Как только понтоны и танки достигли середины протоки, течение огромной силы подхватило их и понесло к подорванным мостам. В тот же момент финны осветили протоку прожекторами и открыли убийственный пулеметный огонь по понтонам и по месту погрузки. Одновременно открыли огонь финские минометы и артиллерия. Сигнала ракетами от отряда не последовало. В кромешной темноте, под обстрелом, к погрузке приступили три взвода 2-й роты полка. Взводы были отправлены на северный берег с тем же результатом, что и первая волна.
Ночью с северного берега реки по взорванному мосту пробрался командир взвода, который рассказал о судьбе отряда. По его словам, течение было столь мощным, что подхватило понтоны и понесло к взорванным мостам. Его понтон сумел достичь противоположного берега, но потери от огня были очень тяжелыми. Командир роты пропал. Комвзвода предложил перебросить 4-ю роту через протоку по взорванному мосту. Эта попытка была предпринята, но финны обнаружили роту и открыли по ней сильный пулеметный огонь. Рота вернулась на южный берег, погрузилась на последние три понтона и также отправилась в темноту.
Утром на южный берег выбрались три экипажа Т-38 и еще несколько бойцов. Среди них был и командир первой роты, отправившийся на противоположный берег с первыми тремя понтонами. Только тогда стала ясна вся картина неудачи.
Прошитые пулеметными очередями понтоны начали тонуть, их понесло течением на пороги и выбросило на южный берег. Из девяти понтонов, которые были посланы на северный берег, достигли цели только четыре, причем большинство бойцов на понтонах были ранены и убиты еще до того, как понтоны причалили к берегу. Тем не менее они сумели зацепиться за берег и пробиться в деревню, где засели в подвалах. Связи с ними не было. Сигнал ракетами командир первой роты дать не смог, так как случайно утопил ракеты при переправе.
Один из танков перевернулся на середине протоки и затонул, наскочив на камень, два оставшихся добрались до противоположного берега, но выйти на него не смогли из-за крупных валунов и толстой кромки льда. Впоследствии их тоже отнесло течением и они затонули.
Утром 8 декабря переправа была прекращена. Около 30 советских бойцов сумели продержаться в подвалах на северном берегу еще несколько суток, отбив несколько финских контратак. Только 14 декабря последние из них сдались в плен.
Глава 9. Первый штурм линии Маннергейма
Бригада Лелюшенко на реке Бурной
6 декабря 1939 года советские части форсировали реку Тайпале и ценой высоких потерь закрепились на противоположном берегу. На плацдарм сразу началась переброска артиллерии и танков.
Уже к 8 декабря 1939 года на плацдарм был переброшен и принял участие в боях 204-й отдельный танковый батальон. Огнеметные танки атаковали финские огневые точки совместно с машинами 391-го и 442-го отдельных танковых батальонов. В атаке 9 декабря 1-я рота в составе девяти экипажей действовала в составе 212-го стрелкового полка и потеряла три танка; два из них остались на поле боя. 2-я рота батальона в составе двенадцати машин атаковала финские позиции в Коуккуниеми-северное в составе 674-го стрелкового полка и потеряла пять машин. Два танка получили попадание в резервуар с огнесмесью и сгорели.
Сгоревший ХТ-26 на поле боя (АСКМ).
10 декабря огнеметчики понесли самые тяжелые потери: во 2-й роте сгорело два танка вместе с экипажами (в том числе командир роты, командир взвода, два механика-водителя и два химика), два танка были подбиты, но вернулись с поля боя. 3-я рота потеряла четыре танка, из них один сгорел, еще два остались на поле боя.
К 13 декабря 1939 года части 150-й и 49-й стрелковых дивизий прочно овладели плацдармом на мысу Коуккуниеми и начали подготовку к прорыву основной финской линии обороны. В тот же день Мерецков отдал приказ на наступление Правой группе. Общее наступление было назначено на 15 декабря.
Дивизии, наступавшие с плацдарма, были достаточно полнокровными: в 49-й дивизии насчитывалось 13 882 человека личного состава, а в 150-й стрелковой дивизии — 14 764 человека. Действия стрелковых частей были готовы поддержать танки 39-й легкотанковой бригады полковника Лелюшенко и 204-й отдельный танковый батальон с огнеметными танками.
Советский Т-26 с лозунгом на броне.
Советское командование осознавало, что начинается штурм основной финской оборонительной линии, и приказало организовать наступление силами штурмовых групп, состоящих из танков, саперов и стрелковых частей.
В наступление шли все силы, сосредоточенные на плацдарме, — шесть стрелковых полков. Их поддерживали 59 машин 39-й легкотанковой бригады и оставшиеся в строю огнеметные танки 204-го химического батальона, поротно приданные стрелковым полкам.
В бой пошли следующие роты бригады:
• Рота 85-го отдельного танкового батальона в составе 9 танков под командованием лейтенанта Джиоева (придана 212 сп 49 сд)
• Рота 85-го отдельного танкового батальона в составе 9 танков под командованием лейтенанта Прошина (придана 19 сп 49 сд)
• Рота 232-го отдельного разведбата в составе 10 танков под командованием старшего лейтенанта Волкова (придана 222 сп 49 сд), 7 огнеметных танков
• Рота 232-го отдельного разведбата в составе 16 танков под командованием воентехника 2-го ранга Руфова (придана 674 сп 150 сд), 6 огнеметных танков
• Взвод танков 232-го отдельного разведбата в составе 5 танков под командованием комроты лейтенанта Гудзенко (придан 756 сп 150 сд)
Стрелковые части и танки выдвинулись на исходные позиции в 11.00–11.20. Артподготовка длилась около трех часов, и после нее вся масса войск двинулась в наступление. Финны действовали точно по уставу и обрушили на наступающие стрелковые цепи огонь пулеметов, минометов и артиллерии. Красноармейцы были прижаты к земле и оторвались от танков. Танкистам приходилось не раз возвращаться к пехоте и метр за метром вести ее за собой. Таким образом, как констатировали танкисты, штурмовые группы развалились в самом начале атаки.
Финские противотанкисты в полной мере использовали задержки советских танков на поле боя. Огонь финские противотанковые пушки вели с фланга, стреляя с короткой дистанции и после этого сразу меняя позицию.
Зачастую советские танковые экипажи даже не успевали заметить, откуда по ним был открыт огонь.
Танкисты 39-й легкотанковой бригады:
15 и 16 декабря противник ружейно-пулеметным и артиллерийским огнем несколько раз приземлял нашу пехоту, отделяя ее от танков. Танки оторвались от пехоты, прошли через ров и при возвращении к своей пехоте были расстреляны огнем противотанковых пушек с коротких дистанций (100–150 метров).
Встреченные стеной огня, советские стрелковые части сумели продвинуться буквально на несколько сотен метров — до финского противотанкового рва, который проходил в северной части полуострова Коуккуниеми. Большая часть пехоты осталась во рву, там же застряла часть танков.
Те танкисты, которые сумели пройти ров, вырвались вперед и в одиночку вступили в бой с финскими пулеметчиками и противотанкистами, сметая проволочные заграждения. Среди них были танки роты старшего лейтенанта Прошина и лейтенантов Джиоева, Волкова и Мельникова.
К 17.00 наступление остановилось. На сборный пункт 39-й легкотанковой бригады вернулось к этому времени только четыре Т-26. Всю ночь шла напряженная и опасная работа по эвакуации подбитых машин, и к 06.00 16.12.1939 на сборный пункт прибыл и был эвакуирован 31 танк.
В тот черный день 15 декабря 1939 года бригада понесла самые тяжелые потери в личном составе за всю войну — 25 убитых, 27 раненых, 6 человек пропавших без вести. Потери в танках были тоже крайне высокими: в бой вышло 59 танков, вернулось боеспособными 16, подбитых артогнем 15, а всего осталось на поле боя 28 танков. Среди погибших были воентехник 2-го ранга Руфов, политрук роты Плотников, командир взвода лейтенант Булкин, младший лейтенант Домогацкий. Среди раненых был и командир роты лейтенант Джиоев.
Механик-водитель 39-й легкотанковой бригады Д. Затулавитер:
Сначала мы ехали колонной за машиной нашего командира взвода. На опушке леса он высунул из башни желтый флажок и помахал им направо и налево. Это была команда развернуться. Мы приняли боевой порядок углом вперед. Вырвались на открытое место и пошли в атаку. У нас была задача — поддержать пехоту, помочь ей выбить белофиннов, которые засели в укреплениях в лесу за рекой Тайпален-йоки.
Едва мы вышли из леса, как сразу же застучали по броне пулеметные очереди.
Я был совсем еще молодой водитель и в бой шел в первый раз. Было непривычно вести машину с закрытым люком. Через узкую смотровую щель все, что проходило мимо, было видно какими-то кусочками. Далеко впереди за оврагом темнел лес и перед ним какие-то сараи. Это и была первая цель нашей атаки. Говорили, что там прячутся финские пулеметчики.
