О ПОРЯДКЕ РАССМОТРЕНИЯ ЗАЯВЛЕНИЙ ГРАЖДАН О СУДЬБЕ РЕПРЕССИРОВАННЫХ РОДСТВЕННИКОВ
18 ноября 1954 г.
Председателю Президиума Верховного Совета Союза ССР товарищу Ворошилову К. Е.
По вопросу рассмотрения писем и заявлений граждан о судьбе их родственников, репрессированных органами НКВД в 1937–1938 годах, докладываем.
С 1939 года на заявления родственников лиц, осужденных к расстрелу Коллегией ОГПУ, тройками ПП ОГПУ, Особой комиссией НКВД и Прокуратуры СССР, тройками НКВД — УНКВД в 1937–1938 годах, а позже Особым совещанием и Военной Коллегией Верховного Суда СССР, органами МВД и государственной безопасности даются ответы, что эти лица «осуждены к 10 годам лишения свободы без права переписки».
В связи с тем, что со времени осуждения указанных лиц прошло более 10 лет, подобные ответы заявителей не удовлетворяют, т. к. без соответствующих документов о судьбе осужденных их родственники не в состоянии разрешить правовые и другие вопросы (оформление наследства, разделение имущества, получение пенсии и т. д.).
Сообщать же заявителям о действительной мере наказания их родственников в данное время нецелесообразно, т. к. ранее им выдавались справки об осуждении последних к 10 годам лишения свободы.
В целях разрешения создавшегося положения Прокуратурой СССР, Министерством внутренних дел СССР и Комитетом государственной безопасности при Совете Министров СССР были разработаны и 19 июня 1954 года № 1497-с представлены в ЦК КПСС на рассмотрение следующие предложения:
На заявления родственников лиц, осужденных к расстрелу, со дня ареста которых прошло свыше 10 лет, объявлять устно, что осужденные умерли в местах заключения.
Такие ответы, как правило, давать только членам их семей: родителям, жене-мужу и детям.
При необходимости разрешения родственниками осужденных правовых и имущественных вопросов выдавать справки о смерти осужденных через органы ЗАГСа.
Право выдачи справок об осужденных за антисоветскую деятельность предоставить органам Комитета государственной безопасности при Совете Министров СССР, а по делам органов милиции — Министерству внутренних дел СССР.
По делам, рассмотренным Военной коллегией Верховного Суда СССР, выдачу справок возложить на Военную Коллегию Верховного Суда СССР.
По указанным предложениям решения еще не имеется[70].
С. Круглов К. Горшенин
Р. Руденко И. Серов А. Волин
ГА РФ. Ф. 8131. Оп. 32. Д. 3286. Л. 264–265. Заверенная копия. Машинопись.
№ 38
ЗАПИСКА Р.А. РУДЕНКО В ЦК КПСС О ПЕРЕСМОТРЕ ДЕЛА ПО ОБВИНЕНИЮ С.АЗИМОВА И ДРУГИХ*
* На первом листе записки имеется резолюция «За. Н. Хрущев» и пометы «Разослать членам Президиума ЦК КПСС (указание тов. Хрущева). В. Малин. 29. ХI.54» и «Архив. В. Чернуха. 8. ХII.54». — Сост.
19 ноября 1954 г.
ЦК КПСС
15 ноября 1954 года Центральной Комиссией по пересмотру уголовных дел на лиц, осужденных за контрреволюционные преступления, рассмотрено и прекращено за отсутствием состава преступления уголовное дело по обвинению бывшего секретаря ЦК КП(б) Узбекистана Азимова Сулеймана и других лиц.
Кроме Азимова по этому делу были арестованы бывший заместитель заведующего отделом пропаганды и агитации ЦК КП(б) Узбекистана Хусаинов Сатты, бывший зав. отделом редакции газеты «Кзыл-Узбекистан» Джалалов Тухтасун, литературный сотрудник этой же газеты Латыфов Юнус, литературный сотрудник журнала «Муштун» Расулев Гафур, секретарь редакции журнала «Яш-кух» Адылов Амиль, зав. учебной частью средней школы Хашимов Абид, а также повар артели «Таракчи» Иминов Сали.
Установлено, что уголовное дело по обвинению указанных выше лиц было возбуждено в 1941 году бывшим наркомом внутренних дел Узбекской ССР Кобуловым Амаяком, при полном отсутствии доказательств виновности Азимова С. и других обвиняемых в совершении каких-либо контрреволюционных преступлений.
После того, как А. Кобулов применил к арестованным избиения и пытки, обвиняемый Джалалов дал показания, что он входил якобы в состав националистической повстанческой организации, созданной секретарем ЦК КП(б) Узбекистана Азимовым, и по заданию последнего завербовал в эту организацию Иминова и Хашимова.
Об обстоятельствах, при которых он якобы сделался членом контрреволюционной организации, Джалалов показал, что, встречаясь с Азимовым в феврале и июне 1940 года, он узнал от него о контрреволюционной деятельности Азимова. Кроме того Джалалов показал, что в сентябре 1941 года, прогуливаясь по городу, он случайно зашел на квартиру Азимова, где в это время происходило «антисоветское сборище» с участием профессора Кара-Ниязова (в то время зам. председателя Совнаркома УзССР, ныне Президента Академии Наук Узбекистана) и Юлдашева (бывш. секретаря Ташкентского обкома партии). Азимов якобы представил собравшимся Джалалова как «своего человека», после чего они стали обсуждать методы активизации антисоветской деятельности. Несмотря на то, что показания Джалалова были явно неправдоподобны хотя бы потому, что в 1940 году он не мог вести в Ташкенте разговоров контрреволюционного характера с Азимовым, так как последний после тяжелого ранения, полученного при автокатастрофе, находился на излечении в городе Сочи, эти полученные путем преступных методов следствия показания послужили поводом для арестов Азимова и других и расправы с арестованными.
Лично участвуя в избиениях арестованных, А. Кобулов добился от них признаний в контрреволюционных преступлениях, после чего дело было направлено на рассмотрение Особого Совещания при НКВД СССР.
Следствие по делу велось с грубым нарушением закона. Так, обвинительное заключение по делу было составлено 24 июня 1942 года, а об окончании следствия обвиняемым объявлено только 1–2 июля 1942 года.
11-12 августа 1942 года без всяких оснований к этому арестованным было предъявлено дополнительное обвинение в подготовке вооруженного восстания против Советской власти.
12 августа 1942 года, т. е. в тот день, когда арестованным предъявлялось в Ташкенте это клеветническое дополнительное обвинение, в Москве состоялось уже решение Особого Совещания по делу, которым Хусаинов и Латыфов были осуждены к смертной казни — расстрелу, Азимов и Джалалов к тюремному заключению сроком на 10 лет каждый, а остальные обвиняемые к разным срокам лишения свободы.
На основании этого решения Хусаинов и Латыфов были расстреляны; обвиняемый Расулев умер, находясь в лагере, а остальные подсудимые после отбытия наказания направлены в ссылку на поселение.
Центральной Комиссией по пересмотру уголовных дел на лиц, осужденных за контрреволюционные преступления, Хусаинов, Латыфов и Расулев посмертно реабилитированы, в отношении остальных осужденных дано указание об освобождении их из ссылки.
Главный виновник фальсификации этого дела враг народа Кобулов А. за изменническую деятельность осужден Военной Коллегией Верховного Суда СССР к высшей мере наказания — расстрелу[71].
Генеральный прокурор СССР Р. Руденко
АП РФ. Ф. 3. Оп. 24. Д. 440. Л. 24–26. Подлинник. Машинопись.
№ 39
ДОКЛАДНАЯ ЗАПИСКА П. В. БАРАНОВА Н. С.ХРУЩЕВУ О РЕАБИЛИТАЦИИ Р. Г. РУБЕНОВА*
* На первом листе записки имеются пометы «Разослать членам Президиума ЦК КПСС (указание тов. Хрущева). 29.ХI.54. Шуйский, В. Малин» и «В архив. В. Чернуха. 8. ХII.54». — Сост.
19 ноября 1954 г.
Первому секретарю ЦК КПСС товарищу Хрущеву Н. С.
По Вашему поручению в связи с жалобой Рубеновой Т. Р. прокуратурой произведено расследование по делу отца жалобщицы Рубенова Рубена Гукасовича.
Рубенов Р. Г. являлся членом коммунистической партии с 1917 года и до ареста работал секретарем Фрунзенского РК, секретарем Московского Комитета, секретарем ЦК Компартии Азербайджана и руководителем группы КПК при ЦК ВКП(б).
15 сентября 1937 года Рубенов был арестован НКВД СССР и 27 ноября 1937 года Военной Коллегией Верховного Суда СССР осужден к ВМН за то, что «с 1928 года являлся участником антисоветской террористической правотроцкистской организации, в которую вовлечен был врагом народа Ломинадзе».
21 и 23 сентября 1937 года от арестованного Рубенова Р. Г. были отобраны письменные объяснения, в которых он признал себя виновным в том, что примыкал к группе, состоявшей из бывших ответственных работников Закавказья. Участники этой группы, как пишет Рубенов, открыто высказывались о связях Берия с муссаватистской охранкой и, питая недоверие к его деятельности, пытались различными путями, в том числе используя свои близкие отношения с Серго Орджоникидзе, добиться снятия Берия с руководства Закавказьем и Грузией.
