Он считал, что чем дольше в России будет продолжаться гражданская смута, тем большие территории сможет контролировать Польша. У него была даже своя программа-максимум: создать ряд национальных государств на территории европейской части России, которые находились бы под влиянием Варшавы. Это, по его мнению, позволило бы Польше стать великой державой, заменив в Восточной Европе Россию. Но Россия этого не хотела.
И с отводом в октябре 1918 г. германских войск с оккупированных территорий, Красная Армия двинулась на запад вслед за уходящими германскими частями. Эти события развязали руки всем заинтересованным сторонам.
Нет смысла подробно описывать события битвы под Варшавой, где поляки создали свое «чудо на Висле» и до сих пор гордятся этой победой.
Как известно, командующий Западным фронтом Михаил Тухачевский наступление наших войск на Варшаву провалил. А в переговорах с Главнокомандующим войсками Советской России Сергеем Сергеевичем Каменевым — старшим по возрасту, званию и должности — повел себя по-хамски, нагло, жестко и нескромно. Выставив себя всезнающим полководцем, он стал доказывать Главкому правоту своих действий, оказавшихся в дальнейшем не просчитанными, а потому и крайне опасными для воюющих частей Красной Армии.
Некомпетентность была на лицо. Командующий допустил крупную, если не сказать, грубейшую ошибку при решении о стремительном наступлении — неправильно определил курс главного удара, полагая, что основные силы противника находятся не южнее, а севернее Буга. Конечно, ради объективности надо признать, что его подвела и разведка, однако, те материалы, которыми он располагал, позволяли сделать правильный вывод, что могло обеспечить получение совершенно иных, более выгодных для наших войск результатов в ходе противоборства двух армий.
В разговоре по телефону с Троцким Главком Каменев не мог, а скорее, боялся жаловаться на крайне ершистого и нахрапистого молодого командующего — протеже председателя Реввоенсовета. Замечали многие: Троцкий его пестовал, двигал и защищал, где мог.
Не надо забывать и того, что Тухачевский к тому времени был членом РКП(б), а Каменев оставался беспартийным военным специалистом, помогавший безграмотным в оперативном отношении командирам.
Сегодня нам более чем известно, как на бывших царских офицеров и генералов смотрели большевистские вожди и их политические ставленники в армии.
Итак, в момент битвы Красной Армии за Варшаву ее Первая конная и 12-я армии оказались в стороне от главного участка сражения и не могли помочь войскам Западного фронта…
* * *
13 августа 1920 г. началось сражение на Висле. В войсках Красной Армии не хватало боеприпасов, были перебои с питанием людей и фуражом для лошадей. Красноармейцы и командиры были измотаны непрерывными наступательными боями.
Беззаботное отношение к тыловым подразделениям со стороны Тухачевского — они отстали — обернулось страшной трагедией.
Из воспоминаний очевидцев тех событий явствует, что приходилось собирать патроны на поле битвы, обшаривая карманы погибших товарищей и опустошая магазины многозарядных карабинов, в том числе и польских.
В повозках и тачанках выходили со строя деревянные колеса — спицы сгнивали, что сразу же создавало проблему доставки боеприпасов на красноармейские позиции.
Варшава же ощетинилась доукомплектованной и довооруженной 5-й польской армией — патриотический порыв сделал свое дело. Это уже была не столько любовь к Отечеству, построенная на зове сердца и ясного рассудка, сколько слепая ненависть ко всему, что идет с Востока, — к Советской России.
А тем временем дезинформированный Кремль, не понимая реальной ситуации, требовал одного — наступления, наступления и еще раз наступления! Немедленного взятия Варшавы!
Вот, что говорилось в приказе № 233 от 14 августа 1920 г. за подписью председателя Реввоенсовета неугомонного и говорливого Троцкого:
«Герои!
Вы нанесли атаковавшей нас белой Польше сокрушительный удар. Тем не менее преступное и легкомысленное польское правительство не хочет мира…
Сейчас, как и в первый день войны, мы хотим мира. Но именно для этого нам необходимо отучить правительство польских бандитов играть с нами в прятки. Красные войска, вперед! Герои, на Варшаву!»
А что же герои похода на Варшаву?
Отбиваясь от наседавшего противника, они с трудом сдерживали наступающие лавы 5-й польской армии. Скоро и сами начали отходить, а потом и вовсе побежали…
И действительно, польская армия, прижатая к варшавской стенке, неожиданно для красных 16 августа нанесла сокрушительный удар и погнала войска Тухачевского и Буденного на восток. Казалось, все потеряно, фронт развалился, Пилсуд-ский бросил войска и уехал в Варшаву.
Но Пилсудский вовсе не сбежал с фронта. Пользуясь тем, что разведки у красных почти не было, он незаметно накопил мощный кулак: 50 000 человек с 30 танками, 250 артиллерийскими стволами, десятью бронепоездами и двинул на красных.
70 самолетов, поднимаясь с аэродромов под Люблином и Варшавой, беспрерывно бомбили и поливали пулеметным огнем красноармейские колонны и конницу. Плотная масса красноармейцев рассеивалась артиллерийским огнем. Люди разбивались на мелкие отряды, прижимались к земле, разбегались по лесам.
Надо заметить, что на стороне Пилсудского воевало до десяти тысяч русских белогвардейцев. Со слов командира 13-й польской дивизии генерала Пахуцкого:
«Без помощи американских летчиков мы бы тут давно провалились ко всем чертям!»
«Американцами» он называл поляков — граждан США, приехавших для защиты Отечества, попавшего в беду.
Красные покатились назад, оказались прижатыми к Восточной Пруссии, и только переход границы спас их от истребления.
«Чудо на Висле» для поляков продолжилось «чудом под Львовом» против войск 1-й Конной Буденного. Приказ идти на помощь Тухачевскому Буденный не выполнил, и не потому, что не хотел. 1-я Конная бежала и остановилась только через 200 км от Львова — отдышаться от наседавших ляхов.
* * *
Какова же цена этих сражений? Польские войска в боях за Варшаву потеряли 4,5 000 убитыми, 10 000 пропавшими без вести и 22 000 ранеными. В то же время поляки взяли в плен более 60 000 красноармейцев. По мнению Сталина, эта цифра была искусственно занижена Троцким, реальная же — до 100 000 человек. Последнее число наших военнопленных фигурирует и в других документальных источниках. Что может свидетельствовать о правдоподобности сталинской оценки.
С одной стороны, поражение Красной Армии под Варшавой стало холодным душем для советского руководства, а с другой — подтолкнуло окрыленное успехом польское руководство к подготовке нового наступления на Восток до линии русско-германского фронта, установленной в 1915 году.
Поляки уже стали считать несправедливой «линию Керзона». Советское же руководство надеялось на какой-то чудодейственный интернационализм, который подымет, мол, польских рабочих на восстание в Варшаве. Хотелось как лучше, получили как всегда то, что появляется как плод недодуманности и скороспелости.
Азарт — плохой советчик полководцу. По этому поводу Ворошилов в письме к Орджоникидзе 4 августа 1920 г. заметил, что «…мы ждали от польских рабочих и крестьян восстаний и революции, а получили шовинизм и тупую ненависть к «русским»!
Польский пролетариат не только не восстал против якобы ненавистной ему власти, а напротив — серьезно пополнил ряды своей воюющей армии.
Но не только просчеты нашего командования повлияли на исход боев под Варшавой. Надо признаться, что масштабы помощи Польше других стран, особенно со стороны Франции, Англии и США, были огромны.
Так, только официально Правительство США выдало Польше заем в 50 млн. долларов, что по тем временам было огромнейшей суммой. В то же время Герберт Гувер, будущий президент США (1929–1933 гг.), руководитель, по существу, антисоветской организации «Американской администрации помощи» (АРА), предоставил в распоряжение польской армии продовольствия на миллионы долларов.
4 января 1921 г. сенатор Джеймс Рид (от штата Миссури) выступил в конгрессе с обвинением, что 40 млн. долларов из фондов помощи конгресса «тратятся на то, чтобы удержать польскую армию на фронте».
Кроме того, Гувер собрал по подписке около 23 млн. долларов для помощи детям Центральной Европы и значительную часть этой суммы отправил в Польшу, хотя в воззваниях, изданных в США, говорилось, что эти деньги будут поровну разделены между неимущими австрийцами, армянами и поляками, пострадавшими во время военного лихолетья.
Большая часть средств, собранных в США якобы для помощи Европе, пошла на поддержку антисоветской интервенции.
