Во всем мире, даже в Англии и Америке, видны были признаки реакции. Гораздо более серьезным было положение вещей в Центральной и Восточной Европе. Хотя волна погромов прекратилась, акты насилия совершались почти каждый день. Румынское правительство, несмотря на торжественные обещания, оставалось антисемитским. В Польше евреев методически вытесняли с государственной службы и с принадлежавших государству предприятий. Предпринимались попытки (иногда при поддержке правительства) ограничить число еврейских студентов в университетах пропорционально численности еврейского населения. Обычным явлением стали студенческие беспорядки. В некоторых странах в нарушение прав меньшинства еврейские торговцы были обязаны закрывать свои лавки в воскресенье, что привело их на грань катастрофы, так как они и так теряли день в субботу. Кризис, парализовавший экономическую жизнь во всем мире в 1930 году, сильно ударил по еврейскому среднему классу; обнищание приняло угрожающие размеры.
б. Самым страшным был ход событий в Германии. Хотя немецкое еврейство было, наконец, полностью эмансипировано, антисемитизм принимал здесь все более крайние формы. О наличии большого числа евреев в той или иной области национальной жизни говорили, как о "еврейском господстве". То, что отдельные лица сумели приспособиться к изменившимся экономическим условиям, отрицательно сказывалось на тех, кто был менее удачлив. Антисемиты утверждали, что евреи удушают все области немецкой жизни от промышленности до газет. Новые течения, которые евреи .внесли в философию, литературу, театр объявлялись ядовитыми и вредными.
Даже Альберт Эйнштейн, один из самых выдающихся мыслитей современности, навлек на себя - по причине своей национальности - постоянный поток оскорблений.
Временное улучшение общего положения в стране приостановило антиеврейскую истерию. С началом экономического кризиса 1830 года она возобновилась. Национал-социалистическое движение, основанное Адольфом Гитлером, восполнило отсутствие конструктивной программы тем, что возложило ответственность за все зло в стране на евреев; одним из основных пунктов политики новой партии было изгнание евреев из Германии или по крайней мере лишение их гражданских прав.
В 1933 году Гитлер стал канцлером Германского рейха. Евреи сразу же оказались во власти террора, и их положение стало много хуже того, в котором находились их единоверцы в России в мрачные годы перед первой мировой войной. Они были безжалостно выброшены из правительственных и муниципальных учреждений, из университетов, даже из частных контор. Врачам и юристам разрешалось практиковать только пропорционально численности еврейского населения. Их деятельность бойкотировалась с санкции и одобрения официальных органов. Они были вынуждены порвать связи с крупными экономическими организациями, которые они сами создали, с музеями, которые они основали, с академиями, которые они прославили. Журналисты начали против евреев неслыханно злобную кампанию даже в тех газетах, которыми прежде руководили евреи. Писатели и ученые с мировым именем, которые завоевали для Германии репутацию передовой страны, чьи открытия позволили ее армии противостоять всему миру, чей престиж содействовал реабилитации Германии в глазах Европы, были низведены до нищенского положения или вынуждены оставить страну. Впервые в истории преследования коснулись не только тех, кто исповедовал иудейскую религию, но вообще всех, в ком можно было установить наличие еврейской крови, какими бы ортодоксальными христианами они ни были. По всей стране происходили сцены, напоминавшие мрачное средневековье, и границы варварства раздвинулись от Рейна до Вислы. Опять наступил критический момент в богатой переменами истории немецкого еврейства, но народ, переживший крестовые походы, смог пережить и национал-социализм.
Последнее рассеяние было самым удивительным по сравнению со всеми предшествовавшими ему. За период чуть больше года свыше 70 тысяч немецких евреев покинули Германию. Большинство были не ремесленники и торговцы, но люди с высшим образованием: профессора, физики, хирурги, юристы, знатоки искусства, писатели, журналисты, зачастую люди с мировой славой, отдавшие свои лучшие годы Германии. К концу 1933 года на свете было, наверно, не много стран, где не работало бы несколько известных немецко-еврейских ученых. Но к несчастью, это был период глубокого экономического кризиса, когда каждая страна воздвигала барьеры против тех, кто мог бы соревноваться на рынке рабочей силы с ее собственными гражданами. Поэтому процесс устройства эмигрантов был особенно болезненным.
КНИГА VI КАТАСТРОФА И ВОЗРОЖДЕНИЕ (1935-1967 гг.)
XXXI. КАТАСТРОФА
1. В это время был отмечен удивительный феномен. Прежде эмансипированное западное еврейство рассматривало развитие еврейской Палестины как донкихотствующее, полублаготворительное мероприятие, которое могло содействовать возрождению еврейского самоуважения и еврейской культуры, но не могло играть никакой важной роли в разрешении насущных проблем еврейского народа.
Однако благодаря удивительному стечению обстоятельств Палестина избежала экономического кризиса; напротив, она переживала некоторый бум, вызванный еврейским практическим идеализмом. Поэтому перед иммиграцией широко распахнулись ворота. В результате многие лишившиеся имущества немецкие евреи отправились именно в Палестину, в том числе и те, которые прежде были яркими противниками сионизма. Это была единственная страна, которая могла принять их и их восточноевропейских единоверцев в большом количестве. В 1934 году еврейская иммиграция в Палестину составила 42 тысячи, а в 1935 году достигла рекордной цифры 62 тысячи человек. За три года в страну прибыло свыше 35 тысяч беженцев из Германии, и этот поток не уменьшался. К концу 1939 года все еврейское население Палестины, насчитывавшее во время Вальфурской декларации около 60 тысяч, приблизилось к полумиллиону. Тель-Авив с его 150 тысячами жителей стал одним из самых современных городов на Ближнем Востоке. Примерно 15 процентов еврейского населения Палестины жило в 270 поселениях и занималось сельским хозяйством. Бредовая идея, которую за 20 лет до того высмеивали твердолобые бизнесмены и сердобольные филантропы, стала теперь единственной яркой точкой на еврейском горизонте. Больше нельзя было говорить о сионистском "эксперименте" - он стал реальностью. Правда, Палестина еще не была целиком еврейской, но впервые за много веков вновь появилась еврейская Палестина.
Хотя ничто не могло уничтожить эти важные достижения, все же обещаниям этого периода не было суждено осуществиться в полном объеме. В апреле 1936 года вновь вспыхнул арабо-еврейский конфликт, превосходивший все прежние эксцессы по продолжительности и силе; он был вызван в значительной мере интригами иностранных государств, особенно фашистской Италии, желавшей представить себя защитницей ислама и ослабить позиции Англии на Ближнем Востоке. Арабы объявили всеобщую забастовку, отказались сотрудничать с властями и стали бойкотировать евреев. На палестинское еврейство обрушилась настоящая партизанская война: вооруженные нападения на селъскохозяйствеввые поселки, засады на дорогах, взрывы бомб в городах и даже убийства арабов, придерживавшихся более умеренных взглядов. Несмотря на сильнейшее искушение ответить насилием на насилие, еврейские руководители сумели (за редкими исключениями) убедить палестинских евреев в необходимости воздержаться от ответных действий, и чувства ишу-ва (так обычно называется еврейское население Палестины) нашли свое выражение в создании в этот период новых поселений в самых опасных районах, а также в сооружении тель-авивского порта, который должен был заменить парализованный забастовкой порт Яффы.
Как только, спустя несколько месяцев, был восстановлен порядок в стране, сюда была послана королевская комиссия для расследования причины беспорядков. Комиссия доложила, что она не видит возможности разрешить здешние проблемы на основе мандата, и'высказала мнение, что лишь раздел отравы на два независимых государства - арабское и еврейское - является выходом из создавшегося положения. Идея независимого государства, пусть маленького, но которое могло бы беспрепятственно принимать еврейских беженцев, обладала большой, притягательной силой, несмотря на то, что^ предлагавшаяся территория означала сионизм без Сиоиа. В августе 1937 года после долгой дискуссии Сионистский конгресс и вслед за ним Еврейское агентство все же одобрило проведение переговоров с британским правительством относительно пунктов предложенного компромиссного решения в надежде на то, что детали можно будет изменить в ходе самих переговоров. Однако арабские лидеры единодушно отвергли план раздела страны. Вспыхнули новые беспорядки, которые удалось подавить лишь с помощью войск. В результате идея раздела была оставлена, и Белая книга, выпущенная в Лондоне в мае 1939 года, провозгласила совершенно новую политику. Она установила предел еврейской иммиграции в Палестину 75 тысяч человек в течение пяти лет и заявила, что в 1949 году британская администрация уйдет, и страна станет независимой (хотя и связанной с Великобританией договором), причем евреи будут составлять в ней меньшинство. Так обстояли дела, когда летом того же года Палестина столкнулась с новой, еще более серьезной угрозой. Какими бы соображениями высшей политики или местными трудностями ни пытались англичане оправдать Белую книгу, она слишком мало напоминала золотые слова Вальфурской декларации.
