По замыслу новой власти, порядок в стране мог быть обеспечен и сохранен лишь при условии максимального раскрепощения инициативы народа под руководством партии и Советов. Эта мысль красной нитью проходила в выступлениях В. Ленина, относящихся к данному периоду: «Товарищи трудящиеся! Помните, что вы сами теперь управляете государством. Никто вам не поможет, если вы сами не объединитесь и не возьмете все дела государства в свои руки. Ваши Советы отныне органы государственной власти – полномочные, решающие органы. Сплотитесь вокруг своих Советов. Укрепите их. Беритесь сами за дело снизу, никого не дожидаясь. Установите строжайший революционный порядок, беспощадно подавляйте попытки анархии… Арестуйте и предайте революционному суду народа всякого, кто посмеет вредить народному делу…»[302].
Первым органом борьбы новой власти с контрреволюционной и уголовной преступностью стал Военно-революционный комитет, образованный Петроградским Советом рабочих и солдатских депутатов еще накануне октябрьских событий 1917 года. Фактически ВРК был создан большевиками для подготовки и проведения вооруженного восстания. Затем, с 27 октября 1917 г., стал главным оперативным органом ВЦИК и Совнаркома по формированию нового государственного аппарата, борьбы с контрреволюцией и саботажем.
Обстановка требовала создания такого аппарата, который бы мог не только пресекать, но и выявлять, а главное – предупреждать преступления против государственной власти на стадии их подготовки. Другими словами, большевики пришли к идее реанимации политического розыска. Однако варианты построения царских спецслужб их не удовлетворяли. По замыслу В. Ленина, нужен был орган диктатуры пролетариата, который бы мог «…репрессией беспощадной, быстрой, немедленной, опирающейся на сочувствие рабочих и крестьян», пресечь «все происки контрреволюции»[303]. Таким органом и стала Всероссийская Чрезвычайная Комиссия (ВЧК).
2. СОЗДАНИЕ ВЧК И ЕЕ ПЕРВЫЕ ШАГИ
«Временное правительство низложено. Государственная власть перешла в руки органа Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов – Военно-революционного комитета, стоящего во главе петроградского пролетариата и гарнизона», – так население революционной России 25 октября 1917 г. было оповещено об установлении Советской власти. В обращении Всероссийского съезда Советов говорилось: «Съезд постановляет: вся власть на местах переходит к Советам рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, которые и должны обеспечить подлинный революционный порядок»[304]. В частности, Советы должны были бороться с контрреволюционными выступлениями, в общем-то, это было первостепенной задачей: «Всероссийский съезд Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов поручает Советам на местах, – говорилось в постановлении II съезда, – принять немедленно самые энергичные меры к недопущению контрреволюционных выступлений, „антиеврейских“ и каких бы то ни было погромов. Честь рабочей, солдатской и крестьянской революции требует, чтобы никакие погромы не были допущены»[305].
Погромы, в том числе еврейские, являлись одним из наиболее успешных методов борьбы с Советской властью в первые годы после Октябрьской революции. Участники погромов нападали на государственные и общественные учреждения, на продовольственные магазины, склады, уничтожали и расхищали народное имущество, убивали видных революционных деятелей. Организация погромов и участие в них справедливо рассматривалось новой властью как одно из опаснейших посягательств на завоевание пролетарской революции.
Еще большую опасность для нового режима представляла враждебно настроенная печать. В Декрете СНК «О печати» разъяснялось населению: «В критический момент, когда новая власть, власть рабочих и крестьян, только упрочивается, невозможно было целиком оставить это оружие в руках врага, в то время как оно не менее опасно в такие минуты, чем бомбы и пулеметы». Поэтому-то «Временный революционный комитет вынужден был предпринять целый ряд мер против контрреволюционной печати разных оттенков»[306].
В Декрете объявлялось, что "закрытию подлежат лишь органы прессы:
1) призывающие к открытому сопротивлению или неповиновению рабочему и крестьянскому правительству;
2) сеющие смуту путем явно клеветнического извращения фактов;
3) призывающие к деяниям явно преступного, т. е. уголовно наказуемого характера"[307].
Серьезно перед новой властью стояла проблема обеспечения населения продовольствием и подчинения экономической жизни страны новым требованиям. «Продовольственная разруха, порожденная войной, бесхозяйственностью, – говорилось в обращении СНК и ВРК, – обостряется до последней степени спекулянтами, мародерами и их пособниками на железных дорогах, в пароходствах, транспортных конторах и пр.». Для предотвращения такого положения Совет Народных Комиссаров предложил Военно-революционному комитету «принять самые решительные меры к искоренению спекуляции и саботажа, скрывания запасов, злостной задержки грузов и пр.»[308].
В соответствии с этим постановлением пытавшиеся было саботировать работники Государственного банка были немедленно арестованы.
Аналогичным образом поступили и с правлением уральских заводов, а сами заводы конфисковали.
В правительстве очень боялись «возможности забастовки служащих в правительственных учреждениях во всероссийском масштабе». Для ее предупреждения 6 (19) декабря 1917 г. на заседании Совета Народных Комиссаров поручили Ф. Э. Дзержинскому «составить особую комиссию для выяснения возможности борьбы с такой забастовкой путем самых энергичных революционных мер, для выяснения способов подавления злостного саботажа»[309].
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Александр Дмитриев. Трагедия «Российского Бисмарка», или Предводитель крестьянства // Уральский следопыт. 1991 г. N 5. С. 19.
Там же, с. 19.
Там же, с. 20.
Цитируется по: Александр Дмитриев. Трагедия «Российского Бисмарка», или Предводитель крестьянства. // Уральский следопыт. 1991 г. N 5. С. 21.
Э. Радзинский. Николай II: жизнь и смерть. М., 1997. С. 58.
Там же, с. 52.
Там же, с. 52.
П. Жильяр. Император Николай II и его семья. Вена, 1921. С. 5.
Э. Радзинский. Николай II: жизнь и смерть. С. 39.
Российские самодержцы. М., 1993. С. 285.
Там же, с. 95.
Российские самодержцы. М., 1993. с. 293.
Э. Радзинский. Николай II: жизнь и смерть. с. 69.
Российские самодержцы. С. 326.
Российские самодержцы. С. 323.
Там же, с. 328.
Жухрай В. Тайны царской охранки: авантюристы и провокаторы. М., 1991. С. 23.
Касвинов М. К. Двадцать три ступени вниз. М., 1987. С. 107.
Касвинов М. К. Указ. соч. С. 112.
Панкратова А. Первая русская революция 1905–1907 гг. М., 1951. С. 12.
Перегудова З. И. Политический сыск в России 1880–1917 гг. М., 2000. С. 65.
Панкратова А. Указ. соч. С. 61.
Там же, с. 62.
Там же, с. 64.
Касвинов М. К. Указ. соч. С. 114.
Кавторин В. Первый шаг к катастрофе 9 января 1905 г. М., 1992. С. 41.
Там же, с. 43.
Касвинов М. К. Указ. соч. С. 115.
Жухрай В. Указ. соч. С. 51.
Перегудова З. И. Указ. соч. С. 75.
Кавторин В. Указ. соч. С. 64.
Там же, с. 65.
Кавторин В. Указ. соч. С. 70.
Там же, с. 70.
Перегудова З. И. Указ. соч. С. 81.
Там же, с. 83.
Жухрай В. Указ. соч. С. 73.
Там же, с. 73–74.
Касвинов М. К. Указ. соч. С. 121.
